Премьера кино
Ко Дню города московские кинематографисты порадовали москвичей и гостей столицы альманахом из 18 новелл, в большей или меньшей степени отражающих специфику жизни в Московском регионе. Если бы ЛИДИЯ МАСЛОВА не прожила большую часть жизни в Москве, то из фильма не догадалась бы, за что ее стоит любить.
Зарубежные аналоги — "Париж, я люблю тебя" и "Нью-Йорк, я люблю тебя" — несколько сбили с толку изрядную часть участников проекта про любовь к Москве, решивших, что если вкратце изобразить некое подобие любви между мужчиной и женщиной, а на заднем плане вклеить нарядную открытку с популярным московским видом, то задание можно считать выполненным. На самом деле, как выяснилось из московского альманаха, столица нашей родины уже почти не годится в качестве декорации для любовных историй, в отличие от того же Парижа, который по крайней мере на киноэкране вызывает желание немедленно наплевать на работу и закрутить с первым встречным.
Будем смотреть правде в глаза, если Москва — это город влюбленных, то влюбленных преимущественно в деньги, успех, социальный статус и недвижимость. Самыми неудачными поэтому выглядят в москвофильском сборнике новеллы мелодраматического пошиба — начиная с первой, принадлежащей Александру Касаткину, в которой сотрудники Федеральной миграционной службы выгоняют из постели гостеприимной москвички (Светлана Иванова) итальянского футболиста (в исполнении петербургского жителя Джулиано ди Капуа), вынужденного прятаться от них на карнизе сталинского дома, и заканчивая скабрезным анекдотом от Ираклия Квирикадзе, в котором ревнивый герой (Федор Лавров) путает свою жену с ее сестрой-близнецом и по недоразумению наносит ни в чем не повинному мужчине телесные повреждения горячей сковородой. (Ираклий Квирикадзе не был бы Ираклием Квирикадзе, если бы у него в кадре не было так много голого мужского тела, покрытого волосами, но зато у него в новелле на стене висит англоязычный постер фильма "Москва слезам не верит", что сразу повышает его москвоведческий авторитет среди собратьев по альманаху.)
Примыкают к мелодраматическому кластеру новелла "Он и она" Андрея Разенкова, где герои Евгении Добровольской и Евгения Стычкина женихаются зимней ночью напротив здания МГУ, слащавая "Улыбка летней ночи" Екатерины Калининой, в которой Максим Суханов играет ангела, помогающего встретиться заблудившимся в Москве влюбленным, и "Абонент недоступен" Олега Фомина с Александрой Урсуляк в роли провинциалки, у которой отняли мобильный телефон напротив Новодевичьего монастыря, что, однако, не помешало ей встретить свою судьбу в лице самого режиссера и стать заправской москвичкой с телефоном куда лучше прежнего. К наихудшим лирическим зарисовкам относится новелла "В центре ГУМа у фонтана" Екатерины Двигубской, где сама режиссер играет ряженую мороженщицу, которая случайно встречает своего стародавнего возлюбленного (Дмитрий Дюжев), трагически потерявшегося во Львове, а параллельно приходит к счастливому финалу история с потерявшимися на несколько десятков лет раньше персонажами Альберта Филозова и Натальи Фатеевой. Инсталляция Екатерины Двигубской в духе "друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве" имеет самое отдаленное отношение к кинематографу из всего альманаха. Конкурировать с этим микрошедевром может разве что "Таксист" Алексея Голубева, где в московской пробке встречаются два обезображенных жизнью человека: за рулем такси сидит бывший стритрейсер с обгоревшим лицом (Данила Козловский), а на пассажирском сиденье случайно оказывается бизнес-леди с силиконовыми губами (Юлия Образцова). Когда-то они любили друг друга, а теперь после мимолетной встречи расстаются возле особняка на Рублевке с эпилогом "А ведь мы могли бы быть счастливы".
На этом сопливом фоне лучше всего раскрывшим тему современной Москвы выглядит Егор Кончаловский с новеллой "Москвичи": у цветочного ларька, где работает негр Франклин (коренной москвич), сходятся не на жизнь, а на смерть коренной москвич Юсуп (Вадим Цаллати) и коренной москвич отец Иоанн (Иван Охлобыстин), доктор богословия и глава курьяновской ОПГ, чью разборку прерывают коренные москвичи китайского происхождения. Ну и конечно, совершенно отдельное впечатление производит стоящий последним в альманахе "Объект N 1" Мурада Ибрагимбекова — из жизни героев советских плакатов, трудящихся на голове у "Рабочего и колхозницы", на верхушке памятника Петру I и Шаболовской телебашни и мечтающих дослужиться до "объекта N 1" — пятиконечной звезды, рассылающей холодные лучи кремлевских рубинов на неуклюже скорченный в любовных судорогах город.