На прошлой неделе Борис Ельцин встречался с канцлером Германии Герхардом Шредером и председателем Европейской комиссии Жаком Сантером. Оба нашли, что российский президент в "отличном состоянии". Но без конфуза не обошлось.
Заявив, что Россия не позволит "тронуть Косово", Ельцин добавил: "Я передал вчера свое мнение и письменно, и по телефону Клинтону, что это не пройдет. Вот и все".
Уже через пару часов представитель госдепартамента США прокомментировал высказывания российского президента: "Позиция русских по Косово нам давно известна. Недоумение вызывает другое: в последние несколько дней президенты США и России не общались по телефону и не переписывались".
Пожалуй, впервые за всю историю отношений пореформенной России с Америкой последняя ясно дала понять, что больше не считает Ельцина политиком, которому можно прощать ошибки. Еще в сентябре, когда Клинтон приезжал с визитом в Москву, на совместной пресс-конференции он делал все от него зависящее, чтобы сгладить какие-то неудачные высказывания своего российского коллеги. Американцы могли великодушно не заметить произнесенное Ельциным слово "вчера" и на этот раз. Но не захотели.
Пресс-секретарь президента Дмитрий Якушкин, к которому обратился корреспондент Ъ, затруднился разъяснить, кому Ельцин "передал свое мнение по телефону". Судя по официальным сообщениям, за последний месяц не было ни одного телефонного разговора Кремля с Белым домом. Поэтому не кажется фантастичной следующая версия происшедшего: Ельцин просто перепутал Клинтона с Олбрайт, которая во время своего визита в Москву в начале февраля действительно говорила с российским президентом, находившимся тогда в ЦКБ.