Сегодня, 17 ноября, заканчивается 90-дневный мораторий на выплату российских долгов. Правительству удалось отсрочить дефолт, договорившись в последний момент о реструктуризации выплат по ГКО. Однако в будущем году он практически неизбежен.
Россия стоит на грани банкротства. В будущем году она должна заплатить по внешним долгам $17,5 млрд. Российские налоговики в принципе могут собрать такую сумму. Но зарубежным кредиторам на нее рассчитывать не приходится: России надо на что-то жить. А расходы бюджета даже после драконовских сокращений (если, конечно, Дума на них пойдет) как раз и составят, по расчетам Минфина, минимум те самые $17-18 млрд. Плюс социальные обязательства правительства, которые Евгений Примаков обещал непременно погасить в течение будущего года. По оценкам правительственных экспертов, задолженность Пенсионного фонда составляет 30 млрд рублей, по детским пособиям — 22 млрд, по зарплатам бюджетникам — 7-10 млрд рублей. То есть порядка $4 млрд по нынешнему курсу. Кроме того, держателям ГКО нужно будет все-таки выплатить, хотя и в рублях, 10% общей суммы долга — эквивалент примерно $1 млрд. В общем, погасить в срок все долги — внешние и внутренние — никак не получается.
В Минфине при составлении проекта бюджета-99 уже исходят из самых пессимистических прогнозов. В графе "Платежи по внешнему долгу" ставят то $3 млрд, то $4 млрд, то просто знак вопроса или прочерк. На Ильинке понимают, что $17,5 млрд в любом случае взять негде, и слабо надеются только на то, что несколько миллиардов долларов на уплату самых срочных долгов все же найдутся. Для надежд есть два основания. Первое: ЦБ продолжит практику погашения внешней задолженности своими валютными запасами. Второе: нефтяники и газовики поделятся с правительством выросшими из-за девальвации рубля прибылями. Однако ни то, ни другое ситуацию не спасает.
В октябре ЦБ удалось нарастить собственно валютную часть резервов на $860 млн, в результате чего она достигла, по сообщению банка, $9,5 млрд. Но уже в ноябре тенденция поменялась. Авуары уменьшились на $200 млн. А ведь до конца года ЦБ собирается еще заплатить по внешнему долгу около $2 млрд. Впрочем, и всех золотовалютных запасов банка, оцениваемых сейчас в $13,3 млрд, все равно не хватит на оплату госдолгов.
Что касается экспортеров, то с них много не возьмешь. На этой неделе первый вице-премьер Юрий Маслюков проведет заседание правительственной комиссии по защитным мерам во внешней торговле. Главный вопрос — введение экспортных вывозных пошлин на нефть (4 ЭКЮ с тонны), газ (3 ЭКЮ с 1 тыс. кубометров) и лом цветных металлов (запретительная пошлина). Если пошлины все-таки решат ввести — а экспортеры изо всех сил сопротивляются,— бюджет, по правительственным оценкам, получит в 1999 году до $2 млрд. В проект бюджета-99 эти доходы пока не включены. Но в принципе это и неважно: двумя миллиардами 18-миллиардный долг не покроешь.
Объявить дефолт России придется уже в мае. Почему именно в мае? Просто процентные платежи вносятся помесячно и, как правило, не превышают нескольких сотен миллионов долларов (например, 25 и 31 марта наступают сроки выплат по купонам второго и четвертого траншей евробондов — это около $200 млн). Такие деньги еще можно поискать. А вот погашение основной части долга Парижскому и Лондонскому клубам производится двумя траншами в год, размеры которых просто потрясут российский бюджет. Лондонский клуб первые $600 млн должен получить как раз в мае.
Что остается должнику, когда у него нет денег? Прежде всего готовиться к худшему. Худшее таково: после дефолта Россию ждет финансовая блокада и арест зарубежных счетов ЦБ, на которых, по некоторым данным, хранится до половины его валютных запасов. Катастрофа!
Но еще должнику нужно изо всех сил постараться этого худшего избежать. То есть попытаться уговорить кредиторов дать отсрочку. Фактически это и есть дефолт, но без блокадных последствий. В конце концов, кредиторы просто должны согласиться на реструктуризацию, так как прекрасно знают, что денег у нас нет. Ведь пошли же они в 1996 году на рассрочку долгов бывшего СССР (правительствам--членам Парижского клуба мы должны за Советский Союз около $38 млрд, банкам--членам Лондонского клуба — $34 млрд). Их согласились реструктурировать на 25 лет. Но на будущий год, по несчастью, приходится пик погашения. Парижскому клубу нужно заплатить $5 млрд, Лондонскому — $1,2 млрд.
Надо просить передышку. На прошлой неделе Виктор Геращенко заявил, что такие предложения с российской стороны уже делались и наши кредиторы готовы пойти на реструктуризацию. Правда, здесь глава ЦБ может выдавать желаемое за действительное. Во всяком случае, официальные переговоры о реструктуризации ни с Парижским, ни с Лондонским клубами пока не ведутся.
Кстати, есть еще один вариант. Можно выкупить по дешевке, за 8-10%, все $34 млрд долгов Лондонскому клубу (такие сейчас котировки). На это потребуется всего лишь $3-4 млрд. Но где их взять? К тому же попытка тайной скупки своих долговых обязательств неминуемо вызовет ажиотаж на рынке и резкий рост котировок.
Еще можно брать под возврат долгов новые кредиты. Это в первую очередь касается МВФ и Мирового банка, которым нам нужно выплатить в 1999 году около $4 млрд. По словам минфиновских чиновников, в МВФ уже намекали, что выплаты возможны только при предоставлении новых займов. Реакцию фонда спрогнозировать пока невозможно. Но, судя по тому, как неспешно продвигается обсуждение программы Примакова--Маслюкова, официальные переговоры с МВФ о рефинансировании долга начнутся не скоро. И исход их неясен.
Но никакие переговоры вообще будут невозможны, если Россия предварительно не заплатит хотя бы часть долгов наиболее опасным кредиторам. Это владельцы евробондов ($1,6 млрд) и ОВВЗ ($1,5 млрд). Среди них много физических лиц, а обманутые вкладчики во всем мире гораздо сильнее обижаются на должника, чем обманутые банки.
Таким образом, $3,1 млрд — за евробонды и ОВВЗ — надо заплатить обязательно. В бюджете таких денег не будет, а это значит, что все зависит от позиции ЦБ, которому предстоит решать сложную задачу: не допуская резкого падения курса рубля, выплатить $3,1 млрд из собственных ресурсов. Однако ЦБ, в свою очередь, пойдет на такой шаг, только если реструктуризацию остальных платежей правительству удастся превратить из розовой мечты в реальную перспективу. А для этого правительству, похоже, предстоит прыгнуть выше головы.
КОНСТАНТИН СМИРНОВ
В графе "Платежи по внешнему долгу" в Минфине ставят то $3 млрд, то $4 млрд, то просто знак вопроса или прочерк — все равно денег нет
После дефолта Россию ждет финансовая блокада и арест зарубежных счетов ЦБ, на которых хранится до половины его валютных запасов. Попросту говоря, катастрофа