Вчера во Внешэкономбанке (ВЭБ), выступающем агентом правительства России по ре-структуризации долга владельцев камчатских ярусоловов, сообщили, что до сих пор не получили от должников необходимые документы. Между тем в одной из компаний-должников — «Камчатка-Восток» — считают, что рассчитаться за 5 лет с долгом в $250 млн «нереально», потому что суда не обеспечены квотами, а значит, стабильной работой, даже на следующий год.
В среду представитель Внеш-экономбанка сообщил о том, что банком до сих пор не получены документы для начала реструктуризации долга по камчатским ярусоловам от дальневосточных рыбопромышленных компаний ООО «Камчатка-Восток» и ЗАО «Акрос». «Должники уклоняются от проведения реструктуризации долга. В условиях, когда большинство судов вышли на промысел, продолжают не исполнять имеющиеся долговые обязательства перед федеральным бюджетом»,— отметил вчера представитель пресс-службы ВЭБа.
27 рыбопромысловых судов (12 судов-ярусоловов типа ЯМС для добычи трески, морского окуня и палтуса на Камчатке и 15 судов-стеркодеров типа МФТ для добычи минтая, сельди, кальмара на Сахалине) построены кипрскими компаниями на кредит немецкого банка KfW в размере $400 млн под гарантии российского правительства в 90-е годы. В 2001 году KfW переуступил права требования по кредиту Внешэкономбанку. В апреле 2010 года вышло распоряжение правительства РФ, на основании которого 27 судов были переданы в собственность российским компаниям, ранее взявшим их во фрахт. 27 июля 2010 года вступили в силу изменения в ст. 18 ФЗ «О федеральном бюджете на 2010 год и на плановый период 2011 и 2012 годов». На основании этих изменений правительство РФ поручило ВЭБ как агенту правительства провести в 2010 году реструктуризацию долга дальневосточных компаний.
«Для погашения задолженности надо расписать платежи на 5 лет вперед, что для нас даже теоретически нереально,— сообщил вчера „Ъ“ генеральный директор ООО «Камчатка-Восток» Валерий Воробьев.— Сейчас работают только 7 судов на квотах чужих предприятий, в том числе «Акроса». Нет квот для системной работы флота. В такой ситуации выплатить $250 млн за 5 лет невозможно». Он рассказал, что ранее предполагалось, что дальневосточным судовладельцам будет предоставлена возможность выкупить суда в собственность, погасив свои долги по кредитам, предоставленным на строительство этих судов, в течение 20 лет по ставке 2% годовых. Также планировалось, что, при условии регулярного погашения задолженности, в момент погашения кредита государство освободит компании от уплаты пеней и штрафов, накопленных за несколько лет (более $100 млн). Теперь же, по словам господина Воробьева, срок выплат сокращен до 5 лет. «Это были благие намерения, это игры Минфина. Они нарушили все, и Бюджетный кодекс, и закон о бюджете, забрав на госдолг коммерческий кредит. Проект загублен был с самого начала из-за недостатка квот. А сейчас суда, начатые еще в 1993 году, требуют серь-езного ремонта, затраты будут расти ежегодно. Одно судно первоначально стоило $11,75 млн, сегодня — уже $20 млн»,— сообщил вчера господин Воробьев. Сейчас общая сумма долга сахалинских и камчатских компаний, по оценке ВЭБа, составляет $600 млн.
Председатель правления ассоциации «Союз рыболовецких колхозов и предприятий Сахалинской области» Сергей Сенько, куда входят компании-судовладельцы, так прокомментировал „Ъ“ сложившуюся ситуацию: «Банк по-прежнему требует от нас признания всего долга. Каждый из нас готов признать и гасить только свой долг. Мы выступаем против солидарной ответственности, которая предусматривает возможность дальнейшей работы лишь после уплаты всего долга всеми компаниями». «Защиты и гарантий нам никто не предоставляет. Любое изменение законодательства, да просто «нерыбный год» могут привести к тому, что мы не сможем планово гасить задолженность. Мы готовы идти на переговоры и готовы платить по счетам в случае, если банк согласится работать с каждой отдельно взятой компанией, ведь у каждой своя история взаимоотношений, да и суммы задолженности разные. Более того, от нас требуют предоставить залог на сумму всего долга, что для нас невозможно»,— сказал господин Сенько.