В силу исторических особенностей население России всегда было готово к борьбе с оккупантами, и главным образом партизанскими методами. За долгие годы нами накоплен огромный опыт в этой области. Для юного бойца все начиналось в школе. Помню, как мы подбрасывали учительнице карбид в чернильницу, дожидаясь, когда она воткнет в "непроливашку" перо и раздастся громкий взрыв. Повзрослев, стали в домашних условиях изготавливать хлор-ацетон — во время школьных праздников мы разбрызгивали его в актовом зале. Сначала глаза начинали слезиться у сидящих на задних рядах, затем в середине зала, наконец, плачем разражался выступавший на трибуне директор. Начиналась паника и массовое бегство учащихся из отравленного помещения. С возрастом забавы становились все более изощренными: "солдатская смекалка" не подводила. В десятом классе мы уже палили из самопалов шариками от подшипников, используя вместо пороха "домашнюю" перекись ацетона. Самодельными бомбочками можно было вышибить из стены пару кирпичей. В общем, все детство и юность мы проводили в постоянных репетициях партизанской войны. Государство помогало нам: учило разбирать и собирать автомат Калашникова, бегать с противогазом, кидать гранаты.
Нынешнее поколение не такое. У них свои интересы, свои развлечения. Даже игра "в войнушку" не пользуется прежней популярностью. Если сейчас на Россию нападут какие-нибудь китайцы, то, боюсь, нынешняя молодежь не сможет сделать даже заточки — квалификация не та.
Однако меня этот факт ничуть не огорчает. Даже наоборот. Конечно, у нынешней молодежи есть недостатки. Но мы, слава Богу, смогли наконец-то вырастить поколение, свободное от состояния вечной борьбы. Нынешние дети не стреляют в "фрицев" из самопалов, не устраивают взрывов. Главное — они избавлены от застарелого национального недуга, а издержки "переходного возраста" у них со временем пройдут.
Сергей Портнов, 52 года, инженер, Москва
Надеюсь, что это письмо обратит внимание правительства и президента на абсолютно неприемлемое отношение к работающим пенсионерам. Нас хотят лишить последней возможности самим заработать средства к существованию.
Прожить на одну пенсию сейчас невозможно, приходится работать. Так нас все время пугают тем, что выпустят постановление о лишении работающих пенсионеров пенсий. После этого многие будут лишены вообще каких бы то ни было денег, потому что изгнание с трудовых мест людей, перешагнувших 60-летний рубеж, приняло масштабы государственной политики.
Я, бывший сотрудник Госкомстроя (сейчас его переименовали в Министерство по землеустройству, строительству и жилищно-коммунальному хозяйству), большую часть своей жизни отдал работе на государство. А сейчас к нам отнеслись как к врагам, выбросили на обочину жизни. По сокращению уволили всех, кому перевалило за 60. А самое унизительное — тех, кому осенью исполнится 60, принудили написать расписки о том, что они не будут держаться за работу и уволятся, как только наступит пенсионный возраст.
Защитите наши права. Мы не просим милостыни, мы требуем возможности работать и самим зарабатывать на жизнь. Конечно, не все могут успеть за техническими новшествами (хотя компьютеры в нашем министерстве используются чаще как игровые автоматы). Но у нас есть опыт. Нерационально так разбазаривать людские ресурсы. Специалисты — государственные чиновники со стажем вынуждены искать места вахтеров. Это позор для нашего государства.
Александр Хохлов, 63 года, бывший чиновник, Москва
Я впервые оказался в Москве и был просто потрясен. Почему в Москве всего так много? Я не понимаю, зачем столице России четыре аэропорта? В Нью-Йорке, насколько я знаю, жителей больше, чем в Москве. Кроме того, насколько я осведомлен, в США авиаперевозки гораздо интенсивнее, чем где бы то ни было в мире. Между тем в одном из самых больших городов Америки всего два международных аэропорта — JFK и La Guardia. Я был только в одном из московских аэропортов — Шереметьево. Через десять минут пребывания в нем я понял, что презираемый многими за суету, бестолковость и грубость персонала JFK — рай земной. Не лучше ли городским властям закрыть или что-нибудь еще сделать с двумя-тремя московскими аэропортами, а оставшиеся один-два привести в порядок, чтобы они превратились из стоянок самолетов в аэропорты, обслуживающие людей.
Как я узнал от своих русских друзей, в Москве также восемь железнодорожных вокзалов. Я читал, что еще с царских времен железные дороги в России играют важную роль в обороне страны — у вас нет автомобильных дорог от западной до восточной границы, и поэтому войска можно перебрасывать только поездами. Но все равно, сколько бы солдат ни пришлось сажать в вагоны, столько вокзалов в одном городе — это, на мой взгляд, перебор. В моем родном Сент-Луисе вокзал давным-давно переоборудован в огромный, говоря по-русски, универмаг. Я не знаю точно, сколько это стоило, но мне кажется, что меньше, чем те $400 млн, которые, по словам моих друзей, московское правительство потратило на сооружение подземного холла в самом центре столицы страны. Точно так же можно было поступить с Рижским вокзалом (единственным, где я был). Сэкономленные деньги можно было бы потратить на сооружение автомобильной развязки на площади, на которой стоит вокзал.
Davies Robinson, 28 лет, студент, Сент-Луис, США
Журнал GEO, недавно появившийся в России, меня озадачил. С одной стороны, качественные иллюстрации, недоступные российским изданиям. С другой — удивительная дремучесть в области географии для ежемесячника, претендующего на роль ведущего популярного географического журнала страны. В одном из последних номеров журнал публикует карту Японии таким образом, что из нее следует: принадлежащие России Южные Курильские острова являются частью Японии. На каком основании журнал пошел на такой рискованный с точки зрения своего собственного будущего политический шаг? Может, потому, что GEO выпускается германским издательским гигантом "Грунер унд Яр", и его русская версия слепо воспроизводит все иллюстрации, предоставляемые материнской компанией? А немцы, очевидно, исходя из традиционной нелюбви к русским, используют малейший повод оскорбить "национальную гордость великороссов".
Однако карта мира, опубликованная в последнем, августовском номере журнала, ставит под сомнение политическую версию географических несуразностей в GEO. На этой карте остров Кипр пересекает вполне официальная граница — по примеру границы между Турцией и Сирией или ЮАР и Зимбабве. Иными словами, географический журнал опять вводит нас в выдуманный им виртуальный политический мир, в котором никем не признанная и созданная силой турецких штыков Турецкая Республика Северного Кипра стала равноправным соседом греческой Республики Кипр, которая в реальном мире является единственным законным политическим образованием на этом острове. Трудно предположить, что немецкие издатели таким образом демонстрируют свою историческую память о тех временах, когда Турция была союзником Германии в первой мировой войне. Скорее всего, появление на страницах GEO новых, официально не признанных границ объясняется традиционно: безалаберностью русской редакции, сотрудники которой хотя и взялись за выпуск географического журнала, но имеют смутное представление о географии. Если это так, то вывод печален: и этого тоже не можем...
Александр Борисенков, 37 лет, кандидат географических наук, Москва