В стремлении обзавестись национальными операционными системами замечены страны, противопоставляющие себя Западу,— Китай, Белоруссия, Северная Корея. Теперь в этом ряду и Россия. Национальную ОС нам обещают уже в следующем году. В основе проекта — свободная платформа Linux, которая и так используется уже два десятка лет, но составить конкуренцию Windows не может. Вопрос в другом: что в новой системе будет такого ценного или оригинального, чтобы тратить на нее государственные миллионы?
Двуглавый пингвин
В этом месяце правительство обещает утвердить целевую программу "Информационное общество на 2011-2020 гг.". Годовой бюджет программы составит 10 млрд руб., кроме того, в ее рамках планируется координировать финансирование менее масштабных программ, связанных с информационными технологиями, например, в образовании или здравоохранении.
Пока многие составляющие программы окутаны туманом. Скажем, о проекте электронного правительства с уверенностью можно сказать лишь то, что киборгов-руководителей создавать не планируется. Зато все больше информации о не менее громкой идее "Информационного общества": в июле заместитель министра связи и массовых коммуникаций Илья Массух сообщил, что в 2011 году увидит свет первая версия российской операционной системы.
Разговоры о том, что России следует обзавестись ОС отечественной разработки, ведутся не первый год. Аргументы: небезопасно серьезным отечественным структурам использовать коды, написанные за океаном, да и лучше поднимать свою компьютерную отрасль, чем платить мировой закулисе с Гейтсом во главе. Термин "национальная ОС" звучит на многих IT-конференциях, среди заметных идеологов — депутаты Виктор Алкснис и Илья Пономарев. С самого начала, однако, говорилось, что это будет Linux с рядом изменений. В прошлом году Илья Пономарев написал президенту письмо, в котором описал идею "национальной программной платформы": российская ОС на базе Linux плюс приложения для нее.
Тогда мало кто воспринимал идею всерьез. В IT-сообществе иронизировали по поводу идеи покрасить Linux в цвета российского флага. Популярная шутка: символ Linux — мультяшный пингвин, а в лого национальной ОС у него, значит, появится вторая голова. Или, например: тендер на дизайн иконок непременно выиграет Русская православная церковь.
Письмо о "национальной программной платформе", адресованное Дмитрию Медведеву, из администрации президента переслали в Минкомсвязи. Там согласились, что "поддержка отечественного разработчика имеет стратегическое значение", но все же назвали проект неосуществимым: разработка ОС — слишком дорогой и, что не менее важно, взяткоемкий процесс, ввиду того что результат оценить непросто. Никто не удивился. Ранее министр Щеголев уже называл такие проекты тупиковыми, ссылаясь, в частности, на то, что за границей (например, в Китае) аналогичные попытки неизменно оборачиваются фиаско.
Попав в компьютеры чиновников, национальная ОС вряд ли дойдет до народа
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
А теперь вдруг выясняется, что все-таки национальной ОС на базе Linux быть. "Правильней говорить о создании национальной программной платформы (НПП), это более широкое понятие, чем просто ОС,— сообщил "Деньгам" заместитель министра связи Илья Массух.— Мы рассматриваем разработку НПП не просто как локализацию и адаптацию имеющихся дистрибутивов Linux, планируется создать организационную, технологическую, техническую, научную и образовательную компоненты платформы внутри страны, обеспечив при этом их интеграцию и с международными проектами по свободному программному обеспечению (СПО)".
Одну из существующих версий этой операционной системы предстоит адаптировать к использованию в государственных организациях. Для этого в начале 2011 года планируется провести конкурс. О намерении принять участие в проекте уже заявляют основные российские и даже западные разработчики. В июле стало известно, что госкорпорация "Ростехнологии" обзавелась блокпакетом в компании "Альт Линукс" (ALT Linux), а это один из лидеров российского рынка СПО. Одновременно фонд NGI приобрел акции французского разработчика Linux — компании Mandriva.
Основные вложения в НПП будут направлены через конкретные государственные проекты по внедрению СПО в школы, медучреждения, муниципалитеты, федеральные и региональные органы власти, по разработке государственных и общественных сетевых сервисов, а также в проекты силовых ведомств, рассказывает Илья Массух. Подавляющее большинство таких проектов экономически оправданно благодаря отсутствию лицензионных отчислений вендорам, считает собеседник "Денег". На этот счет есть и другие точки зрения: в использовании условно бесплатный софт (например, Linux) иногда оказывается дороже, чем безусловно платный (то есть Windows).
Плюсы и минусы ядра Linux — предмет споров в среде гиков. Тема увлекательная, но рядовому пользователю или заказчику важнее знать другое: разработчики СПО действительно не ограничивают бесплатный доступ к своим продуктам. Но деньги они все-таки делают — не на продаже лицензий, а на установке и техподдержке. Нередко компания, которая устанавливает ОС Linux и софт к ней, с разработчиками не связана.
Вот, например, данные недавнего исследования компании IDC: российским школам выгоднее использовать лицензионный софт Microsoft, нежели СПО. Разница в цене — чуть больше 3%. "Кроме того, в российских условиях процесс адаптации к СПО может затянуться, а это снижение эффективности",— объясняет аналитик IDC Виктор Цыганков.
"Львиную долю затрат государства на ПО составляет его сопровождение,— добавляет Александр Тормасов, директор по развитию научных разработок Parallels.— Очевидно, что гиганты вроде Microsoft могут осуществить его лучше и дешевле, чем относительно небольшие компании, занимающиеся поддержкой Linux. Поэтому, несмотря на бесплатность кода, итоговая стоимость владения у открытых проектов может оказаться выше".
"Есть прямо противоположные оценки стоимости владения софтом,— замечает Алексей Смирнов, генеральный директор компании "Альт Линукс" (ALT Linux).— Выводы крупных аналитиков обычно совпадают с позицией заказчика исследования: если это IBM, экономичным называют Linux, если Microsoft, естественно, Windows. При этом методики обычно не публикуются". Впрочем, можно допустить, что логика государства — не только на чем-то сэкономить, но и инвестировать в развитие отечественной инновационной инфраструктуры. Объем госзаказа на поставку IT-продукции оценивается в $12 млрд в год.
Росгослинукс
Linux поддерживают такие компании-гиганты, как IBM, Oracle и Sun, их основные задачи связаны с серверами, для чего Linux отлично подходит. И здесь доля этой ОС высока. На десктопах этой ОС пользуются преимущественно энтузиасты или пользователи, для которых экономия — принципиальная вещь.
Доля Linux на компьютерах конечных пользователей в России не превышает 3% (таковы, например, оценки IDC и J'son & Partners Consulting), что соответствует мировой практике. По данным калифорнийской компании Net Applications, рыночная доля различных версий Windows в мире превышает 92%, Mac — в районе 5%, Linux — 1%.
"На Западе (например, в Скандинавии) многие государственные организации используют софт с открытым кодом, если это позволит сэкономить,— говорит аналитик IDC Виктор Цыганков.— Но нигде это не возводится в ранг государственной программы".
А у нас это как раз госпрограмма. "Я бы не говорил о вновь создаваемой с нуля операционной системе, это будет развитие Linux с учетом интересов государственных организаций,— говорит Алексей Смирнов.— Было бы странно, если бы мы не рассчитывали принять участие в конкурсе: мы занимаемся разработкой дистрибутивов Linux уже десять лет". В том же духе высказываются представители других разработчиков. Так, о планах поучаствовать в конкурсе Минкомсвязи рассказали компании "ГНУ/Линуксцентр" и Mandriva.ru (развивает российскую версию популярного французского дистрибутива).
Минкомсвязи отмечало, что создание национальной операционной системы — дело дорогое, взяткоемкое, и в итоге за него взялось
Фото: REUTERS/Stringer
Что получат чиновники в 2011 году? Самый простой вариант — доработка одного из мировых дистрибутивов, то есть фактически новый логотип (пусть даже двуглавый пингвин) на коде, написанном на Западе, плюс, конечно, русификация. Если это качественная работа, потребуется менее 150 млн руб., говорит генеральный директор "ГНУ/Линуксцентра" Павел Фролов. Но такие ОС на базе Linux в России уже есть. Совсем другое дело — подготовка специалистов (от 150 архитекторов и от 1,5 тыс. серьезных разработчиков свободного ПО), продолжает собеседник "Денег". Это база для создания сети проектных офисов в городах-миллионниках, где будут разрабатывать ОС на базе Linux, а также другие свободные программы. "В результате мы должны получить самостоятельную ОС с серьезной системой безопасности, СУБД, компиляторами, системой виртуализации, сервером приложений, сервером коллективной работы и другими необходимыми приложениями, а в важнейших мировых свободных проектах российского кода должно стать больше, чем западного",— заключает Павел Фролов. По его оценке, это 10 млрд руб. и около пяти лет работы.
Есть вопросы, которые лежат вне плоскости IT. "Больше возни будет не с операционной системой, а с прикладными вещами: нужно будет, например, организовать средства коллективной работы или документооборот так, чтобы это соответствовало требованиям государственных организаций: неизвестно, сколько времени придется потратить на согласования",— замечает Алексей Смирнов.
В Минкомсвязи говорят, что в 2011 году национальная ОС будет совпадать с одной из существующих версий Linux на 90%, но в дальнейшем доля уникального российского кода увеличится. "В первую очередь предстоит создать отечественную свободную ОС и типовой набор базовых прикладных программ. Речь идет о наборе офисных программ и средствах сетевого взаимодействия",— говорит Илья Массух. В дальнейшем база приложений должна быть расширена — "учитывая последние тенденции в развитии современных информационных технологий, подразумевающие переход от использования приложений, инсталлируемых на компьютеры, к сетевым программным сервисам на основе "облачных" вычислений".
Это, кстати, важная вещь. Если программа несвободная, адаптировать ее для использования с новой ОС должен вендор, которому это, может быть, и не нужно. Есть программы, которые в Linux не работают и часто не имеют свободных аналогов. Это, к примеру, CAD-системы (AutoCAD и ArchiCAD), дизайнерские системы (ПО Adobe или Corel), системы учета Microsoft Axapta или Navision, говорит Павел Фролов. "Обычно это очень сложный и тяжелый софт, который дорог настолько, что стоимость лицензии Windows уже ни на что не влияет. С другой стороны, например, Oracle вообще позиционирует Linux в качестве основной платформы, а софт 1С в версии 8.2 работает на всех платформах, так как сервер работает и под Linux, и под Windows, а клиентские программы открываются в обычном браузере под любой ОС",— говорит Алексей Смирнов из "Альт Линукса".
Операционная дилемма
Если проект создания национальной ОС сведется к подготовке специального комплекта из дистрибутива Linux и необходимых чиновникам программ, неясно, что в этом национального, говорит аналитик IDC Виктор Цыганков. И правда, Linux придуман в Финляндии, развитие получил в США, софт для ОС (например, тот же Open Office) тоже не в России придумали. Но сама идея уйти от моновендорного софта имеет право на существование. Правда, в IDC сомневаются, что госпрограмма сможет поколебать монополию Microsoft. В конце концов, и Минкомсвязи обещает, что насильно пересаживать чиновников на Linux никто пока не собирается.
С бесплатным софтом экспериментируют во многих странах, но мало где пытаются навязать его сверху
Фото: ИТАР-ТАСС
"Нужно иметь в виду, что Linux не является российской ОС и, кроме того, находится в конце своего жизненного цикла,— заявил "Деньгам" Николай Прянишников, президент Microsoft в России.— Выбор ОС должен быть обусловлен исключительно ее качествами. Наиболее эффективным для развития инновационной экономики представляется не создание аналога существующих ОС — на это уйдут огромные средства и много времени. Логичнее, взяв за основу наиболее распространенную ОС, проверенную российскими спецслужбами, создавать собственные приложения, инвестируя в перспективные научные российские разработки". В Microsoft указывают: рынок должен самостоятельно выбирать оптимальные решения не по принципу, открытое или закрытое это ПО, а по эффективности при решении конкретных задач.
Впрочем, плюс в централизованном снабжении, скажем, всех чиновников российской ОС может оказаться хотя бы в том, что у разных ведомств станет меньше возможностей наживаться на собственной информатизации. "Трудно поверить, что у Минсельхоза, например, оборот почты должен быть устроен иначе, чем, скажем, в Минкульте: все одно и то же, но заказывают по сто раз,— говорит Антон Носик, шеф-редактор BFM.ru.— Понятно, почвой для чего такие заказы являются. Если их централизовать, даже если что-то и украдут, потери будут меньше".
А какими свойствами должна обладать российская ОС, чтобы ее захотели поставить на собственные десктопы граждане? "Свойствами Mac OS X, например, это хороший пример того, как новая ОС довольно неожиданно смогла отвоевать существенную долю рынка,— говорит Александр Тормасов.— А вот где взять российского Стива Джобса и как увязать его подход с невозможностью тотального контроля даже над собственным дистрибутивом Linux — вопрос из другой области".
Из области фантастики, наверное. Но чиновники, похоже, между фантастикой и сферой IT различий не видят, когда, например, планируют выделить более $100 млн на "национальный поисковик". И это при живом "Яндексе".
ОС зла
Мировой опыт
В попытках создать национальную операционную систему политические соображения обычно сильнее здравого смысла.
Одно из исключений — Китай, где есть целый ряд таких проектов. Самый известный из них — система Red Flag (на базе Linux в версии американского разработчика Red Hat).
Для Китая уникальная национальная ОС — идеологический вопрос. Об экономической целесообразности и речи нет. "Выходит новая версия Red Hat в основной ветке, и китайцам приходится заново прописывать в нее требуемые им изменения,— объясняет Алексей Смирнов, генеральный директор компании "Альт Линукс" (ALT Linux).— Чем более открыто вы себя ведете, тем больше вы выигрываете, иначе резко возрастают издержки на поддержку и развитие системы. У нас аналогичные проблемы были у проекта мобильной системы вооруженных сил (МБСВС): в их недрах тоже переделали Red Hat и никому не показывают. Выходит новая версия — нужно всю работу начинать сначала".
О создании национальной операционной системы несколько лет назад говорили в Белоруссии, время от времени СМИ сообщают, что собственная платформа то ли уже существует, то ли разрабатывается в Северной Корее.
В 2003 году рекомендации по переходу на свободный софт выпустила Еврокомиссия. В большинстве стран свободное ПО в госструктурах используют широко, но без особенного шума. Примеров предостаточно в странах, для которых экономия принципиальна, вроде Индонезии или Малайзии. Но и на Западе это в порядке вещей.
К примеру, во Франции есть хранилище свободных программных продуктов для государственных учреждений, рассказывает генеральный директор Mandriva.ru Виктор Федосеев, оно поддерживается в том числе и правительством Франции. В разработке программ принимают участие как коммерческие компании, независимые программисты, так и IT-специалисты госучреждений. Аналогичный проект есть в Бразилии: туда попадает все ПО, которое разрабатывается по заказу государственных структур, и каждое госучреждение при необходимости внедрения какого-то ПО прежде всего должно проверить наличие аналогичных программ.
Linux и СПО также широко распространены в Скандинавии. При этом с компьютерной грамотностью там куда лучше, чем в России: любой чиновник может, например, перейти на Open Office — дополнительное обучение не потребуется. В России на это уже сейчас, в рамках пилотных проектов, тратят сотни миллионов рублей.
В США уже и ведомства используют сервисы Google, замечает шеф-редактор BFM.ru Антон Носик: "На серверах Google хранят почту, что разумно: $50 на пользователя — не нужно беспокоиться, что погорит диск, сервер полетит, сисадминов не нужно держать". У нас, замечает эксперт, это невозможно. Сразу пойдут разговоры: как это — разрешить Google читать нашу переписку?