Премьер Владимир Путин вчера прилетел в Норильск, где в разгаре конфликт между главными акционерами "Норильского никеля" Олегом Дерипаской и Владимиром Потаниным. По словам Владимира Путина и по информации специального корреспондента "Ъ" АНДРЕЯ КОЛЕСНИКОВА, разговора о конфликте акционеров на совещании не было, но оба его главных участника отдают себе отчет в том, что без решения этого конфликта никакие другие вопросы толком не решатся. Несмотря на то что оба акционера после совещания, невзирая на присутствие премьера, стали, по мнению специального корреспондента "Ъ", еще дальше друг от друга, он считает, что договариваться все равно придется: господин Путин сделает для этого все от них зависящее (см. стр. 8).
Как и предполагал "Ъ" во вчерашнем номере, во вторник утром в Норильск прилетели оба главных акционера "Норильского никеля" — Владимир Потанин и Олег Дерипаска.
Неделю назад, когда самолет Владимира Путина из-за тумана смог приземлиться только в городе Хатанга, а не в Норильске, ни один из акционеров сам в Норильск и не собирался (в отличие от господина Путина, который намерен был не только разобраться в конфликтной ситуации, но и, по данным "Ъ", принять решение по этому поводу).
Но теперь, когда Владимир Путин за 203 км до Читы, обедая на трассе Хабаровск--Чита с журналистами, признался (см. "Ъ" от 31 августа), что многое в решении этого вопроса будет зависеть от того, кто из акционеров приедет на совещание, приехали оба.
Причем накануне вечером в одном из СМИ появилась, как обычно, исчерпывающая информация о том, что самолет господина Дерипаски в Норильск не пускают (по всей видимости, господин Потанин, работающий в Норильске уже не одно десятилетие, повлиял на то, чтобы так и случилось — по крайней мере, такие предположения активно высказывались не только в норильской, но и в московской прессе).
Это была очень сладкая интрига, которая транслировалась изо всех сил журналистами в меру их нескромных, а также скромных возможностей.
Между тем пресс-секретарь Заполярного филиала "Норильского никеля" Сергей Ерохин, как оказалось, лучше даже самого господина Дерипаски знакомый с этой ситуацией, рассказал, как на самом деле обстояло дело.
— Перед тем как поместить такие сообщения на сайтах,— обиженно говорил господин Ерохин,— никто даже не попытался позвонить, спросить, а так ли оно на самом деле!
Не стоило расстраивать господина Ерохина информацией насчет того, что это было последним соображением, которое хоть кого-нибудь интересовало.
— Понятно,— сказал господин Ерохин,— что все это придумано и кем это придумано (если бы рядом стоял господин Потанин, то господин Ерохин, конечно, кивнул бы в его сторону.— А. К.). Руководитель "Русала" Олег Дерипаска воспользовался чартерным самолетом, и авиакомпания, которая им владеет, направила в аэропорт Норильска три запроса на прием самолета господина Дерипаски.
Отвечая на вопрос, почему было три разных запроса, господин Ерохин замялся, но потом пояснил, что на самом деле господин Дерипаска очень занят и три раза переносил время своего вылета.
— И все три запроса на прием самолета и на его обслуживание были удовлетворены! — горячо подтвердил господин Ерохин.— Авиакомпания получила подтверждение, что Норильск готов принять самолет, после чего поступил четвертый запрос (у Олега Дерипаски дел не становилось меньше). Но было поздно: время вылета из Норильска после совещания совпадало с временем регламентных работ: в это время происходил ремонт взлетно-посадочной полосы — с 6 вечера до 5 утра (эта полоса в кондиционном виде способна принимать стратегические бомбардировщики, что время от времени и делает.— А. К.).
Таким образом, аэропорт предложил перенести время вылета самолета из Норильска на другое время, не совпадающее с регламентными работами.
— Что, собственно говоря, и было сделано,— с удовлетворением закончил господин Ерохин.— Они хотели, чтобы самолет приземлился в Норильске в 10.45 по московскому времени, он приземлился в 11.00.
При этом накануне приезда главных участников этой истории обстановка в городе была раскалена, как плавильная печь на медном заводе "Норникеля".
"Норильск — это вам не Пикалево!", "Опять раздор, рабочий люд страдает!", "Урок не в прок" — такими были заголовки газет вчера утром, 31 августа. "Проигравшими в случае чего,— пишет газета "Заполярный вестник",— останутся простые горожане, которые рискуют очень многим, а не олигархи, которые не рискуют ничем" (последнее утверждение не совсем верно.— А. К.).
Общественное мнение ко вчерашнему утру склонялось к тому, что "Русал", пришедший в Норильск, жаден, не хочет работать, остановил глиноземное производство и не желает решать эту проблему, потому что для этого нужные большие деньги.
Владимир Путин, прилетевший из Читы — хотел по привычке сказать, на желтой Lada Kalina Sport,— с каким-то циничным удовлетворением рассказал, как хорошо развивался "Норильский никель" в период кризиса. Он добавил, что это крупнейший производитель никеля и палладия и что выручка "Норильского никеля" в кризисном году составила больше $10 млрд.
— При этом принято решение о выплате дивидендов,— продолжил премьер.— Прошу обратить внимание: 50% от прибыли.
Он сравнил эти дивиденды с теми, которые решили выплатить другие крупнейшие российские компании, и на этом фоне данные впечатляли. Они были просто грандиозными. К 50% ни одна из других компаний даже близко не приблизилась.
Это было только начало. Уже можно было понять настрой премьера: вместо того чтобы делить деньги, можно было профинансировать, например, социальные программы, от недостатка которых задыхается город и газета "Заполярный вестник".
Премьер рассказал, как ВЭБ в "трудное военное кризисное время" выкупил 3% акций предприятия, от чего у "Норильского никеля" появились деньги, которые по сути спасли его.
— Правда,— продолжил премьер,— ВЭБ позже реализовал их и получил доход под 200% и наварил на этом 15 миллиардов (рублей.— А. К.).
Премьер объяснил, что до сих пор нет единого мнения насчет того, что делать с налоговой нагрузкой на "Норильский никель". Один вариант — выработать формулу, по которой в соответствии с ценами на рынке, с их повышением или понижением, будет меняться и налоговая нагрузка на предприятие.
— А если этот вариант не устроит,— пожал он плечами,— мне придется согласиться с моими коллегами, предлагающими решение, которое может и не понравиться акционерам.
Так или иначе, он давал понять, что Олегу Дерипаске и Владимиру Потанину придется договариваться друг с другом и соглашаться на один из вариантов (второй, видимо, предполагал жесткую ставку налога и в самом деле никак не мог понравиться акционерам).
При этом Олег Дерипаска, пока Владимир Путин произносил все это, улыбался, то и дело обращаясь к сидевшему справа от него губернатору Красноярского края господину Кузнецову, а Владимир Потанин, наоборот, сидел хмурый и сосредоточенный. Было такое впечатление, что это именно он не хочет договариваться.
Впрочем, это был тот случай, когда физиогномическим реакциям доверять уж точно не стоило.
Совещание продолжалось около двух часов. Сведения доносились по его окончании поначалу отрывочные.
— Ну и что? Сильно они, как выразился накануне Владимир Путин насчет другого человека, заточились друг на друга? — спросил я у одного из высокопоставленных чиновников.
— Вы себе не представляете! — ответил он.— Ну а как вы думаете? У него (у господина Дерипаски.— "Ъ") $600 млн увели? Как бы вы себя чувствовали себя на его месте?
Имелась в виду, очевидно, история с компанией "РУСИА Петролеум" (см., в частности, "Ъ" от 20 августа).
После совещания Владимир Потанин был между тем спокоен:
— Для меня конфликта нет,— пожал он плечами, хотя, по-моему, это далось ему не без труда.— Есть разные подходы, как нужно управлять предприятием. Разница, например, в том, что "Русал" хочет оперативно вмешиваться в деятельность предприятия, но "Норильский никель" — успешная компания! А вложенные деньги в IPO "Русала" пока приносят 30-процентные убытки.
Господин Потанин увлек журналистов на первый этаж, потому что здесь, на первом, подписывали соглашения, которые, впрочем, сколько-нибудь решающего влияния на конфликт акционеров не имели (о софинансировании, например, кампании по улучшению жилищных условий жителей Норильска: в присутствии премьера договорились, что деньги, вырученные от покупки лицензий на сырье — а это около 10 млрд руб.,— будут отданы на реализацию этой программы).
Между тем на втором этаже, у стенки, пока мимо вслед за Владимиром Потаниным плыла волна журналистов, стоял в полном одиночестве Олег Дерипаска.
— Как поговорили? — спросил я его.
— Как? — переспросил он.— Это нормально, когда акции предприятия, где ты — акционер, выбрасывают на офшор? Да, компания реально обладает хорошими активами. Но что они с ними будут делать? Турист (очевидно, гендиректор "Норильского никеля" Владимир Стржалковский, который когда-то работал главой Федерального агентства по туризму.— "Ъ") обещал, что будет организовывать поездки жителей Норильска в санаторий "Заполярье", в Сочи... Взяли, наспех придумали инвестпрограмму на десять лет, а мы-то знаем, у меня этой программой должен заниматься мой юрист,— ничего не было сделано! А написать можно какие угодно цифры для совещания.
Другой участник мероприятия рассказал мне, что премьер нервно реагировал и на уже растраченные деньги. Так, он спросил у Владимира Потанина, сколько средств "Норникель" потратил на футбольный клуб "Москва", который в итоге прекратил существование.
— $26 млн,— ответил Владимир Потанин.
— А сколько вложили сюда, в развитие жилья в Норильске?
Удовлетворительного ответа он, по словам моего собеседника, не получил.
Я хотел уточнить у господина Дерипаски, как он собирается все-таки решать этот конфликт, когда выяснилось, что он стоит, прислонившись к стенке, не просто так, а с большим и даже глобальным смыслом. Он был напротив кабинета, в который неожиданно зашел Владимир Путин и сделал знак заглянуть туда же и Олегу Дерипаске.
В это время Владимир Потанин все еще разговаривал с журналистами на первом этаже, в буфете.
— Дай бог ему ("Русалу".— "Ъ") подняться с 30-процентных убытков,— с сочувствием говорил Владимир Потанин.
Между тем с Владимиром Путиным Олег Дерипаска разговаривал недолго. Он, кроме прочего, опаздывал на тот самый самолет, который могли не выпустить из-за работ на взлетной полосе.
Я спросил у него, как там. А что еще я мог спросить? Разве он бы ответил? Разве кто-нибудь на его месте ответил?!
— Все очень глубоко понимает,— сказал господин Дерипаска.— Так что выводы делайте сами. Очень глубоко,— подчеркнул он еще раз.— Так, как все и есть.
Господин Дерипаска считает, что проблемы между акционерами можно решить:
— Нужен хороший менеджмент, который будет компетентен в управлении: головной компании практически не существует, три дочки работают самостоятельно, перебрасывают акции друг другу... И необходимо для начала вернуть деньги акционерам, потому что эти акции были выкуплены у них в плохое время, а ситуация с тех пор, как известно, изменилась к лучшему.
Господин Дерипаска рассказал, что ситуацию не решить без изменений в совете директоров, в котором должны быть представлены независимые акционеры.
— Три менеджера предприятия стали членами совета директоров! — уже не в первый раз обратил он внимание на это обстоятельство.— Я тоже готов вывести своих членов совета директоров и заменить их на независимых, миноритарных акционеров... Слияния с "Русалом" не будет, вопрос не рассматриваем.
Несколько человек из окружения Олега Дерипаски тянули его в одну сторону — входной двери: самолет и в самом деле, видимо, мог не улететь.
— Мы все равно договоримся,— опять сказал господин Дерипаска.— Я готов чем-то своим поступиться. Но вы поймите: кто там управляет-то?! Сговоримся...
Наверху, там, где Владимир Путин должен был вскоре встретиться с рабочими завода и сообщить им о том, что их базовая, то есть твердая часть зарплаты будет не 60 в среднем процентов, а 70, стоял гендиректор "Норильского никеля" господин Стржалковский. Он называл Олега Дерипаску лидером среди неудачников, опять говорил про IPO с результатом минус 30% (хотя понятно, что во время кризиса страдали все предприятия, вышедшие на IPO).
Его спрашивали, возможна ли в Норильске та же ситуация, что и в Пикалево.
— Конечно, нет,— горячился он.— Здесь директор другой (то есть он, господин Стржалковский.— А. К.).
Да, действительно, директор другой. Но проблема другого директора в том, что люди везде по сути своей одни и те же. А значит, выходили они, реально страдающие от конфликта с акционерами и окончательно потерявшие уверенность в завтрашнем дне, после встречи с премьером с просветленными лицами.
— А я сказал, что надо проблемы сельского хозяйства как-то решить,— сказал один.
— А я про лесные пожары в Подмосковье спросил,— произнес другой.
— А я вообще ничего не сказал! — с торжеством произнес третий.