Выставка живопись
Художник Владимир Потапов при участии мэтров старшего поколения Юрия Шабельникова и Александра Сигутина соорудил в Цехе Красного на "Винзаводе" выставку современной живописи. Участников более пятидесяти, а хорошие работы ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ сумел пересчитать по пальцам.
Кураторами всесоюзного смотра молодой живописи (они подчеркивают, что многие участники не из Москвы) движет горячий юношеский энтузиазм: "От противного" сделана за смешные по столичным меркам деньги, каждая копейка вложена в дело, у выставки даже есть каталог. Опусы разложены по тенденциям, от поп-арта и трансавангарда (было такое недолговечное явление в Италии восьмидесятых годов) до "левого МОСХа". Проблема в том, что в погоне за широтой охвата организаторы забыли золотое правило групповой выставки: "лучше меньше, да лучше".
Сборные экспозиции не зря зовутся на профессиональном сленге "братскими могилами". Сходство с захоронениями военного времени самое прямое, тем более что "От противного" разместилась в подвальном этаже. Пока разберешься с тем, кто есть кто, пройдет немало времени. Сержанты смешаны с генералами и рядовыми, а от иных осталась, скажем, только правая рука. Такая незадача случилась, например, с Таисией Коротковой, номинантом премии Кандинского этого года: повесили одну работу (должны были две) да еще и пришили к ней близкие по формату и ориентации на фотореализм картины Марии Софроновой. Внимательному глазу разница между сбалансированным колоритом Коротковой и довольно наивными притчами Софроновой очевидна, но для обычного фланера работы неминуемо сольются в одно целое. Столь же мало повезло Тимофею Караффе-Корбуту, продолжателю традиций французского арт-брют. Одна картина Караффы выглядит как фрагмент, кусок ткани. Их должно быть много, потому что так в них появляется монументальный размах помпейской фрески, пересказанной детсадовцем старшей группы.
Мешает кураторам и принципиальное непонимание разницы между живописью и картиной. Вообще-то с картинами у нас все в порядке, бороться за их самочувствие не стоит: этот формат никогда не умрет под гнетом видеоарта или инсталляций. Картина выдержит и пропустит через себя любые эксперименты, поскольку мы, европейцы, со времен Никола Пуссена настроены искать в ней коробку театральной сцены, на которой разыгрываются пьесы или оперы.
Понятно, что в XX веке эту коробку не раз пытались сломать или пересобрать заново. Экспериментов, как правило вторичных, с картиной как объектом на выставке немало. Элина Мухина раскладывает холсты разного формата в супрематические композиции, напоминающие "Оммажи квадрату" одного из основателей Баухауза Йозефа Альберса. Татьяна Шерстюк делает "Одежду для стен", вешая холсты с изображениями платьев, рубашек и прочего содержимого гардероба на плечики. "Размер не важен" Дмитрия Самодина представляет собой коллаж из туфель и фактурных тряпок в духе "бедного искусства" итальянских шестидесятых.
Сборище характеров и темпераментов достойно какого-нибудь европейского вуза. Манипулировать картиной молодежь научилась. Но вот с живописью на "От противного" все намного сложнее. Убедительное владение красками демонстрируют немногие. Для большинства художников "От противного" цвет — вещь чисто служебная, функция поверхности предмета. От сочетания цветов на иных работах начинают болеть зубы, как от звуков сюиты Бетховена, исполненной в подземном переходе случайным владельцем скрипки. Выигрышно смотрятся художники, оперирующие парой-тройкой цветов или одним — по преимуществу холодным — тоном. Песочно-белый "Highway" Павла Отдельнова убедительно растет в голубые дали небес. Юлия Ивашкина пишет покинутые интерьеры, вызывающие в памяти скалы с картин Каспара-Давида Фридриха. Трогательный розовый инопланетянин с заячьими ушками на картине Елены Честных гуляет по садам Тюильри близ Лувра, написанным гризайлью. Братец, хочется сказать ему, иди прямо в музей и возьми с собой побольше творческой молодежи: там, в крыле "Сюлли", есть картины Антуана Ватто, по которым можно и нужно учиться цвету.