Америка наконец-то познакомилась со своей самой знаменитой звездой. На прошлой неделе Моника Левински дала известной телеведущей компании АВС Барбаре Уолтерс двухчасовое интервью, которое посмотрело 60% американцев. Девушка президентской мечты оказалась не хорошей и не плохой, а обыкновенной. И это американцам нелегко перенести.
Это интервью было бесплатным, но не беспокойтесь за Монику — она получит минимум $3 млн за последующие. Одновременно вышла книга Эндрю Мортона "Рассказ Моники", записанная с ее слов. Журналисты с наслаждением цитируют опубликованные в книге стихи Моники (белые): "Я сжалась в углу одна, // веду войну со своими чувствами, // борюсь со страхом, завистью, // печалью и отвергнутостью, // я борюсь". Еще приводят фразы типа "он был как солнце, в лучах которого все цвело и краски сверкали ярче" и злорадно подытоживают: "Они с президентом были просто созданы друг для друга". Но читатели покупают: книга уже стала бестселлером.
Ведущая Уолтерс была высокопрофессиональна и, как выразились ее коллеги после шоу, "нарыла массу эмоций": Моника часто смеялась, а когда вспомнила, что пришлось пережить ее маме, заплакала. В отличие от наших интервьюеров Уолтерс не была ни иронична, ни враждебна и расположила к себе и Монику, и аудиторию, что было почти немыслимо, поскольку, по опросам, 70% аудитории Монику не выносит. Высший пилотаж она показала, спросив: "А вот телефонный секс, которым вы занимались,— 3/4 зрителей понятия не имеют, что это такое, не могли бы вы объяснить". Левински довольно хихикнула, средний обыватель (который, конечно, знает, что это такое) получил солидный впрыск чувства превосходства, обыватель ниже среднего идентифицировался с пожилой дамой и тоже не остался внакладе.
У американцев есть трудности с пониманием того, что такое Моника Левински. Связаны они с тем, что в последние пару десятилетий феминизм освободил женщину от стереотипов, в которые она всегда попадала, как в капкан (объект мужского взгляда, верная жена, "синий чулок"). В результате возникли стереотипы новые, которые хорошо усвоены американским обществом. На протяжении всего скандала Америка пыталась увидеть в Монике понятное. Сначала — жертву сексуальных домогательств начальника. Так и сейчас думают 25% зрителей, участвовавших в опросе после интервью. Так думает ее бывшая подруга Линда Трипп, которая хотела нажиться на записанных на пленку признаниях Моники, но при этом искренне верит, что обязана была вырвать невинную крошку из лап чудовища. Когда этот образ не сложился, возникла вторая версия: Моника — т. н. сталкер, она преследует мужчину, который с ней расстался (так считает 26%). См. фильм "Роковое влечение" с Гленн Клоуз, который призван был внушить американцам, что внебрачная связь приводит к такому кошмарнейшему кошмару, что лучше забыть об этом раз и навсегда. Внушение подействовало: официально по крайней мере утверждается, что семьи в Америке крепкие. Видимо, им помогают быть крепкими телефонные счета, где безжалостно раскрыты все номера, с которыми говорили из данной квартиры. Если Моника не сталкер, то есть еще только две версии, которые может переварить среднее сознание: она — фетишистка, которая берегла синенькое платье фирмы Gap, запачканное спермой президента; или же она просто дурочка.
Все эти версии испытания в виде интервью не выдержали. В студии была нормальная 25-летняя девушка, разумная и полная чувства собственного достоинства. Она отрицала, что секс между начальником и подчиненным всегда является актом насилия. "Я не думаю, что эти отношения повредили моей работе. Я не думаю, что они повредили его работе. Это все касалось только нас",— сказала она, и в Америке, где во многих учреждениях сотрудники обязаны сообщать администрации, если между ними завязался роман, это прозвучало смело. К романам с женатыми мужчинами Моника относится вполне реалистически, а платье просто стало мало, и тратиться на чистку было неохота.
Тогда встает вопрос — что же такое Моника?
Она рассказала, как, поступив в Белый дом, не понимала, почему все женщины без ума от этого седого типа с красным носом, но, когда на какой-то вечеринке он посмотрел ей в глаза, была сражена его магнетизмом. Она ему тоже понравилась, и вот они уже вдвоем. Когда он первый раз разделся, то втянул животик, а она сказала, что он ей нравится таким. Сначала он ей не доверял и боялся привязаться, но вскоре смотрел на нее с обожанием и фантазировал, что, когда уйдет со своего поста, разведется с Хиллари (о которой говорил всегда "первая леди") и будет жить с влюбленной в него по уши Моникой. Он звал ее "детка", а она его — "детка президент". Обвинения президента в сексуальном эгоизме Моника отвергла, сказав, что была вполне счастлива. Клинтона описала как "очень чувственного человека, который борется со своей чувственностью", поскольку получил религиозное воспитание, а меж тем (это уже из книги), когда она описывала ему по телефону, как была в Боснии, он сексуально возбудился даже от этого.
Нашему человеку все это напоминает коллизию из известной песни Галича про товарища Парамонову. Все невыносимо банально, трогательно, человечно и очень глупо, как жизнь сама. Что же тут американцам не понятно? Для нас могут быть экзотичны такие, например, детали: уходя от президента, Моника на всякий случай держала в руке банку диетической колы, потому что это выглядит подчеркнуто несексуально; как представительница того американского поколения, которое оральным сексом начинает заниматься раньше, чем пенетративным, она оральный секс искренне считает не сексом, а формой ухаживания. Но американцы-то должны знать, что таких девушек у них тысячи! Однако события последнего года показали, что американцы не усвоили самую знаменитую фразу собственного кино — "nobody`s perfect". От своих граждан они ждут именно совершенства: от президента — честного пионерского признания в супружеской неверности, от его жены — гордой подачи на развод, от Моники — публичных извинений в аморальном поведении. После интервью мнение о ней у 45% улучшилось, у 30% — ухудшилось; из предложенного списка качеств большинство выбрало "убедительная", "умная", "хорошенькая", "незрелая" и "бесстыжая". Но большинство не подавляющее — мнения разделились почти пополам. Картину замешательства американцев дополняет следующая оценка: 30% считают, что Моника никогда не любила Билла, 31% — что любила, но уже разлюбила, и 33% — что любит его до сих пор (сама Моника ясно высказалась в пользу средней версии).
Чему же Моника научила Америку? Возможно, ничему. Журнал Time сделал из скандала следующие выводы: "честность лучше, чем ложное совершенство", "народ всегда поймет" и "врать было не надо". Нам это все, конечно, смешно. Мы прагматичны, полны трезвого цинизма и свысока смотрим на идеалистов-американцев. Нам понятно все, что непонятно им. Но могла бы Моника чему-нибудь научить и нас?
Американцы назвали ее "незрелой". Само это слово в нашем нынешнем лексиконе отсутствует, и, возможно, этим не стоит гордиться. Во всяком случае, по нашим стандартам Моника выглядела на удивление зрелой — она прошла школу уверенности в себе, она знает, что быть жертвой и жаловаться стыдно, а быть толстой и хотеть похудеть ("бороться со своим весом", как говорят американцы, которые помогут вам почувствовать себя героем) — не стыдно. Она знает свои права и не хочет нарушать закон. У нее есть слова для всех обвинений, которые она хочет предъявить,— "эмоциональное насилие", "нарушение равновесия" и "нежелание видеть в ней человеческое существо". И у общества нет сомнений в том, что обвинения эти серьезны. Что бы оно ни думало о самой Монике.
ЕКАТЕРИНА ДЕГОТЬ
Из "истории Моники"
...Иногда я чувствовала какую-то теплоту по отношению к нему, иногда просто ненавидела его...
...Не думаю, что наши отношения вредили его работе. Это было только между нами...
...Секс в чем-то похож на еду. Иногда вы едите из-за голода, иногда — из-за настроения. Иногда вам достаточно фаст-фуда, иногда вам нужен ресторан для гурманов...
...Я чувствовала себя нечистой, чувствовала себя куском грязи...
...Я чувствую себя более оскорбленной, чем миссис Клинтон. Не хочу даже обсуждать причины, по которым она чувствует себя оскорбленной. Так много различных аспектов моей жизни оказалось у всех на виду, с ней такого не было. И для моей репутации все это оказалось более разрушительным, чем для ее репутации...
...Я даже помыслить не могу, чтобы просить прощения у миссис Клинтон и Челси. Но мне хотелось бы, чтобы они знали, как мне жаль, что все это произошло...
...Неверен был он, а не я. Я не предавала его жену и дочь. Он ответственен за ту боль, которую он причинил миссис Клинтон и Челси...
...Я не считаю себя знаменитой. И не могу сказать, что меня должны уважать за то, из-за чего я стала известной...
...Мне бы хотелось жить вечно в своей книге. Мне нравится иногда протянуть руку и снять с полки томик Шекспира. И мне хочется думать, что точно так же люди будут поступать и с этой книгой...
Подписи
Колин Декстер, автор всемирно известных детективов об инспекторе Морсе, счел за честь открыть лондонскую презентацию книги "История Моники"
Рекламная кампания новой американской звезды подчеркнуто сближает мисс Левински с героиней другой всемирно известной любовной драмы. Для написания "Истории Моники" был избран Эндрю Морто (на фото внизу), автор книги "Диана: ее подлинная история". А лондонская презентация книги прошла в универмаге Harrod`s, принадлежащем семье аль-Файедов
В Harrod`s мисс Левински не выдержала активности британских почитателей ее таланта и, расплакавшись, ушла из магазина