Нефтяные компании готовы бросить политический вызов властям. Речь идет уже не о публичных заявлениях или закулисных переговорах, а об организованных массовых акциях протеста. Компании решили, что правительству пора делить нефтедоллары по-честному.
Отказ Бориса Ельцина одобрить закон о снижении в два раза акциза на нефть вызвал беспрецедентное по жесткости заявление ведущих российских нефтегазовых компаний. То, что впоследствии некоторые из них (прежде всего "Газпром"), испугавшись санкций со стороны правительства, свои подписи отозвали, значения этого документа отнюдь не умаляет. Впервые в новейшей истории российские нефтяные генералы пригрозили правительству тем, что они не будут удерживать своих рабочих от возмущения и дело кончится "открытыми социальными конфликтами".
Серьезность ситуации усугубляется тем, что нефтяники не просто обвиняют правительство в недальновидности. Они подозревают его в несамостоятельности и слепом следовании "неразумной и безответственной экономической политике МВФ в отношении базовых отраслей промышленности".
Впрочем, правительство почти не обратило на заявление олигархов внимания. Оно сочло отказ самой могущественной нефтегазовой компании — "Газпрома" — подписать эту бумагу своей победой и уверено в том, что ничего страшного не произойдет. И даже внезапный отказ президента продолжить свой отпуск вдалеке от Москвы Кремль объяснил всего лишь "устойчиво плохой погодой в Карелии".
Сейчас правительство утверждает, что массовые забастовки — миф, который придумало телевидение, а в действительности все вовсе не так плохо. Согласно официальному статистическому сборнику, в июне этого года бастовавших было гораздо меньше, чем в том же месяце прошлого: тогда 18 тысяч человек провели на рельсах две недели, а сейчас — 13,9 тысячи блокировали национальные магистрали в течение всего шести дней. Более того, если следовать официальной точке зрения, на бастующих можно вообще не обращать внимания, поскольку в июне 90% забастовок промышленных рабочих пришлось всего на два региона страны — Кемеровскую область и Алтайский край.
Правительственные статистики могут сколько угодно скрупулезно подсчитывать число бастующих шахтеров. Хотя бы потому, что только государство платит им какие-то деньги — никому больше добытый ими уголь не нужен. Но Белому дому придется надолго забыть о статистике, когда на рельсы, трубопроводы, дороги и мосты усядутся нефтяники и газовики. А ведущие нефтяные компании сегодня как никогда близки к тому, чтобы, по выражению одного из олигархов, купить своим рабочим билет в один конец до Москвы.
Отсчет правительства
Что же на самом деле происходит? Нефтяные компании (разумеется, вместе с "Газпромом"), как и в советские времена, продолжают содержать всю страну. Только сейчас все это приобрело гораздо более сложные формы. Условно говоря, они вообще никого содержать не обязаны. Просто потому, что не принадлежат государству на все 100% и не обязаны отвечать по его обязательствам перед народом. И доллары, которые необходимы каждому российскому гражданину на текущее потребление дешевой импортной колбасы или дорогих автомобилей, можно отобрать у нефтяных компаний только в тяжелой борьбе. Эта борьба и составляет сущность современной российской политики. В ней государство и отдельные чиновники принимают сторону то граждан, то нефтяных компаний. Просто потому, что и государству, и отдельным чиновникам точно так же нужны нефтедоллары — для достижения своих политических целей.
Основным инструментом отъема валюты у нефтяных компаний является денежная политика. Например, до сих пор существует требование продавать половину валютной выручки на внутреннем рынке. И, что еще более важно, уже три года сохраняется фактически фиксированный курс рубля к доллару.
И если говорить откровенно, государство в целом (личные предпочтения отдельных чиновников не в счет) играет на стороне граждан против сырьевых компаний. Все привыкли, что долларов у нефтегазовых магнатов много, и решили, что делиться ими они могут до бесконечности. Ведь компаниям государство, вообще-то, тоже нужно. Именно оно признает и готово защищать право частной собственности владельцев компаний на нефтепромыслы. Берется обеспечить хотя бы относительную свободу экспорта добытой нефти. Поддерживает банковскую систему, которая также не является лишней для нефтеэкспортеров. Короче говоря, государство позволяет компаниям добывать нефть, менеджерам — получать довольно высокую зарплату, а собственникам — распоряжаться прибылью.
Но падение цен на нефть все изменило. Не то чтобы нефтяные компании совсем обнищали. Деньги у них по-прежнему есть. Но их стало заметно меньше. И нефтяникам уже не так легко с ними расстаться. Условно говоря, они стали думать: а стоят ли услуги государства того, чтобы идти ему во всем навстречу. Особенно если учесть, что оно по-прежнему откровенно играет против них в своей денежной политике. Например, упорно не хочет провести даже небольшую девальвацию национальной валюты.
И в какой-то мере нефтяные компании правы. Государство уже не столь свято блюдет принцип частной собственности, позволяя обществу сомневаться в честности нажитого нефтяными олигархами капитала. Оно не стесняется даже ограничивать сырьевым компаниям право свободного экспорта — запрещая пользоваться трубопроводами фирмам, задолжавшим в бюджет. Наконец, правительство чуть не довело до развала национальную банковскую систему. Большинство банков непонятно куда девают деньги и постоянно жалуются на финансовые трудности. Уже не говоря о том, что власти допустили совершенно ненужное нефтяным компаниям обострение социальной напряженности, позволив, в частности, шахтерам сидеть на рельсах ровно столько, сколько им заблагорассудится.
Все, что хотят нефтяники от государства, это чтобы оно признало новую реальность: мировые цены на нефть упали и неизвестно когда повысятся. А признав, перестало играть против них так откровенно. Необязательно, конечно, проводить девальвацию или субсидировать нефтяников непосредственно из бюджета. Пусть государство придумает что-нибудь другое. Правительство должно само снизить свои нефтедолларовые аппетиты и заставить то же самое сделать основную массу населения. И уж в любом случае оно должно навести порядок в финансовой системе и в обществе в целом.
Просчет нефтяников
Конечно же, во внезапном обострении отношений с властью отчасти виноваты сами сырьевые компании. Их парламентские лоббисты просто-напросто перестарались с законом о снижении акцизов. Члены правительства в неофициальных беседах признают, что Белый дом был готов к значительным уступкам и даже ждал, что нефтяники начнут переговоры. По словам высокопоставленного чиновника, кабинет министров согласился бы снизить акцизы. Но не до 25 рублей, как решили Дума и Совет федерации, а до 40, максимум — до 35 рублей. В обмен на двадцатирублевое снижение акциза правительство хотело получить от нефтяников и стоящих за ними банков гарантию прохождения через парламент антикризисного пакета. Сомнений в том, что они могут это сделать, у Белого дома почти не было — ведь налоговое бремя в этом случае распределялось бы по всей экономике и нефтяники пострадали бы не больше, а может, и меньше других. Однако нефтяное лобби проявило удивительную близорукость и, погнавшись за 10 рублями, осталось со старым акцизом и выросшими на 10-12% другими налогами.
Кроме того, нефтяники действительно зарвались с неуплатой налогов. По данным Государственной налоговой службы, ЛУКОЙЛ выплатил в федеральный бюджет за июль только 24,3 млн рублей вместо начисленных 672 млн, СИДАНКО — 2,2 млн вместо 740 млн, ОНАКО — 0,5 млн вместо 215 млн, а "Славнефть" — 3,8 млн, хотя должна бюджету 341 млн. Именно в наказание за это правительство предполагает запретить компаниям продавать нефть за границу. По данным Госналогслужбы, ЛУКОЙЛу планируется сократить экспорт на 600 тыс. тонн в месяц, СИДАНКО — на 200-300 тыс. тонн, ОНАКО — на 37 тыс. тонн.
Расчет окончен
Нынешняя ситуация на нефтяном рынке удивительно напоминает начало и середину 80-х годов. Тогда, как и сейчас, цены на энергоносители драматически упали и почти сравнялись с себестоимостью добычи. Нефтедобывающие страны вынуждены были реструктурировать свои нефтяные отрасли с целью снизить издержки производства, делать все, чтобы уменьшить значимость сырьевого сектора в экономике, сокращать рабочие места и поощрять развитие других видов бизнеса.
Однако все это могли себе позволить только богатые арабские страны. А в бедных нефтяной кризис вызвал жесточайший политический кризис и радикальные экономические реформы. Советский Союз распался, оставив нефтедобывающую промышленность такой, какой она была создана в золотые годы нефтяного бума 70-х.
К чему могут привести сегодняшние события? На самом деле в правительстве мало кто сомневается в том, что нефтяные компании в состоянии вывести своих рабочих на улицы. Карманные профсоюзы, дружественные банки, которые сколько угодно долго могут задерживать выдачу наличных на зарплату, абсолютно лояльные своим начальникам работники — все это делает организацию внезапного "социального взрыва" делом не слишком трудным. Другой вопрос, насколько это выгодно самим нефтяным компаниям. Российские олигархи уже не раз имели возможность убедиться в том, что как политик государство гораздо сильнее их всех — даже вместе взятых.
Нефтегазовые магнаты вполне могут добиться мелких поблажек. "Газпром" наверняка заставит правительство проследить, чтобы бюджетные потребители газа погасили свои долги. ЛУКОЙЛ, договорившись напрямую с каким-нибудь чиновником, обязательно добьется снятия запрета на экспорт. А "Сургутнефтегаз" вынудит местные власти предоставить ему массу налоговых льгот. Все это рано или поздно произойдет.
Но сырьевые олигархи потерпят поражение в том случае, если все же допустят массовые социальные волнения в основных нефтедобывающих регионах страны. Вывести народ на улицу их ловкости окажется достаточно, но заставить его снова работать — вряд ли. Сделать это сможет только правительство, применив грубую физическую силу. И оно обязательно ее применит. Ведь в России бастовать может позволить себе кто угодно — от врачей и учителей до атомных энергетиков и летчиков. Они валюту только тратят. Зарабатывают — газовики и нефтяники.
Но после того как правительство заставит тружеников сырьевых отраслей вернуться на рабочие места, оно будет иметь полное моральное право сменить нынешних хозяев нефтяных компаний, а то и вовсе национализировать их. Так что иного пути, кроме как договариваться с государством, у нефтяных компаний просто нет. Правительство, разумеется, будет по-прежнему понуждать их изыскивать "внутренние резервы", но, со своей стороны, вынуждено будет хотя бы пообещать некоторое смягчение политики. До тех пор пока государству вновь не потребуется много денег.
АНДРЕЙ БАГРОВ
---------------------------------------------------
СЫРЬЕВЫЕ КОМПАНИИ ДОБИВАЮТСЯ ОТ ГОСУДАРСТВА ТОЛЬКО ОДНОГО: ЧТОБЫ ОНО ПРИЗНАЛО, ЧТО У НИХ СТАЛО МЕНЬШЕ ДЕНЕГ. И СДЕЛАЛО СООТВЕТСТВУЮЩИЕ ВЫВОДЫ
ПРАВИТЕЛЬСТВО ГОТОВО БЫЛО ПОЙТИ НА УСТУПКИ. НО НЕФТЯНИКИ ПРЕДПОЧЛИ ЭТОГО НЕ ЗАМЕТИТЬ
НЕФТЕГАЗОВЫЕ МАГНАТЫ, КОНЕЧНО, СМОГУТ ВЫВЕСТИ НАРОД НА УЛИЦЫ. НО ВЕРНУТЬ ЕГО НА РАБОТУ СМОЖЕТ ТОЛЬКО ПРАВИТЕЛЬСТВО
ЕСЛИ НЫНЕШНИЕ ХОЗЯЕВА РОССИЙСКОГО СЫРЬЯ СПРОВОЦИРУЮТ СОЦИАЛЬНЫЙ ВЗРЫВ, ГОСУДАРСТВО ПОЛУЧИТ ПОЛНОЕ МОРАЛЬНОЕ ПРАВО СМЕНИТЬ ХОЗЯЕВ
----------------------------------------------------
Проблемы нефтяников
Финансовое положение российских нефтяных компаний сегодня плачевно как никогда. Хотя формально почти все нефтяные компании сегодня не имеют задолженности перед бюджетом — правительство обязало их до 1 июля погасить долги под угрозой сокращения экспортных квот.
Но если нет долгов у самих компаний — значит, они есть у дочерних предприятий. Стоило заплатить долги компании "Сибнефть" — и задолженность дочернего Омского нефтеперерабатывающего завода достигла 500 млн руб., что в 250 раз больше, чем в начале года. Стоило заплатить свои долги СИДАНКО — "провалились" дочерние "Варьеганнефтегаз" (100 млн руб. долга бюджету и 35,8 млн — Пенсионному фонду) и "Варьеганнефть"(долг бюджету — 88 млн).
Однако эта уловка компаниям не помогла. ГНС объявила, что материнские компании должны нести ответственность по долгам "дочек". Пришлось СИДАНКО в начале июня срочно платить за свои дочерние компании 250 млн руб. и, кроме того, письменно обещать изыскать до конца месяца еще 40 млн.
Этот пример наглядно показывает, у компаний сегодня просто нет свободных денег. Для своевременных расчетов с бюджетом им приходится брать коммерческие кредиты, то есть залезать в еще большие долги. Кредиторские задолженности в результате выражаются астрономическими суммами: Омский НПЗ ("Сибнефть") — более 900 млн, Восточная нефтяная компания (ЮКОС) — 1 020 млн, Тюменская нефтяная компания — 7 000 млн и т. д.
Отсутствие свободных денег у компаний подтверждается еще и тем обстоятельством, что ради своевременных расчетов с федеральным бюджетом им приходится жертвовать обязательствами перед местными бюджетами. Например, задолженность компании ЮКОС бюджету небольшого таежного города Нефтеюганска к началу июня достигла 172 млн, что вызвало в городе волнения, и гасить их пришлось лично главе ЮКОСа Михаилу Ходорковскому.
Новых социальных волнений в районах нефтяных промыслов не избежать. Поскольку надежды на рост мировых цен на нефть в обозримом будущем уже практически нет, выйти из кризиса компании могут, только сократив издержки. При этом в ЮКОСе, например, считают весьма вероятным скорое увольнение более чем 10 тысяч сотрудников, а в ЛУКОЙЛе намерены сократить управленческий аппарат и закрыть более тысячи наименее рентабельных скважин. Пока это означает сокращение добычи в ЛУКОЙЛе всего на 6%, однако при сохранении нынешней тенденции, по словам вице-президента ЛУКОЙЛа Леонида Федуна, не исключено, что годовая добыча нефти в России скоро упадет с нынешних 300 млн тонн до 100 млн — объема экспортных поставок России. Нефть для внутреннего потребления при этом придется покупать за рубежом.