Российский премьер Владимир Путин вчера принял участие в работе форума "Чистая вода", а специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ выяснил, что сотрудники компании изобретателя Виктора Петрика "Золотая формула" делают воду из кока-колы и красное вино — белым.
На том этаже, где проходил форум, была развернута выставка высоких технологий очистки воды. Я искал стенд фирмы господина Петрика "Золотая формула".
Господин Петрик известен своими революционными технологиями в деле радикальной очистки воды и во многих других делах тоже. Партия "Единая Россия" в лице спикера Госдумы Бориса Грызлова покровительствует господину Петрику и даже время от времени помогает включать его проекты в федеральные целевые программы, отчего потом в Великом Новгороде родители детей, которые пьют в школе воду после фильтров господина Петрика, подают на изобретателя в суд, а в интернете появляется сайт Lzhenauka.com. Даже стерильная вода после фильтра Петрика перестает удовлетворять требованиям к качеству питьевой воды: ученые РАН нашли в его углеводородном фильтре материалы, которые, по заключению ученых, способны вызывать различные заболевания, и не только у детей.
Борис Грызлов, выступивший на форуме, избежал упоминания о господине Петрике, но упомянул, что, хотя человечеству доступен для использования только 1% воды в мире, "ситуация не фатальна: надо находить инженерные решения, вкладывать адекватные ресурсы".
Судя по тому, какие решения и ресурсы до сих пор находил Борис Грызлов, примерно понятно, кого он имел в виду и теперь.
Чтобы осознать, чем так обворожил Бориса Грызлова Виктор Петрик, я и искал стенд "Золотой формулы".
Тимофей Хрилев, отвечающий за пиар-направление работы "Золотой формулы", показал мне фильтр, возле которого стоял бак, наполненный темной неприятной жидкостью:
— Это кока-кола! — сообщил он.— После прохождения через фильтр можно пить! Пробуйте.
Кока-кола после фильтра казалась прозрачной водой. Пить ее было бессмысленно. На месте Coca-Cola я бы знал что делать. Надо искать ближайший суд. Такое надругательство над идеей прохладительного напитка с газиками было непереносимо даже мне.
— Нет-нет,— заторопился господин Хрилев,— уходит не все! Уходят краски, масла эфирные... Цветность — ее же невозможно поймать! А мы ловим!
Изобретатели показали мне бутылку красного вина и пропустили стаканчик через фильтр. Красное вино стало белым, вернее, прозрачным. Но меня заверили, что главное, то есть градусы, в нем остались.
— А вкус? — обескуражено спросил я.
Вкуса мне никто не обещал: вино и кока-кола демонстрировали возможности прибора, а не наоборот.
— Все это достигается,— объяснил господин Хрилев,— углеводородной смесью высокой реакционной способности, коротко — УСВР.
— Простите,— негромко сказал подошедший с соседнего стенда сотрудник компании "Барьер",— но ведь, когда вода проходит сквозь углерод, все это начинает слипаться рано или поздно.
Господин Хрилев объяснил ему, что эта проблема решаема, но господин из "Барьера" еще долго недоверчиво крутил головой.
— Да,— сказал подошедший гендиректор фирмы "Золотая формула" Максим Сидоров,— нас упрекают в том, что терморасширительный графит-углерод, подвергшийся с помощью кислот тепловому удару, не может быть использован в фильтре...
— Но как же тогда вы работаете? — удивленно спросил сотрудник фирмы "Барьер".
— А потому что УСВР — это не терморасширительный графит! — торжествующе воскликнул генеральный директор.
Потом мне продемонстрировали фильтр, отделяющий нефть от воды. В огромном, в полтора человеческих роста, контейнере содержалась вода, смешанная с нефтью. Гендиректор повернул краник, из которого полилась вода, и предложил попробовать. Я благоразумно отказался, помня о предостережениях ученых РАН.
— А я попробую! — произнес отчаянный гендиректор и залпом выпил 100 грамм.
Я подумал, что за время многолетней дегустации такого рода напитков организм его давно сделался невосприимчив к этим потрясениям.
Тем временем уже начиналось пленарное заседание с участием премьера. Но сначала пред собравшимися выступил генеральный директор "Водоканала Санкт-Петербурга" и президент Национального союза водоканалов России Феликс Кармазинов.
Он рассказал, что такого внимания к отрасли, "занимающейся канализованием и водоснабжением", как сейчас, он не видел с 1917 года.
Странно, что он так хорошо запомнил события тех лет. Очевидно, в 1917 году произошло нечто, после чего не говорить о волне внимания к проблемам сточных вод было бы просто преступлением.
Увы, в новом законе о водоснабжении населения произошли непоправимые изменения к худшему. Господин Кармазинов с отчаянием в голосе признался:
— Мы даже исключили из своего лексикона само слово "канализование" (такое родное сердцу каждого россиянина.— А. К.) и стыдливо заменили его безликим словом "водоотведение"! — в сердцах воскликнул господин Кармазинов.
Он пояснил, что разница между канализованием и водоотведением, увы, принципиальная. Да что там, это просто пропасть.
— Разница в сути подхода к работе со сточными водами! — объяснил он.— Ведь что предполагает водоотведение?! Сбор сточных вод, очистка их на среднем уровне и сброс в водоем. В этом случае мы делегируем часть своих задач природе, предлагая ей самой как-нибудь справиться с результатами нашей жизнедеятельности...
Он на мгновение задержал в легких воздух, словно демонстрируя, чего стоит не только природе, а и человеку справляться с этими результатами, и продолжил:
— Иной смысл у канализования! Если мы говорим о завершенной цепочке работ с завершением очистки на самом высоком уровне, негативное воздействие сточных вод на окружающую среду по сути дела должно быть сведено к минимуму.
Господин Кармазинов с сожалением признал:
— Мы варимся в своем собственном котле (сточных вод, очевидно.— А. К.)! — выпустил пар главный специалист по сточным водам страны.— Стоки наших жилых зданий порой напоминают стоки химических предприятий!..
Говоря о перспективах государственно-частного партнерства в деле канализования и о привлечении к нему западных специалистов, господин Кармазинов внезапно заявил:
— Это позволит сделать нам рывок-прывок!.. Вернее, серьезный рывок вперед!..
Закончил он оптимистично:
— Проведя эксперимент в одном из микрорайонов Санкт-Петербурга, мы все-таки снизили энергоэффективность на 42%... э-э... Вернее, энергопотребление.
— Феликс Владимирович,— обратился к господину Кармазинову председатель правительства России,— вы сказали, что с 1917 года к вашей отрасли не было такого внимания, как сейчас. Что же было сделано в 1917 году для очистки и канализования? (Премьер с особым удовольствием сделал акцент на последнем слове.— А. К.) Благодаря автору "Собачьего сердца" мы знаем, что тогда в очистку пришли действительно серьезные люди. Но они же не воду очищали...
Сидя в президиуме, господин Кармазинов виновато пожал плечами.
Премьер заверил, что в правительство уже внесена федеральная программа "Чистая вода".
Господин Петрик может спать спокойно.