Визит Мадлен Олбрайт в Москву подтвердил, что в российско-американских отношениях наступает переломный момент. Америка из стратегического партнера России превращается во внешнего врага номер один, на которого, как на войну, можно списать все.
Визит без итогов
У российско-американских отношений нет светлого будущего. Теперь, после очередной сверки часов, которой, по словам российского министра иностранных дел Игоря Иванова, стал визит госсекретаря США Мадлен Олбрайт, это можно утверждать с уверенностью.
Первый же день пребывания Олбрайт в Москве убедительно показал, что американцами в России недовольны не только премьер Примаков и министр Иванов. Едва ли не все российские собеседники Олбрайт воспользовались поводом, чтобы высказать свои претензии к Вашингтону. Что же касается освещения визита Олбрайт в российских mass media, то их риторика живо напомнила эпоху холодной войны.
Расточаемые налево и направо улыбки, протокольные поцелуи и дежурные заверения в приверженности "стратегическому партнерству" никого обмануть не могли. Не прибавили оптимизма Олбрайт и беседы с российскими политиками, стоящими в очереди к президентскому креслу: кандидатов, на которых можно было бы ставить в расчете на восстановление отношений, не оказалось.
Американцы прибегли было к проверенному ходу — попытались апеллировать к российскому президенту как верховному арбитру. Борису Ельцину такая роль всегда нравилась, он любил ставить точки в межгосударственных спорах. На сей раз метод не сработал — получасовая телефонная беседа с Ельциным, которой с трудом добилась Олбрайт, ожидаемых результатов не дала.
Тем не менее этот разговор, а также ужин с Примаковым несколько смягчили атмосферу переговоров. Не случайно Олбрайт особо отметила сохранение "способности говорить друг с другом открыто и дружески". Вполне возможно, что так и было. По удачному выражению одного из членов американской делегации, суть изменений в российской позиции можно сформулировать так: если раньше русские говорили на все "Нет, черт побери!", то теперь стали говорить "Возможно да, но с определенными оговорками".
Как бы то ни было, перспективы дальнейших российско-американских отношений выглядят неутешительно. Никаких документов в ходе визита Олбрайт подписано не было, если не считать трехстороннего (плюс Казахстан) соглашения "О мерах по охране технологий в связи с запусками Россией с космодрома Байконур космических аппаратов, в отношении которых имеются лицензии США". Это весьма показательно: Россия превратилась для США в источник бесконтрольного расползания ракетно-ядерных технологий по всему миру.
Бои без правил
Визит Олбрайт был обречен на неудачу. Если до прошлого года отношения двух государств планировали вниз, то после 17 августа они свалились в крутое пике. Тон российских заявлений по вопросам внешней политики становился день ото дня все жестче, а действия американской администрации на международной арене не только игнорировали эту жесткость, но и показывали, что США в проявлении жесткости способны пойти еще дальше. Ракетно-бомбовые удары по Ираку, последовавшие без предварительного уведомления России, вызвали беспрецедентную реакцию Москвы — отзыв посла из Вашингтона. Скандал как будто разрешился, но продолжившиеся обстрелы иракских городов, санкции против российских институтов, обвиненных в содействии багдадскому режиму, решимость администрации Клинтона пересмотреть советско-американский договор по ПРО 1972 года и критика американцами российского бюджета как нереального еще больше раззадорили Москву.
И все же в последовательном ухудшении российско-американских отношений виновато не стремление Соединенных Штатов унизить Россию или навязать ей неприемлемые условия поведения на международной арене. Вернее, оно тоже присутствует, но первоочередную роль в процессе деградации играет неспособность нынешних руководителей России экономическими методами вытащить страну из трясины финансового и экономического кризиса.
Причина этого не только в том, что в правительстве собрались люди, привыкшие к добрым старым методам госрегулирования и административно-командной экономики. Перемены произошли и в российской экономике. Сырьевые корпорации и банковско-финансовые группы, прежде игравшие первую скрипку при определении внешнеполитических приоритетов, в результате устойчивого падения мировых цен на энергоносители и августовского кризиса отошли в тень. Сейчас они заняты преимущественно спасением того, что еще можно спасти.
Лидирующие позиции заняли представители других отраслей экономики. Прежде всего ВПК. Их интересы серьезно отличаются от интересов прежней элиты. Сырьевиков и финансистов интересовали в основном индустриально развитые страны, где находила спрос их продукция, где сосредоточены основные финансовые центры мира. Для ВПК же Запад — прежде всего конкурент, а основные и перспективные рынки сбыта — это развивающиеся страны. Более того, страны с отнюдь не демократическими режимами.
Удивление и непонимание американцев позицией Москвы по Ираку, порой высказываемое с грубой прямотой ("Почему вы настаивает на отмене санкций против Ирака? Ведь это ударит прежде всего по вашим же интересам: иракская нефть обрушит мировые цены и разорит российские нефтяные компании"), связано с тем, что на Западе пока не заметили перераспределения ролей в российской экономике.
Российским нефтяникам отмена санкций против Багдада действительно невыгодна. Зато для российских оружейников она открывает широкие перспективы. Понятно, что Саддам Хусейн первым же делом возьмется за перевооружение своей армии. И за ценой не постоит. И уже понятно, к кому он обратится.
С другой стороны, политика противодействия США в болевых точках планеты и конфронтационная риторика позволяют жестче ставить вопрос о необходимости государственной поддержки "отечественного оборонного потенциала", то есть добиваться налоговых льгот, субсидий, заказов.
Есть и еще один нюанс. Правительство Примаков находится у власти достаточно долго. Это первое время можно было кивать на кабинеты Черномырдина и Кириенко, которые, мол, довели страну до ручки. Но постоянно списывать все провалы экономической и финансовой политики на тяжелое наследие прошлого невозможно. Поэтому у нынешних правителей возникает соблазн свалить вину за все несчастья российского народа на внешнего врага. Благодаря стараниям российских политиков и СМИ искать его не надо — Соединенные Штаты уже давно выступают в этом образе во внутриполитической пропаганде.
Москве остается только подверстать под эту пропагандистскую установку внешнеполитическую доктрину — и тогда можно будет мобилизовать народ во имя благородной цели противодействия, как писали раньше, "политике диктата и насилия со стороны американского гегемонизма".
Правда, такой курс в итоге может привести к самоизоляции России и прекращению западных инвестиций.
Прошлое без будущего
Опасность не только в том, что курс на обострение может привести к пустым полкам и фактическому запрету поездок за границу (в целях экономии валюты), но и в том, что конфронтационная риторика может привести к конфронтационной практике.
И такая тенденция уже начинает проявляться. Еще год-полтора назад казалось, что эпоха "горячих точек" на постсоветском пространстве отходит в прошлое. Боевые действия в Абхазии, Карабахе, Приднестровье, Таджикистане были прекращены. Мир, пусть и худой, держался достаточно долго.
Однако холодный ветерок, подувший из Москвы, стал раздувать уголья. Поставки новейшего оружия в Армению привели к ужесточению полемики Баку и Еревана. Совет федерации отложил ратификацию российско-украинского договора, фактически отказавшись признавать территориальную целостность Украины. Это чревато новым всплеском споров вокруг Крыма, Севастополя и Черноморского флота. Крым, скорее всего, снова захлестнет митинговая волна.
Все это неизбежно подтолкнет Киев и Баку в сторону Вашингтона и НАТО. В Баку, к примеру, уже звучат призывы разместить на территории Азербайджана американскую базу. А Украина третий год подряд проводит в Крыму под эгидой США и НАТО международные военные учения "Морской бриз". Кстати, в 1997 году Москва резко выступила против них, сочтя их сценарий провокационным: имитировалась помощь НАТО в подавлении сепаратистов и отражении агрессии иностранной державы.
Тогда сценарий был изменен. В этом году старый сценарий может быть востребован, а протесты Москвы проигнорированы. Насколько далеко может зайти перепалка, сказать сложно. Однако хорошо известно, что большинство конфликтов начинается с мелочи. Карибский кризис, поставивший мир на грань ядерной катастрофы, начался с того, что Советский Союз всего лишь попытался тайком разместить на Кубе несколько своих ракет.
АЛЕКСЕЙ РЯБОВ
--------------------------------------------------------
Сырьевые корпорации и банковско-финансовые группы, прежде игравшие первую скрипку при определении внешнеполитических приоритетов, отошли в тень. Их место заняли представители ВПК
Курс на обострение отношений с США чреват не только пустыми полками и фактическим закрытием границы, но и скорым переходом от конфронтационной риторики к конфронтационной практике
--------------------------------------------------------
В пяти минутах от войны
Пожилое советское руководство быстро нашло общий язык с молодым кубинским революционером
Никита Хрущев был несказанно рад тому, что Фидель Кастро помог СССР превратить Кубу в непотопляемый ракетоносец под боком у Америки. И дал команду разместить советские ракеты на Острове Свободы
Узнав о появлении советских ракет на Кубе, США направили к острову свои авианосцы и объявили морскую блокаду. Мир оказался в пяти минутах от ядерной войны
Президент США Джон Кеннеди понял, что может войти в историю как виновник самой страшной войны
Компромисс с президентом США искали лучшие силы советской дипломатии — посол СССР в США Анатолий Добрынин и министр иностранных дел Андрей Громыко
Для всего мира Карибский кризис в то время был игрой мускулов. Но лидеры СССР и США знали правду. И были испуганы сильнее всех