Военная прокуратура прекратила уголовное дело против бывшего министра обороны и главного военного инспектора вооруженных сил Константина Кобеца. Боевой генерал, обвиняемый во взяточничестве, незаконном хранении оружия и злоупотреблении служебным положением, согласился на амнистию.
Арест Кобеца в мае 1997 года наделал много шума. Никогда ранее военный такого уровня в новой России не оказывался за решеткой. Кобец, ко всему прочему, после путча 1991 года считался близким Борису Ельцину человеком. Ельцин даже назначил его министром обороны и одному из первых присвоил звание генерала армии. Правда, в министерском кресле Кобец просидел всего месяц, после чего занял весьма влиятельное, но гораздо менее ответственное место главного военного инспектора Министерства обороны.
Его карьера оборвалась так же стремительно, как и началась. Летом 1996 года депутат Лев Рохлин выступил с сенсационным докладом в Госдуме, обвинив Кобеца в коррупции.
Речь шла о том, что генерал лоббировал интересы люберецкой фирмы "Люкон", получившей при его посредничестве крупные средства из бюджета Минобороны. В благодарность "Люкон" построила для Кобеца загородный особняк стоимостью $300 тыс. В числе прочего Рохлин раскопал, что сын Кобеца Юрий работал в "Люконе", получал там большую зарплату, ездил в заграничные командировки и при этом ничего не делал. Позднее следователи ГВП инкриминировали Кобецу хранение двух пистолетов, которые ему подарил заместитель министра обороны Сирии Мустафа Тлас. После всех этих разоблачений Ельцин лишил опального генерала всех регалий и званий.
В следственном изоляторе "Лефортово" Кобец сидел до февраля 1998 года и был выпущен оттуда в связи с резким ухудшением здоровья под подписку о невыезде. За время, проведенное в СИЗО, Кобец стал инвалидом первой группы, похудел на 40 кг и перенес два инсульта. О тюрьме он вспоминать не любит, называя условия содержания под стражей "дикими". После освобождения доктора обнаружили у Кобеца несколько серьезных заболеваний: ишемическую болезнь сердца, гипертонию, атеросклероз с поражением сосудов головного мозга. "В тюрьме генерал мог просто не дожить до суда",— признались следователи. Дело дошло до того, что Кобец из-за постоянного высокого давления — 240/130 — был не в состоянии ознакомиться с материалами дела.
Впрочем, все обвинения он отметал. "Они пытаются доказать, что дом, который я построил, является взяткой,— говорил Кобец корреспонденту Ъ.— Но у меня все документы в порядке. Я в банке заложил свою дачу, квартиру, другую собственность и получил кредит, который и пошел на строительство дома. Вернуть кредит не смог лишь потому, что меня тогда арестовали. Могу сказать вот что: на определенном этапе, когда шли споры о реформировании армии, я стал неугоден. Мои предложения и действия шли вразрез с ельцинской схемой. И меня убрали таким изуверским способом".
Между тем все шло к суду. Помешала объявленная в связи с 55-летием Победы амнистия. И Кобец как человек, имеющий боевые награды, воспользовался шансом. Следователям он заявил буквально так: "Я согласен на амнистию (фактически это означает признание вины.— Ъ), поскольку у меня нет ни сил, ни здоровья доказывать свою невиновность".
В прокуратуре, впрочем, только вздохнули с облегчением. "Сажать генерала армии — это уже перебор",— признался корреспонденту Ъ один из офицеров в Главной военной прокуратуре.
ЛЕОНИД Ъ-БЕРРЕС