Только за первые два дня всероссийской переписи было опрошено 12 млн человек, и это оценивается как успех — люди готовы отвечать на вопросы государства. Проблема, однако, в том, что готовы не все — по данным Росстата, около половины населения опасается, что информация, собранная в ходе переписи, будет использована против граждан. Корреспонденты "Огонька" попытались понять природу этих сомнений
"Разберетесь на месте"
Сборщиком информации, которая поможет составить "портрет современного российского общества", мог стать практически любой совершеннолетний. Для этого еще летом местные отделения Росстата начали набирать работников. Всех переписчиков по регламенту должны были инструктировать. Где-то это делалось, а где-то нет — людей отправляли на перепись без всяких инструкций с ценным напутствием: "Разберетесь на месте". И перспективой заработка — 5500 рублей за две недели хождения по адресам. Деньги не самые крупные, массового прилива желающих стать переписчиками не случилось. Поэтому к переписи привлекли незаменимый ресурс всех времен и народов — студенчество.
Некоторые шли на перепись от профильных факультетов — статистики или социологии, другие — в "добровольно-принудительном" порядке. Формально никаких санкций к студентам, отказавшимся от участия в мероприятии, применено быть не может, но кто у нас в стране почитает формальности? "Для нас результаты переписи — не общенациональное благо, а сданный или несданный в университете зачет,— признается Дарья из МГУ.— У нас норма 400-480 человек. Не выполнил — иди на пересдачу. А как перепись пересдать?"
По сравнению с 2002 годом, когда процент отказов от работы переписчиками в первые дни переписи был около 30 процентов, в этом году он составил только 2 процента. Но это торжество административного начала не должно обманывать --загнанные силком в перепись студенты проявляют чудеса изобретательности по профанации процесса. Сам процесс, однако, масштабный: в первые дни переписи на работу вышли 420 тысяч переписчиков.
В Москве перепишут без вас
"Девушка, скажите, а зачем это вообще нужно? Не знаете? Ну так я вам объясню: это чтобы было, куда потратить миллиарды рублей" — так отреагировала одна из жительниц дома N 24 по улице Малая Филевская на предложение ответить на вопросы анкеты по переписи населения. Она отказалась даже называть свое имя, зато подарила переписчикам коробку конфету: "Лучше идите чайку попейте, чем этой ерундой заниматься".
"Чай вместо ерунды" — это, как поняли корреспонденты "Огонька", самая популярная формула встречи населения с переписчиками.
Охотнее всего откликались люди пожилые. Они готовы были ответить на любые вопросы и сразу шли за всевозможными документами, хотя требовать их переписчики не имеют права. Вот, например, Галина Михайловна, которой крепко за 80 (точную дату рождения она уже и сама вспомнить не смогла), минут 20 рассказывала о своей жизни, болезнях и военном времени. Готова была рассказывать про свою жизнь до бесконечности просто потому, что давно живет одна, а тут впервые за долгое время появился слушатель.
На календаре октябрь, и до деревни Шемякино Новгородской области переписчик может добраться только на лодке
Фото: РИА НОВОСТИ
Но дефицит общения вовсе не у каждого. На соседнем этаже в том же доме дверь открыл режиссер Владимир, заслуженный деятель искусств России. Он отвечает на анкету, демонстрируя одолжение, и по ходу возмущается ее пунктами: "Почему здесь нет информации о наградных знаках?.. Можно подумать, у нас в стране все ученые — опросник волнуют научные степени, кандидатские заслуги... Бессмысленная перепись... А снять кино — это по найму или как?.."
Люди приезжие разговаривать с переписчиками не хотят. Девушка Наталья из Молдавии дверь открывать отказалась, попросила прийти потом, после того, как она поговорит с родственниками. На следующий день, правда, согласилась ответить на вопросы анкеты, но попросила не указывать ее фамилию, не захотела назвать номер телефона. У нее молдавское гражданство, в Москву она переехала пару месяцев назад, вопрос о регистрации поставил ее в тупик. Перед каждой графой анкеты она спрашивала: "А куда пойдут эти данные?". Наталья живет в квартирке метров 35 с тремя другими мигрантами из Молдавии в темном, неприветливом доме на западе Москвы, и эту маленькую жилплощадь она очень боится потерять.
А вот квартира, обитателям которой терять нечего — семья из шести человек, на 40 квадратных метрах: прабабушка, бабушка, муж, беременная жена и двое детей в возрасте от двух до пяти. Они не жалуются — просто уже не верят, что кому-то может быть небезразлична их судьба...
По правилам переписи, местные участковые должны были подготовить "списки социально неблагополучных квартир". Входить в них рекомендуется только с милиционером.
"Я очень обрадовалась, когда в моих списках квартир не значилось ни одной проблемной,— говорит Лика, студентка 3-го курса МГУ.— Однако на шестом этаже, в 666-й квартире я попала к самым настоящим алкоголикам. Они обругали меня матом и швырнули пустую бутылку из-под водки. Позвонила на стационарный участок, чтобы выяснить, почему меня никто не предупредил. Инструкторша только посмеялась над номером квартиры и резюмировала: "Будет что друзьям рассказать". Ну не свинство?"
Что делать при этом переписчику? Вопрос, как говорится, открытый. Хотя некоторые рецепты известны. Опытные люди рассказывают, что на случай массовых отказов заполнять анкеты в некоторых столичных районах применяется нехитрое ноу-хау: опросники "закрываются" без участия граждан, на основании данных ДЭЗов и паспортных столов. Если учесть, сколько людей отказывается, статистика получится невероятно "точной".
Закрытая провинция
Корреспонденты "Огонька" побывали и в других города, где проводилась перепись. Переписчица Рита из Твери — одна из 1264 человек, которых наняли на эти две недели, курирует небольшой участок Центрального района города. Земля здесь — одна из самых дорогих в областной столице. А старые и ветхие дома контрастируют с дорогими кирпичными постройками. Жители и тех, и других — очень скрытные.
Вот постройка, больше напоминающая сарай, скрывает четыре квартиры. В переписных бланках на жилье почти все их ответы: "На улице" — и мусоропровод, и туалет. Отопление — свое, благо печка-"шведка" работает исправно.
"Дом строил еще мой прадедушка,— говорит Наталья Владимировна.— Хотели все это снести до войны, затем после нее. Теперь судьба дома в подвешенном состоянии. Мы боимся прихода чиновников, боимся, что нас выселят".
Российские космонавты Александр Калери, Федор Юрчихин и Олег Скрипочка приняли участие в переписи на борту орбитальной станции
Фото: РИА НОВОСТИ
Ее сосед Николай живет примерно в такой же лачуге. Однако внутри — плазменный экран, шкафы с дорогими книгами, ноутбук с подключенным интернетом. "Не съезжаю, потому что жду, когда у нас выкупят эту дорогую землю. Тогда куплю новую квартиру, пусть и не в центре",— говорит он.
В подобных домах отсиживаются не только официально прописанные, но и, естественно, многочисленные мигранты. В основном нелегальные. Только в центральном районе Твери за один день обхода переписчица Рита побывала в трех таких домах. Снаружи заколоченные, а внутри — полна коробочка. Не рискуя здоровьем, Рита пишет — дом нежилой, тем самым разрушая одну из главных надежд переписи — выявить число гастарбайтеров.
К домам элитным (они, кстати, бок о бок стоят с развалинами) у переписчиц свое отношение. Одни девушки высматривают женихов, другие — занимаются бизнесом. Мама Риты — страховой агент, снабдила дочку соответствующими рекламными буклетами. А ее подруга после основных переписных вопросов достает каталоги косметики. Не один, а сразу три — чтоб наверняка. Хотя по большей части дорогие дома наглухо закрыты от проникновения посторонних.
"Я не пущу вас не то что в дом, в сад вы у меня не пройдете,— кричит в окно суровая блондинка.— В 2002-м мы так поучаствовали в переписи, что на всю жизнь запомним. Вынесли полквартиры ваши переписчики".
Но рукоприкладством здесь не занимаются — закрывают двери, гасят свет. А вот на расстоянии трех с половиной тысяч километров от Твери, в Новосибирске, студентка Анастасия Пряхина, тоже переписчица, жалуется на откровенное рукоприкладство. "Это не единичные случаи,— говорит Настя.— Мне неприятно, что из многих домов нас грубо выпроваживали: закрывали перед носом дверь. Один мужчина, когда я просто зашла на лестничную клетку, вылетел из своей квартиры, схватил меня за сумку и поволок к лифту. Разве я должна это терпеть, пусть и за деньги?"
Переписчик из Костромы Юрий Сысоев отметил, что чаще всего отказываются отвечать на вопрос об источниках существования: "Сначала отвечают, что никаких источников нет, а после моего объяснения их оказывается минимум два, а чаще и более".
Николай Юшков из Новомосковска — нетипичный переписчик. Седой, бородатый мужчина в очках согласился на студенческую работу не ради денег, а ради интереса. В 1993-м он работал помощником депутата в Тульской областной думе и был известен в кругах местной администрации как "активист и общественник". К заполнению анкет подходит вдумчиво, на каждого опрашиваемого времени не жалеет. На вопрос, не смущает ли его, как переписчика, что листы заполняются со слов, а не по документам, Николай пытается дать свой ответ: "Наверное, наше государство таким способом учится доверять населению"...