Чтобы понять, кто может, а кто не может победить на выборах в Дагестане, не нужны ни опросы, ни даже сами выборы. Достаточно знать местные обычаи и местный закон о выборах.
В пяти округах Дагестана (а всего их 121) выборы в парламент так и не состоялись. Кандидаты в депутаты просто не успели зарегистрироваться. И дело не в их нерасторопности — просто накануне избирательные округа перенесли операцию по перемене пола.
В декабре 1998 года дагестанские парламентарии приняли новый закон о выборах, согласно которому шесть округов были признаны женскими. То есть баллотироваться в них имели право только женщины. А мужчинам вход был строго-настрого воспрещен. Таким образом парламентарии пытались защитить и конституционно обеспечить права женщин. По словам пресс-секретаря дагестанского центризбиркома Сабида Малеева, "только таким путем женщина-кандидат могла попасть в парламент".
Однако забота о женщинах споткнулась о мужскую гордость. Действующему депутату дагестанского парламента Курбану Курбанову отказали в регистрации в его родном округе, который по новому закону неожиданно стал женским. Курбан оскорбился и пожаловался в Конституционный суд Дагестана. В январе суд, признав нарезку округов по половому признаку незаконной, открыл в них вход мужчинам. Но слишком поздно — те не успели собрать подписи.
Женские округа — не единственное изобретение дагестанских депутатов. Одновременно с женскими в декабре прошлого года были определены и 14 профессиональных округов. Для того чтобы выдвинуться по одному из них, кандидату необходимо предъявить диплом о высшем образовании. Профессионалы, как пояснили Ъ в парламенте Дагестана, особенно юристы и экономисты, необходимы законодательному органу как воздух. Именно они будут работать в нем на постоянной основе. Кстати, в отличие от женских профессиональные округа не отменили.
Это все, конечно, курьезы. Но в них как в капле воды отражается вся избирательная система Дагестана.
Еще в 1994 году парламент Дагестана принял весьма специфический закон о выборах. Депутаты решили не сталкивать в одних округах кандидатов различной национальности, например кумыков с аварцами, лакцев с даргинцами и т. д., и поэтому нарезали округа по национальному, а не территориальному признаку.
По словам пресс-секретаря председателя Госсовета Дагестана Эдуарда Уразаева, эта система была успешно опробована на парламентских выборах 1995 года — число кровавых конфликтов на национальной почве резко снизилось. Кроме того, в законодательном органе установился национальный паритет.
Поэтому национально-пропорциональное представительство было закреплено и последним законом о выборах. А когда в начале января этого года российский ЦИК направил в республиканский письмо с требованием привести избирательное законодательство Дагестана в соответствие с федеральным, Махачкала ответила отказом. Конституционный суд республики пожертвовал лишь женщинами, а нарезку округов по национальному и профессиональному принципу признал соответствующей дагестанской конституции.
При этом ни депутаты, ни судьи ничего нового не изобрели. Они лишь узаконили то, что было изобретено гораздо раньше — при советской власти.
Дагестан в свое время чуть не поставил в тупик большевиков, питавших нездоровый интерес к национально-территориальному размежеванию. Поди размежуй, когда на небольшой территории проживают около 75 коренных народностей и национальностей.
Выход был найден: руководящие посты распределили между основными 12 коренными национальностями. Самым многочисленным достался и самый жирный кусок — пост первого секретаря ЦК КПСС Дагестана. Его поочередно занимали аварцы и даргинцы (соответственно около 25 и 15% населения).
По национальному принципу распределяли и остальные посты и сферы влияния (например, аварцы традиционно контролировали нефтяной промысел, кумыки — рыбный). Премьером республики всегда был кумык (10%), а посты его заместителей делили между между собой аварцы, даргинцы, кумыки и лезгины (11%).
Интересы не самых многочисленных народов также не оставались без внимания. Например, лакцам (5%) доставались кресло председателя горисполкома Махачкалы, главы Госбанка и второстепенные министерские портфели (например, министра сельского хозяйства).
Демократическая перестройка национальный паритет не нарушила, только должности были переименованы: первый секретарь ЦК стал главой Госсовета Дагестана, председатель горисполкома — мэром и т. д. Произошло и некоторое перераспределение национальных квот: так, аварцы получили большинство мандатов в парламенте (впрочем, пост председателя традиционно принадлежал им). А лакцы потеряли пост мэра Махачкалы. Сейчас его занимает даргинец Саид Амиров, чемпион по количеству совершенных на него покушений. Сами лакцы говорят, что пост мэра отдавать на выборах было, конечно, обидно, но с попытками убрать Амирова это никак не связано. У него, утверждают они, есть и более серьезные конкуренты (по дагестанской традиции мэр Махачкалы является одновременно вице-премьером республики).
Впрочем, есть и серьезные изменения. Если раньше этнический паритет обеспечивался ЦК КПСС, то сейчас межнациональное согласие подкрепляется внушительными гарантиями — практически каждое национальное движение в Дагестане имеет вооруженные отряды, которые в состоянии при необходимости восстановить баланс сил и справедливость. Когда мирные акции протеста (а излюбленными его формами у дагестанцев являются коллективные марши на Махачкалу и перекрывание трасс республиканского значения) не приносят результатов, в ход идут огнестрельное оружие и тротил. Только за 1995-1996 годы были убиты 20 руководителей различного ранга.
Сохранили дагестанцы и "коллективное руководство". Высшим исполнительным органом республики является Госсовет, в который помимо его председателя избираются ровно 12 кандидатов — по одному от каждого из основных народов. При этом было специально оговорено, что лицо одной национальности не может быть избрано на высший пост более двух раз.
Сами дагестанцы свою систему идеальной не считают и предпринимают попытки поменять ее. Но, разумеется, каждый в свою пользу. Больше всех преуспел в этом нынешний глава Госсовета даргинец Магомедали Магомедов. В 1996 году, когда истекли оба его срока, он продлил свои полномочия еще на два года. При этом наиболее влиятельные оппозиционеры получили приличные, а главное, доходные посты. А в феврале 1998 года, накануне выборов Госсовета, Магомедов провел через парламент поправку к местной конституции, согласно которой лицо одной национальности получало право избираться на пост главы Госсовета более двух раз. И снова остался на своем посту.
Лидеры остальных национальных движений недовольны. Однако на радикальный шаг — введение президентского поста, а точнее, прямых всенародных выборов главы республики — они в большинстве своем не готовы. Ни один из них не обладает в Дагестане достаточной поддержкой. В этой ситуации может победить лишь тот кандидат, который предложит наднациональную, объединяющую идею. А в современном Дагестане есть лишь одна такая идея — исламская. И она представляет прямую угрозу национально-клановым интересам. Многочисленные дагестанские народы просто опасаются, что, избрав отца народов, окажутся при нем пасынками.
АНДРЕЙ КРАСНОВ
Еще при советской власти все руководящие посты в Дагестане были распределены между 12 основными национальностями республики
Многие национальные лидеры чувствуют себя обделенными. Но если в республике пройдут прямые всенародные выборы президента, они вообще ничего не получат