Президент сменил руководство ФСБ: место Николая Ковалева занял Владимир Путин. Это не просто выбор в пользу более преданного человека. Это выбор в пользу более эффективной спецслужбы — Федерального агентства правительственной связи.
Николай Ковалев поставил абсолютный рекорд пребывания в кресле директора российской службы безопасности — 2 года. Ни одному главе Минбезопасности/ФСК/ФСБ не удавалось прежде продержаться в своем кресле более 15 месяцев. Конечно, Сергей Степашин и Михаил Барсуков были уволены при чрезвычайных обстоятельствах — первый после Буденновска, второй после истории с "коробкой из-под ксерокса",— но и Ковалеву прощалось многое.
Президент не наказал директора ФСБ ни за фактический провал операции по освобождению заложника у шведского посольства, когда сотрудники антитеррористического спецподразделения перед телекамерами расстреляли своего коллегу, ни за отсутствие заметных успехов в расследовании громких преступлений, ни за конкуренцию с гендиректором Федерального агентства правительственной связи и информации Александром Старовойтовым.
Более того, президент спокойно относился к провалам и неудачам ФСБ. Ведь они позволяли ему держать главного чекиста в постоянном напряжении, а противостояние "силовиков" друг с другом гарантировало, что спецслужбы не в последнюю очередь будут следить друг за дружкой.
До поры до времени Ковалев чувствовал себя нормально. Тем более что он мог похвастаться успехами в решении поставленной президентом задачи "противодействовать деятельности иностранных спецслужб". Сообщения об обнаружении очередного предателя или поимке шпиона, действовавшего под дипломатическим прикрытием, появлялись чуть ли не ежемесячно. Однако постепенно ситуация изменилась.
Летом 1997 года председатель Комитета Госдумы по обороне генерал-лейтенант Лев Рохлин направил в войска обращение, в котором фактически призвал военнослужащих к неповиновению, и провел учредительный съезд Движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки. Произошло это сразу после отставки министра обороны Игоря Родионова и не на шутку встревожило Ельцина. Президент вызвал Ковалева и потребовал пресечь агитацию рохлинцев в воинских частях и собрать компромат на генерала-депутата.
Будучи уверенным в исполнительности Ковалева, Ельцин публично пообещал "смести рохлиных". Но активности Ковалев не проявил. Ни исчерпывающих докладов, ни разоблачительных рапортов в Кремль не поступило. В ответ на недоуменные вопросы представителей администрации президента руководители ФСБ что-то бормотали про "объективные трудности" — мол, законы "О федеральных органах безопасности" и "Об оперативно-розыскной деятельности" запрещают вести агентурную работу в выборных органах власти в целом.
Такое поведение Ковалева, естественно, было расценено как проявление нелояльности. Именно тогда, в сентябре 1997 года, пошли первые слухи о возможной отставке директора ФСБ. Однако президент решил не спешить. "Нет и еще раз нет. Ковалев работает нормально",— заявил Ельцин.
Ковалев переходит в атаку
Пассивность Ковалева имела и объяснение иного рода. Истерзанная реорганизациями и кадровыми перестановками, ФСБ к тому времени просто не могла работать эффективно. И если на местах особые отделы воинских частей еще могли, например, пресекать политическую агитацию, то выполнять сколь-нибудь серьезные политические задачи — будь то работа с экстремистскими политическими организациями или сбор компромата на богатых и влиятельных людей — ФСБ в целом была уже неспособна.
Ковалев это понимал. Он знал, что его лучшие офицеры, получающие по миллиону рублей в месяц, уходят в коммерческие структуры; что даже те крохи информации, которые его сотрудникам удается добывать, они часто несут не на стол начальству, а продают "заинтересованным сторонам"; и что слежка за иностранными дипломатами — это все, на что сейчас способна ФСБ.
Поэтому Ковалев стал принимать решительные контрмеры, которые могли бы спасти и его самого, и возглавляемую им службу. Целью экспансии стали отпочковавшиеся от союзного КГБ структуры, получившие статус самостоятельных федеральных ведомств. Их поглощение превращало ФСБ в ключевое силовое ведомство и, главное, значительно расширяло круг его задач.
В конце прошлого года в правительстве и аппарате Совета безопасности всерьез обсуждалась возможность объединения Федеральной погранслужбы и Службы внешней разведки с ФСБ. Естественно, под эгидой последней. И если разведчикам удалось сразу же отбить нападки бывших коллег, то над пограничниками нависла более чем реальная угроза потери независимости — Ельцин даже подписал распоряжение, в котором поручил премьеру Черномырдину, секретарю СБ Андрею Кокошину и начальнику Государственно-правового управления Руслану Орехову проработать вопрос об объединении ФСБ и ФПС.
Но все же основной целью чекистов была не ФПС. Самый решительный бой Ковалев повел против ФАПСИ. Это единственное ведомство, которое сохранило реальную возможность контролировать ситуацию в стране. Именно в руках ФАПСИ фактически находится вся система связи и информатики. Агентство также сертифицирует ввозимое и производимое в России телекоммуникационное оборудование, лицензирует разработку и продажу коммерческими фирмами компьютерных систем шифрования, под его контролем находятся все российские операторы телефонной и пейджинговой связи. Словом, ФАПСИ имеет доступ к любой передаваемой информации — независимо от того, какие каналы для этого используются.
Всего этого так не хватало ФСБ.
Президент делает выбор
Ковалев решил навязать генеральное сражение создателю и бессменному руководителю ФАПСИ Александру Старовойтову. И ФСБ предало огласке подробности начатого еще в начале 1996 года расследования фактов хищения со стороны начальника финансово-экономического управления ФАПСИ Валерия Монастырецкого. Причем из опубликованной в прессе информации следовало, что к делу причастен и Старовойтов.
Расчет был прост: если бы Ельцин уволил Старовойтова, ветерана и отца ФАПСИ, то добиться подчинения агентства ФСБ не составляло бы особого труда. В конце марта в газетном интервью о творящихся в ФАПСИ безобразиях лично рассказал начальник отдела управления военной контрразведки полковник Павел Астахов. Разразился скандал. Генпрокуратура объявила о проведении совместного с ФСБ служебного расследования по факту предания гласности материалов предварительного следствия.
Но Астахов не был наказан руководством ФСБ. Наоборот, он получил повышение по службе — был назначен на генеральскую должность начальника особого отдела Омской ракетной армии.
Открытая война спецслужб заставила президента выбирать между Ковалевым и Старовойтовым. И он в конце концов сделал выбор, поддержав Старовойтова, главу явно более эффективной спецслужбы. Политическая ситуация не позволяет жертвовать такой фигурой.
Ковалев уволен. Его место занял Владимир Путин. В его назначении ничего удивительного нет. По большому счету, у Кремля просто не было выбора. Во время парламентских и особенно президентских выборов в кресле директора ФСБ, с точки зрения Кремля, должен находиться безусловно преданный президенту человек, желательно с чекистским прошлым.
Путин, в 1991 году уволившийся из органов в звании подполковника, был единственным, кто удовлетворял обоим этим требованиям. За два года работы в Кремле — заместителем управляющего делами президента, начальником Главного контрольного управления и первым заместителем главы администрации — он смог сработаться с такими разными и даже порой боровшимися друг с другом людьми, как Павел Бородин, Анатолий Чубайс и Валентин Юмашев.
Но главное в том, что в любом конфликте Путин неизменно принимал сторону того, кого поддерживала "семья". Путин сумел убедить Ельцина в своей верности.
Однако безграничное доверие президента новому директору ФСБ вряд ли поможет. Ведь Путин не сможет ни заставить ведомство работать эффективно, ни даже остановить его дальнейшее разложение — просто потому, что повышение эффективности службы безопасности требует огромных финансовых затрат. А государство на них не готово — у него просто нет денег.
Потому неудивительно, что сотрудники ФСБ, прежде настороженно относившиеся к смене руководства, на этот раз в большинстве своем отреагировали на отставку Ковалева спокойно: "Ну и что? Был Ковалев, теперь будет Путин. Какая разница?"
НИКОЛАЙ ГУЛЬКО
--------------------------------------------------------
Провалы главного чекиста позволяли Ельцину держать его в постоянном напряжении, а противостояние спецслужб гарантировало, что они будут неусыпно следить друг за другом
Чтобы превратить ФСБ в ключевое силовое ведомство, Ковалев решил устранить главного конкурента — ФАПСИ
Открытая война спецслужб заставляла президента сделать выбор. И он в конце концов его сделал, поддержав главу явно более эффективной спецслужбы
-------------------------------------------------------
Структура федеральной службы безопасности Российской Федерации
Руководство
Департамент контрразведки
(1 Департамент)
Управление военной контрразведки
(3 Управление)
Департамент по борьбе с терроризмом
(2 Департамент)
Управление конституционной безопасности
(8 Управление)
Департамент экономической безопасности
(4 Департамент)
Следственное управление
Управление собственной безопасности
(9 Управление)
Департамент анализа, прогноза и стратегического планирования
(5 Департамент)
Управление собственной безопасности
(9 Управление)
Управление делами
Департамент организационно-кадровой работы
(6 Департамент)
Управление делами
Договорно-правовое управление
Департамент обеспечения деятельности
(7 Департамент)
Военно-мобилизационный отдел
(10 Отдел)
----------------------------------------------------
Официальные задачи ФСБ
--Информирование президента РФ, правительства РФ и по их поручениям федеральных органов государственной власти, а также органов госвласти субъектов РФ об угрозах безопасности РФ
--Выявление, предупреждение и пресечение разведывательной и иной деятельности спецслужб и организаций иностранных государств, направленной на нанесение ущерба безопасности РФ
--Обеспечение в пределах своей компетенции защиты сведений, составляющих государственную тайну
--Выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, отнесенных федеральным законодательством к подследственности органов ФСБ
--Координация проводимых другими федеральными органами исполнительной власти контрразведывательных мероприятий и мероприятий по обеспечению собственной безопасности
--Организация и осуществление во взаимодействии с другими госорганами борьбы с оргпреступностью, коррупцией, контрабандой, незаконным оборотом оружия, боеприпасов, взрывчатых и отравляющих веществ, наркотических средств и психотропных веществ, специальных техсредств, предназначенных для негласного получения информации, с деятельностью незаконных вооруженных формирований, преступных сообществ и групп, отдельных лиц и общественных объединений, ставящих своей целью осуществление вооруженного мятежа, насильственное изменение конституционного строя РФ, насильственный захват или насильственное удержание власти
--Добывание и обработка в пределах своих полномочий разведывательной информации, а также оказание содействия в реализации мер, осуществляемых государством в интересах безопасности РФ, повышения ее экономического, научно-технического и оборонного потенциала
--Проведение во взаимодействии со Службой внешней разведки РФ мероприятий по обеспечению безопасности учреждений и граждан РФ за ее пределами
--Осуществление в пределах своих полномочий и во взаимодействии с органами пограничной службы и пограничными войсками Федеральной погранслужбы РФ мер по обеспечению защиты госграницы РФ
------------------------------------------------------
"Нам наплевать на все эти перемены"
Так прокомментировали сотрудники ФСБ очередную смену власти на Лубянке.
ФСБ равнодушно встретила известие о назначении нового директора. За восемь лет, которые прошли после расформирования КГБ, чекисты научились безразлично относиться к любым переменам, а общество научилось безразлично относиться к чекистам. Слабые неинтересны.
— Эта реакция — результат накопления критической массы с 1991 года,— говорит один из моих собеседников, генерал.— Большинство из тех, кто ушел, не принимали ни новой политики, ни частной собственности. Их не хотели защищать.
Почему же кто-то остался?
— Рассуждали так: все может измениться... А потом всегда можно найти свою нишу, сферу применения сил,— объясняет совсем недавно ушедший в отставку полковник.— Думали и о другом: ладно, мы уйдем, а кто придет? Не открывать же дверь для посторонних. Но оказалось, что посторонних нет. Кто пришел со Степашиным или Савостьяновым? Никто. Никто из начальников новой жизни не пришел с командой. И это еще раз доказывает, что спецслужбы — самая консервативная структура. Но появился еще один, чисто экономический фактор,— все всюду урезали. С деньгами очень плохо. И при Ковалеве не стало лучше. Ни денег, ни льгот. Скорее уж есть надежда, что новый директор что-то улучшит.
— Я бы не хотел быть на месте Ковалева в условиях, когда надо значительно сократить центральный аппарат,— признается один из аналитиков госбезопасности.— В Москве (без московского управления) порядка 40 тысяч людей, а должно остаться 4 тысячи. Все люди с креслами должны быть выведены за штат. А это все не чужие Ковалеву люди. Или он должен был вступить в конфликт со своими же, или не выполнить указание президента, который затеял новую реорганизацию и новую структуру.
— В итоге функций стало больше, людей меньше, а профессионализм ниже. И постоянная чехарда. Ну, год ты нервничаешь, ну, два, а потом привыкаешь,— говорит оперативник.— Часто менять директоров даже выгодно, если нужен ежеминутный результат. Добился — ура! И тут же назначают нового. Ели всерьез думать о спецслужбе, так делать нельзя. Сколько нужно лет, чтобы сделать ее эффективной и дееспособной? Лет десять.
Может быть, власть до сих пор так боится Лубянки, что предпочитает ни одного начальника там долго не задерживать?
— Власть давно не боится нас, иначе финансировала бы по полной программе,— ответил на этот вопрос один из моих собеседников. И добавил: — И на Лубянке к власти относятся равнодушно. Что должны — а нередко, что хотят,— то и выполняют. К тому же в 1994 году нас всех перевели на пятилетние контракты. Раньше мы подписывались на 25 лет. А теперь к 1998-1999 годам у большинства закончатся контракты, и можно будет уйти. Так и живем. Одни ждут перемен, другие — получки, третьи — окончания контрактов.