Вчера действующий премьер России Владимир Путин в Ново-Огарево встретился с бывшим премьер-министром Японии Есиро Мори, который рассказал, как часть праха матери Есиро Мори сцементировала дружбу между российским и японским народами. С подробностями из Ново-Огарево о том, как после отъезда Есиро Мори Владимир Путин и появившийся здесь активно действующий премьер Италии Сильвио Берлускони обсуждали проблему вечной молодости,— специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Владимир Путин и Есиро Мори начали встречаться, когда один из них стал президентом, а другой — премьер-министром. Они встречались и тогда, когда один из них стал премьер-министром, а другой перестал быть им.
Есиро Мори, правда, возглавил российско-японский Совет мудрецов, который зарегистрировал начало своей деятельности в 2007 году, но вскоре совет прекратил свое существование. Бывший телеведущий Сергей Доренко непременно спросил бы в этой ситуации: казалось бы, при чем тут Юрий Лужков? Возможно, и ни при чем, но стоит заметить, что он был сопредседателем совета с российской стороны.
Есиро Мори зашел в каминный зал на втором этаже раньше премьера. Он некоторое время сидел в кресле и напряженно вглядывался в какую-то ведомую только ему дальнюю даль. Потом не выдержал и подошел к ней. Оказалось, он все это время напряженно разглядывал картину на стене. Понять, что на ней изображено, Есиро Мори не смог ни издали, ни с расстояния в 10 см. Какое-то море, что ли... Или весенний сад...
Разочарованный Есиро Мори вернулся в кресло, не успев заметить в балконное окно, что на террасе второго этажа в это время активно разыгрывается японская тема: здесь поставили японские диванчики, стол, напитки... С некоторой натяжкой можно сказать, что здесь уже была little Япония, но лично я все-таки опасался, что в последний момент откуда-нибудь выскочат краснощекие и красноротые девки в сарафанах до полу и с торжеством занесут на стол пару самоваров.
К Владимиру Путину Есиро Мори потянулся, как к той картине. Он, возможно, тоже хотел разглядеть его поближе и убедиться, что видит оригинал. Убедившись, он обнялся с господином Путиным, который, сев, посетовал на рухнувший в 2009 году товарооборот между Россией и Японией и порадовался, что за полгода 2010 года он восстановился.
Владимир Путин в своей короткой речи свято держался протокола, памятуя, видимо, о том, что расслабиться можно и нужно будет на террасе.
Есиро Мори, о террасе не знавший, расслабился прямо в каминном зале. До этого он выразил соболезнование в связи с терактом во Владикавказе, сказал, что в России и в Японии в этом году было много терактов, задумался над тем, как их устранить, и пришел к выводу, что, видимо, никак (господин Путин покачал головой, показав, что он несогласный). Кроме того, господин Мори добавил, что знает: "в России был лесной пожар", и в связи с этим тоже выразил соболезнование.
А потом он вдруг перешел к теме похорон своей матери, которую, может быть, и не стоило трогать при журналистах. Но Есиро Мори торопился сказать об этом, так как, может быть, боялся, что у него с Владимиром Путиным будет мало времени (и в самом деле, из Ярославля в Ново-Огарево в это время уже летел премьер-министр Италии Сильвио Берлускони).
Дело было в том, что в январе этого года у Есиро Мори умерла мать. А отец Есиро Мори был очень дружен с иркутским городом Шелеховом, который господин Мори в разговоре отчего-то называл деревней (может, он настоящих российских деревень не видел).
Отец Есиро Мори в этом городе возглавлял общество японо-российской дружбы, членом этого общества была и покойная мать Есиро Мори. Да чего там говорить, семья Есиро Мори любила город Шелехов (наверное, он, как умел, отвечал ей взаимностью).
Назвав Шелехов побратимом, Есиро Мори после кончины матери пошел до конца. Получив от Владимира Путина письмо с соболезнованиями, он попросил похоронить часть праха матери в Шелехове — чтобы окончательно скрепить эту дружбу прахом. А не для того, чтобы она после смерти матери Есиро Мори пошла им.
И в августе этого года часть праха матери Есиро Мори оказалась в Шелехове и была захоронена там.
Зато Сильвио Берлускони, появившийся в этом же каминном зале около десяти вечера, едва поздоровавшись с Владимиром Путиным, буквально бухнулся в кресло (в отличие от присевшего на его краешек пару часов назад Есиро Мори.— А. К.).
— Наши отношения не могут быть лучше, чем сейчас,— заявил Сильвио Берлускони.
— Ну что, будем жить до 120 лет? — неожиданно спросил господин Путин.
Он к этому времени, видимо, успел ознакомиться с выступлением итальянского премьера на форуме в Ярославле (см. материал на стр. 1). Сильвио Берлускони рассказал там, что намерен финансировать работу одного итальянского священника, который, несмотря на преклонный возраст, выглядит очень молодо и мечтает не только довести среднюю продолжительность жизни до 120 лет, но и радикально повысить ее качество.
Таким образом, проблема эликсира вечной молодости беспокоит Владимира Путина по крайней мере не меньше, чем семидесятилетнего Сильвио Берлускони.
— Да,— оживился итальянский премьер-министр (это значит, что черты его бесконечно нагримированного лица задвигались.— А. К.), но учтите, что это только средний возраст! А у лидеров он будет выше!
— То есть мы до 120 лет будем премьер-министрами? — обеспокоенно переспросил Владимир Путин, и было непонятно, чего он больше не хочет: быть до 120 лет только премьер-министром или быть до 120 лет.
— Не получится,— с сожалением ответил господин Берлускони.— Премьеру надо много работать. Устаешь. Не поверите, у меня в этом году не было ни одного дня каникул. Наверное, и у вас с проблемами в вашей стране не было времени для отдыха.
— У меня по этому поводу есть предложение,— кивнул российский премьер,— насчет пары дней совместного отдыха.
Он не сказал: в России или в Италии.
— А у нормальных людей две недели каникул,— вздохнул Сильвио Берлускони.
Вряд ли, впрочем, это значит, что он считает себя ненормальным.