Вскрыть нарыв внутреннего долга — одна ночь. Закрыть почти все банки — один операционный день. Уволить одного премьера — неделя, еще две недели — на имплантацию другого. Операция, правда, прошла неудачно, но через неделю ошибку исправили, и пересаженный орган, судя по всему, прижился. Отпраздновать день рождения давно покойного комсомола — секундное дело и безо всякой подготовки. Снизить зарплаты и доходы почти у всех жителей страны — два часа торговой сессии на валютной бирже. Потребовать ограничения свободы слова — ровно одно пленарное заседание Государственной думы. Словом, хирургическое вмешательство в прошлую жизнь осуществлялось быстро и без колебаний.
Так что после осени 1998 года российские коммунисты не имеют никакого права обзывать Гайдара и других либералов-экономистов "шоковыми терапевтами". Куда Гайдару со всеми его командами до столь стремительных и решительных действий по изменению всего и вся. Осенняя шоковая хирургия — вот что произошло на этот раз.
Послеоперационный период, правда, проходил сложно.
Стремительно утвержденный премьер долго сидел без правительства, а когда наконец его сформировал, стало ясно, что лучше бы он этого не делал.
Отказаться платить долги можно и за несколько часов, но договориться с инвесторами о цивилизованном частичном их возврате не удалось и за три месяца.
Допустить коммунистов к власти можно за неделю, но на то, чтобы лишить их ее, может понадобиться семьдесят лет.
Можно в течение нескольких лет убеждать народ, что сейчас плохо, а скоро будет лучше. Более того, можно добиться того, что народ в это поверит, как почти поверил летом и осенью 1997 года. Но чтобы понять, что дальше лучше не будет, нам понадобилась всего одна осень.
Владислав Бородулин, главный редактор