Встреча лидеров так называемой кавказской четверки — Азербайджана, Армении, Грузии и России — стала прелюдией к сегодняшнему саммиту СНГ. В 2000 году это уже вторая встреча в таком формате, и хотя по сравнению с январской она продлилась гораздо дольше, никаких конкретных результатов достигнуто не было. К сожалению, это уже специфика всего СНГ — встречаться, а не решать проблемы.
От встречи президентов Владимира Путина, Гейдара Алиева, Роберта Кочаряна и Эдуарда Шеварднадзе все ожидали решительного прорыва в решении проблем Кавказа — хоть какого-нибудь. Потому что проблем уж очень много, начиная конфликтами в Нагорном Карабахе и Абхазии и кончая проектами экспорта каспийской нефти.
Однако новый формат "четверки", с недавних пор реанимированный внутри СНГ, по существу ничем не отличается от работы остальных объединений бывших союзных республик. Разговор российского президента с кавказскими коллегами свелся к общим словам, главным образом по вопросам безопасности и борьбы с терроризмом. Итоги встречи озвучил глава российского МИДа Игорь Иванов, сообщивший, что министры иностранных дел четырех стран по решению своих президентов будут встречаться не реже двух раз в год. Наверное, это и есть главный результат переговоров в формате "три плюс один". Ведь уже сама возможность чаще встречаться — это шанс ускорить решение проблем.
Другое дело, что министры будут их только обсуждать, а реально заниматься проблемами Кавказа станут все же советы безопасности. Ведь ключевыми в СНГ становятся проблемы борьбы с терроризмом (см. стр. 11). Глава российского Совбеза Сергей Иванов, считающийся правой рукой Путина, развил бурную деятельность, разъясняя партнерам России преимущества интеграции именно на этой основе.
Однако проблема в том, что у участников СНГ нет единого подхода к тому, кого считать террористом. Вот бен Ладен — это общепризнанный террорист, и здесь никаких споров не возникает. А как только между странами Содружества заходит речь о террористах, каждый видит своего. Для России в Чечне — террористы, а в Абхазии — сепаратисты. В Тбилиси смотрят на это совершенно иначе. В Баку считают, что террористы оккупировали Нагорный Карабах, а для Еревана это — национально-освободительная борьба. Для Узбекистана террористы — это ваххабиты, а в Таджикистане представители исламской оппозиции вошли в правительство.
В общем, и эта интеграционная идея выглядит совершенно нежизнеспособной. Формулировки будут принимать единогласно, а трактовать их каждый будет в свою пользу.
ЮРИЙ Ъ-ЧУБЧЕНКО