В Московском областном суде прошли прения по делу о покушении в марте 2005 года на экс-главу РАО "ЕЭС России", а ныне руководителя "Роснано" Анатолия Чубайса. Прокурор, как и два года назад, просил присяжных признать виновными бывшего полковника ГРУ Владимира Квачкова и трех его подельников. Адвокаты обвиняемых, напротив, доказывали, что само покушение являлось инсценировкой. При этом стороны обвинили друг друга в разглашении данных о личностях, чего нельзя делать в суде присяжных.
Прения сторон были уже вторыми — первые завершились еще в июне 2008 года. Тогда же, напомним, присяжные полностью оправдали Владимира Квачкова и экс-десантников Роберта Яшина и Александра Найденова. Однако в августе того же 2008 года Верховный суд РФ отменил оправдательный приговор, вернув дело на новое рассмотрение. А вскоре оно было объединено с делом сына экс-главы Минпечати России Бориса Миронова — историка Ивана Миронова, которого обвиняют в соучастии в покушении на Анатолия Чубайса. Новый процесс длился с ноября 2009 года и теперь вступил в завершающую стадию.
На этот раз прения в Московском областном суде растянулись почти на две недели. В ходе них гособвинитель Сергей Каверин пытался доказать, что покушение на Анатолия Чубайса в 2005 году было спланированной акцией подсудимых. По версии прокуратуры, обвиняемые ненавидели господина Чубайса за его политическую и общественную деятельность, считая виновником чуть ли не всех бед России. Как утверждал прокурор, 17 марта на пересечении Минского и Митькинского шоссе Одинцовского района Московской области подсудимые вначале пытались подорвать BMW 760 Анатолия Чубайса с помощью заложенной на обочине бомбы мощностью от 3,5 кг до 11 кг в тротиловом эквиваленте. После чего обстреляли машины главы РАО ЕЭС и его охраны из автоматов с заранее приготовленных позиций в лесу. При этом гособвинитель продемонстрировал присяжным схему расположения нападавших и кортежа, который они атаковали, используя игрушечные машинки.
Причастность же подсудимых к нападению, по мнению прокурора, подтверждалась тем, что при обыске на даче и в гараже Владимира Квачкова сыщики нашли рулон поролона, отрезы с которого якобы использовались в качестве ковриков для лежанок, с которых и велся обстрел кортежа чиновника. На той же даче был найден и моток скотча, использовавшегося, по версии следствия, для скрепления деталей взрывного устройства, а также подрывная машинка КПМ. При этом прокурор напомнил, что главный свидетель обвинения Игорь Корватко заявлял, что накануне покушения видел на даче у Владимира Квачкова аккумулятор, который позднее был обнаружен недалеко от места преступления (его якобы использовали в качестве резервного источника питания для подрыва детонаторов). Кроме того, в гараже полковника нашли около 800 патронов калибра 5,45 и 7,62 мм, соответствующие тем, которые использовались при обстреле.
Обвиняемые и их защитники, напротив, утверждали, что происшедшее с Анатолием Чубайсом было имитацией покушения. Якобы господин Чубайс выставил себя в роли жертвы, поскольку общество было недовольно организованной им реформой РАО "ЕЭС России".
Отметим, что выступление адвокатов проходило в довольно нервозной остановке и больше напоминало пикировку с председательствующей на процессе Людмилой Пантелеевой. Она периодически останавливала защитников, делая им замечания о недопустимости ссылок на не исследовавшиеся в суде доказательства либо о недопустимых высказываниях. Впрочем, сами адвокаты расценили действия судьи как попытку оказания давления на присяжных. Но, несмотря на это, им удалось донести до присяжных свое мнение.
В частности, адвокат Роберта Яшина Оксана Михалкина заметила, что если бы мощность взрывного устройства соответствовала заявленной следствием, то оно серьезно повредило бы не только машины господина Чубайса и его охраны, но и расположенные рядом деревья. Деревья и машины уцелели, отмечала адвокат, считающая, что на обочине взорвали 500 г тротила. "Даже "Жигули", в момент взрыва обгонявшие бронированный BMW Чубайса, практически не пострадали!" — отметила она, добавив, что на "ВАЗе" не оказалось следов от осколков, хотя следствие утверждает, что бомба имела поражающие элементы.
Адвокат Владимира Квачкова Алексей Першин заявил, что поролон, найденный на даче, ни по цвету, ни по размеру не совпадал с "подстилками" боевиков, оставленными на месте происшествия. Подрывная же машинка на даче Владимира Квачкова появилась лишь в ходе третьего обыска — 23 марта 2005 года. Патроны же были произведены в 30-50-х годах прошлого века и поэтому малопригодны для стрельбы.
Выступавший последним Иван Миронов (Владимира Квачкова и Роберта Яшина председательствующая лишила слова якобы из-за допущенного ими неуважения к суду) вообще заявил, что у него есть алиби: утром 17 марта 2005 года он находился в Москве, а не в Подмосковье. По словам подсудимого, его слова могут подтвердить соседи. А судя по распечатке телефонных соединений, утром 17 марта сигнал с его телефона также был зафиксирован в Москве, далеко от места происшествия. Как и предыдущие защитники, Миронов-младший настаивал, что происшедшее с Анатолием Чубайсом было имитацией покушения. "Ни одной сбитой веточки, ни одной пулевой зазубрины на деревьях, а ведь там стреляли из автоматов!" — заявил в суде Иван Миронов.
По версии защиты, повторный процесс практически ничем не отличается от предыдущего, завершившегося оправданием, если не считать давления со стороны судьи. Сторона обвинения, напротив, считает, что вмешательство судьи было оправданно, поскольку защита подсудимых пыталась использовать доказательства невиновности, которые в ходе процесса не оглашались в суде. При этом (что запрещено законом) в суде были обнародованы данные о боевых заслугах подсудимых перед родиной. Такое же нарушение привела в пример "Ъ" и защита. В частности, на суде была показана видеозапись того, как в 1999 году в ходе следственного эксперимента Александр Найденов, обвиняемый тогда в покушении на криминального авторитета Вячеслава Дунаева, собирал взрывное устройство (обвинение в убийстве с него было снято, он был признан виновным в хранении боеприпасов).
Предполагается, что сегодня сторона защиты выступит с репликами, после чего подсудимые скажут последнее слово и начнется составление вопросов для вердикта присяжных.