Десятая по счету война правительства с "Газпромом" прошла по тому же сценарию, что и предыдущие девять — после непродолжительных боев "Газпром" сдался. Но главное его богатство осталось нетронутым. Значит, скоро будет новая война.
Десятую газовую войну, как известно, начал глава Госналогслужбы Борис Федоров — после того как выяснилось, что "Газпром" в июне заплатил всего 1,8 млрд рублей налогов вместо положенных 4 млрд. Федоров стал арестовывать счета и имущество "Газпрома". А премьер Кириенко и вовсе распорядился разорвать договор правительства с главой "Газпрома" Ремом Вяхиревым, по которому тот лично управляет 35% госакций концерна.
Не прошло и недели, как стороны заключили перемирие. Вяхирев твердо пообещал ликвидировать задолженность и в дальнейшем исправно платить по 4 млрд в месяц. Договор об управлении акциями "Газпрома" остался в силе.
Но вот что любопытно. По словам высших руководителей "Газпрома", этот договор, возможным разрывом которого так серьезно пугал Вяхирева Кириенко, на самом деле газпромовцам не так уж и нужен, поскольку "не дает почти никаких прав".
Это правда. Для руководства "Газпрома" гораздо важнее другое. Одержав формальную победу в войне, правительство так и не получило ответа на очень простой вопрос: следует ли взимать с "Газпрома" именно 4 млрд в месяц или можно больше? Быть может, у концерна еще есть скрытые резервы?
Ни одна из предыдущих девяти правительственно-газовых войн ответа на этот вопрос не дала. Поэтому Белый дом обречен вечно мучиться этим вопросом. И развязывать новые войны.
Ответить на вопрос о резервах "Газпрома", на первый взгляд, не так уж и трудно — достаточно узнать, во что обходится "Газпрому" добыча и транспортировка газа, то есть себестоимость, сколько газа добывается и транспортируется, и кому и почем этот газ продается. Далее, по идее, следует стандартный бухгалтерский расчет — и становится совершенно ясно, сколько налогов должен "Газпром".
По словам члена правления "Газпрома" Александра Семеняки, на практике все примерно так и обстоит. Правда, имеются некоторые особенности. Начисляются налоги на "Газпром" в основном по факту отгрузки газа потребителям, а вот обязательство платить их возникает только после того, как деньги за газ поступят на банковский счет "Газпрома". И это вроде бы логично — не может же "Газпром", в самом деле, поделиться с казной деньгами, которых у него еще нет.
Но настоящая проблема в другом. Управляет всей системой холдинговая компания — РАО "Газпром". Ей принадлежит компания-экспортер "Газэкспорт", которая платит налоги за газ, поставляемый на экспорт. Налоги же за газ, реализуемый внутри страны, частично платит также принадлежащая холдингу компания "Межрегионгаз", а частично — сам холдинг и другие его дочерние компании.
Тут трудности, как рассказал один высокопоставленный налоговый чиновник, в основном и возникают. Дело в том, что денежная оплата поставляемого внутри страны газа — большая редкость. Деньгами оплачивается не более 15% поставок газа; остальное — векселя, бартер и зачеты. Причем деньги поступают на счета в среднем спустя год после отгрузки газа. Но это еще не все. Добыть газ может, к примеру, объединение "Уренгойгазпром", а деньги за него — в целях "оптимизации финансовых потоков" — могут прийти, скажем, в "Мострансгаз".
Поэтому для не посвященных в тайны 30-этажной газпромовской башни на Наметкина, 16 вся эта взаиморасчетная система выглядит настоящим хаосом, в котором невозможно разобраться. Счетов в системе — сотни. Каждый день на них в реальном времени сваливаются деньги, заплаченные, грубо говоря, неизвестно кем за неизвестно когда поставленный газ. А о том, куда эти деньги следует срочно перенаправить — в бюджет ли, на зарплату или инвестиционный проект какой — знает только руководство РАО.
Если бы Госналогслужба захотела во всем этом досконально разобраться, ей пришлось бы создать в своей системе отдельное управление по делам "Газпрома" с таким же, как в самой башне, штатом. И даже больше — для полного контроля государства за "Газпромом" необходимо было бы организовать еще круглосуточное дежурство налоговых инспекторов около каждого манометра в Ямало-Ненецком национальном округе и всех диспетчерских управлениях страны.
Разумеется, это бредовая идея. На самом деле государство доверяет Рему Вяхиреву — иначе ни о каком доверительном управлении 35% акций не могло быть и речи. Другое дело, что для руководства "Газпрома", которое еще с советских времен привыкло тратить деньги масштабно и не особенно задумываясь об отдаче, было совершенно естественно сохранить старую привычку и в новых экономических условиях.
Самое удивительное, что это оказалось возможно. Потому что у российского газа низкая себестоимость. Замруководителя ФСДН Петр Карпов однажды даже написал в официальном документе, что отпускную цену на газ можно снизить в десять раз, и "Газпром" все равно не будет в убытке. Так что если чиновник сгоряча и ошибся раза в два, природная рентабельность газа все равно оказывается настолько высокой, что можно, получая всего 15% выручки деньгами, строить башни и обеспечивать себе сравнительно легкую жизнь.
Правительство же в этой ситуации больше всего огорчает то, что оно, будучи главным акционером "Газпрома", практически не вольно принимать решения. Оно не может решать, направлять деньги в федеральный бюджет или нет, какой из инвестиционных проектов концерна стоит реализовывать, а какой нет (справедливости ради отметим, что о самой башне тут речи не идет — турки построили ее по бартеру).
Полностью контролировать денежные потоки внутри "Газпрома" Белый дом, конечно, не в состоянии. Тем не менее правительство нашло выход — научилось определять по косвенным признакам, что "Газпром" ведет слишком роскошный образ жизни, объявлять войну и отбирать все новые предметы роскоши. Так будет продолжаться до тех пор, пока "Газпром" не перестанет тратить деньги куда попало и не займется снижением издержек.
Это, конечно, эффектный способ. По итогам десяти войн правительство добилось многого; сегодня "Газпром" обеспечивает уже не 10% поступлений доходов в федеральный бюджет, а 25%. Однако много это или мало, до сих пор никто толком не знает.
Ирина Граник, Александр Малютин
Зависимые структуры "Газпрома" за рубежом
| Название | Страна регистрации | Вид деятельности | Доля "Газпрома" в уставном капитале |
|---|---|---|---|
| Europol Gas | Польша | Транспортировка и | 49% |
| реализация газа | |||
| АО Gasum | Финляндия | Транспортировка и | 25% |
| реализация газа | |||
| Altalanos | Венгрия | Банковская деятельность | 51% принадлежит |
| Ertekforgalmi Bank | зависимому от | ||
| "Газпрома" | |||
| Национальному | |||
| резервному банку | |||
| Prometheus Gas | Греция | Строительство | 50% |
| Wintershall Gas | Германия | Транспортировка и | 35% |
| GmbH | реализация газа | ||
| Зарубежгаз-Erdgash | Германия | Холдинг, контролирующий | 100% |
| andels GmbH | компании, | ||
| транспортирующие и | |||
| реализующие газ в | |||
| Центральной Европе | |||
| Interconnector | Великобритания | Инфраструктура | 10% |
| Ltd. |
Главные зарубежные кредиторы "Газпрома"*
| Кредиторы | Сроки возврата | Сумма задолженности (млн рублей, на 31 декабря 1997 г.) |
|---|---|---|
| Японские компании | 1998 | 580 |
| Консорциум итальянских | 1998-2007 | 8543 |
| банков | ||
| Американский банк | 1998-99 | 147 |
| Аргентинский банк | 1998-2001 | 93 |
| Консорциум немецких | 1999-2009 | 2967 |
| банков | ||
| Международный консорциум | 2000-2005 | 3401 |
| банков | ||
| Консорциум немецких | 1998-2002 | 3360 |
| банков | ||
| Консорциум немецких | 2000-2005 | 14900 |
| банков | ||
| Консорциум французских | 2000-2005 | 11920 |
| банков | ||
| Консорциум немецких | 2000-2009 | 1041 |
| банков | ||
| Кипрский консорциум | — | 1192 |
| банков | ||
| Консорциум швейцарских | — | 291 |
| банков | ||
| Прочие займы | 2197 | |
| Всего займов | 50539 | |
| в том числе: | ||
| со сроками погашения не | 5205 | |
| более 1 года | ||
| со сроками погашения | 45334 | |
| более 1 года | ||
*По данным годового отчета РАО "Газпром" за 1997 г.
--------------------------------------------------------
Где "Газпром" деньги прячет
"Газпром" в основном зарабатывает деньги за границей. И там же их и оставляет.
Значительную часть своей выручки, около 40%, "Газпром" зарабатывает за границей. В то время как в расчетах внутри России и со странами СНГ преобладает неденежная форма, то есть бартер или разнообразные денежные суррогаты, Запад платит за газ вовремя и без проволочек, полноценной валютой. Официально это около $10 млрд в год.
Одновременно "Газпром" занимает на Западе суммы, сопоставимые по масштабу с государственными займами. По итогам 1997 года общая сумма займов РАО превысила $7 млрд. Подавляющая часть долгов концерна — долгосрочные. Это означает, что эти деньги в настоящее время и в ближайшем будущем будут в распоряжении "Газпрома".
Все эти средства так или иначе проходят через подконтрольные концерну заграничные структуры. Между тем никто, кроме высшего руководства РАО, не знает, сколько их у "Газпрома". В официальном годовом отчете РАО признает факт существования за рубежом нескольких зависимых компаний, но этот официальный документ особой точностью не грешит, хотя аудитором РАО выступила авторитетнейшая компания Price Waterhouse.
Дело в том, что перевод на русский язык аудиторского заключения отличается от оригинала не только лингвистическими нюансами, но и некоторыми цифрами. Скажем, чистая выручка от продажи газа в русском переводе оказалась на несколько триллионов меньше, чем выявили аудиторы. И это еще не все. Например, американцы насчитали у "Газпрома" больше зависимых от него зарубежных структур (см. таблицу), чем указано в переводе. Причем стоит учесть, что это только те компании, которые зависят от РАО напрямую — через значительную долю в уставном капитале. Аффилированными лицами этих структур, хитросплетениями их взаимных связей и тем более характером их деятельности американцы просто не интересовались.
"Газпром" оригинально ушел от этой темы, провозгласив курс на реформы, а именно на очищение РАО от так называемых непрофильных предприятий, то есть не связанных с основным производством и реализацией энергоносителей. И теперь результаты их деятельности в консолидированном отчете РАО не фигурируют. Обойдены вниманием, в частности, родственные "Газпрому" финансовые структуры.
Игнорирование этих вопросов в отчетности, как нетрудно догадаться, не мешает, а скорее помогает "Газпрому" активно занимается за рубежом "непрофильной" финансовой деятельностью. РАО обзавелось собственным банком в Венгрии — Altalanos Ertekforgalmi Bank. Фокус в том, что Венгрия отличается либеральным отношением к иностранному капиталу. При соблюдении ряда условий его статус приближается к офшорному. В частности, деньги иностранных дочерних банков, работающие в третьих странах, могут облагаться минимальными налогами. То есть вырученные деньги несравненно выгоднее оставить в Венгрии, чем, скажем, переводить в Россию или на Кипр, давно находящийся под колпаком российских контрольных органов.
Есть и другие возможности маневрировать средствами. Скажем, "Газпром" активно одалживает деньги. Своим же аффилированным структурам. В 1996 году он одолжил сумму, эквивалентную 2,6 трлн рублей, а в 1997-м — около 2,5 трлн базирующейся в Германии Wintershall Gas GmbH, 35% уставного капитала которой принадлежит, как нетрудно сообразить, РАО "Газпром".
В ряде случаев РАО выступает финансовым гарантом. Опять-таки родственным структурам. Скажем, британской Interconnector Ltd., в которой "Газпрому" принадлежит 10%, и связанной с ней Interconnector Construction Co. концерн выдал гарантию на $1 млрд.
Некоторые из этих фактов "Газпром" и не скрывает. Все равно уследить за всеми перемещениями денег РАО российским властям не под силу. Но какими бы интригующими ни были зарубежные финансовые потоки "Газпрома", главная их тайна все-таки в России. Она — в никому не известных издержках РАО. Пока все, включая правительство, смутно их представляют, финансовым отчетам "Газпрома" грош цена.
СЕРГЕЙ БЕРЕГОВОЙ
--------------------------------------------------------
Десять атак на "Газпром"
Первая война с "Газпромом" началась спустя два месяца после его создания, в декабре 1992 года. Военные действия начал Антимонопольный комитет, обнаруживший, что новорожденный концерн является монополистом в производстве и поставке природного газа (рыночная доля — 95%), серы (около 100%) и сжатого газа (100%). Антимонополисты смотрели в корень: при таком уровне монополизации завышенные цены и, соответственно, роскошная жизнь "Газпрома" просто неизбежны. Конкуренция же неизбежно вынуждала "Газпром" экономить.
Однако "Газпром" отбился, заявив о "недопустимости развала единого комплекса". Его монополия была признана естественной. Подготовленный антимонополистами проект указа о демонополизации газовой отрасли так и остался проектом. А государство в результате дебатов не только ничего не отняло у "Газпрома", но даже само стало ему приплачивать.
Вторая война началась 1 января 1995 года — с отмены господдержки газовой отрасли. Кроме того, в марте с 15% до 25% была повышена ставка акциза на газ. Вяхирев в ответ публично заявил о наличии в стране сил, стремящихся, несмотря на "недопустимость развала", расчленить "Газпром". Однако отвоевать господдержку Вяхирев не смог.
Третья война разразилась в августе 1995 года. Минэкономики подготовило первый проект постановления правительства о лишении "Газпрома" права формировать за счет выручки так называемый стабилизационный фонд и направлении этих средств в бюджет. Однако "Газпром" заявил, что и без того формирует госбюджет на 10%. Проект замораживается.
В ходе четвертой войны (ноябрь 1995 года) стабилизационный фонд по-прежнему не упоминался, зато депутат Сергей Глазьев при обсуждении нового бюджета предлагал повысить экспортную пошлину на газ с 2 до 5 ЭКЮ (выигрыш для бюджета — $375 млн). "Газпром" в ответ угрожал срывом межправительственных поставок по Ямбургскому соглашению. Однако Минфин поддержал предложение Глазьева.
Пятая война была самой скоротечной. В апреле 1996 года президент Ельцин издал указ о лишении "Газпрома" стабилизационного фонда. "Газпром" вроде сдался без боя, но начал накапливать долги бюджету.
Поэтому в ходе шестой войны в октябре 1996 года правительство впервые применило налоговую полицию. Была арестована часть имущества "Уренгойгазпрома". Долг "Газпрома" бюджету достиг 10 трлн рублей. Концерн объявил о программе продажи 9% своих акций (в виде ADR) за рубежом.
Седьмую войну в апреле 1997 года неожиданно развязал сам Рем Вяхирев, который выступил в Думе с заявлением о том, что правительство хочет расчленить "Газпром", действуя по указке МВФ и минфина США. В ответ Борис Немцов и Альфред Кох раскрыли общественности тайну трастового договора — его условия, оказывается, сулят "Газпрому" миллиарды долларов незаработанного дохода.
После месячного затишья развернулась восьмая война. Правительство представило МВФ программу реструктуризации "Газпрома" и планы реформы цен на газ. Одновременно кто-то распространил в СМИ анонимную записку с инструкцией, как правительству снять Вяхирева с работы. Ельцин лишает Вяхирева права единолично голосовать госпакетом акций и создает в "Газпроме" коллегию госпредставителей.
Девятая война длилась почти год и заключалась в личном противостоянии Рема Вяхирева и Бориса Немцова, настаивающего на подписании нового трастового договора. В ходе этой войны Вяхирев несколько раз унизил Немцова, однажды он даже не пришел на заранее запланированную церемонию подписания договора. Однако в марте 1998 года новый документ был все же подписан обеими сторонами.
Десятая война еще не закончена — дополнительная сверка взаимных претензий правительства и "Газпрома" завершится лишь к 1 августа.