Президентское послание к Федеральному собранию, прочитанное Владимиром Путиным в субботу, оставило противоречивое впечатление: сказано много правильных слов, но в их правильное применение как-то не слишком верится.
Из западных откликов больше всего запомнилось сравнение целей президентства Путина с режимом Пиночета: прежде всего подъем экономики за счет свободного рынка, все остальное — потом. Известно, что чилийские реформы — любимый Андреем Илларионовым, экономическим советником Путина, пример для подражания. Правда, опорой чилийских реформ был режим военной хунты. На что опираются российские реформаторы?
С одной стороны, ничего не изменилось. При Путине, как и при Ельцине, по существу, единственной мощной политической опорой либеральных реформаторов остается сам президент. Не случайно Михаил Касьянов в Думе, перед тем как депутаты проголосовали за его назначение премьер-министром, всячески дистанцировался от либеральной программы, подготовленной в Центре стратегических разработок. Маневр удался: Касьянов собрал рекордный урожай голосов, а в основе и правительственной программы, и послания президента в конце концов оказались все те же идеи либералов, команду которых тренировал Герман Греф.
С другой стороны, в отличие от Ельцина Путин после выборов 26 марта остается самым популярным российским политиком. Пропрезидентские силы в Думе контролируют положение, поэтому политическая поддержка реформаторов на первый взгляд шире. Но это — видимость.
Во-первых, опыт Ельцина показывает, что российскому президенту ничего не стоит сменить коней на переправе. Во-вторых, сама реализация провозглашенных реформ может заставить тех, кто в субботу всецело поддержал программные принципы, провозглашенные Путиным, передумать.
Основания для этого, к сожалению, есть. Их в своем выступлении продемонстрировал сам Путин. Президент много и справедливо говорил о необходимости реформы власти. Смысл в том, чтобы российское государство можно было назвать "эффективным", а не характеризовать в терминах "позор и безобразие!" (цитата из субботнего выступления Путина).
Президент подчеркивал, что ведет речь о демократическом государстве. В таком государстве, как известно, есть власть и есть оппозиция. Путин даже пошел дальше и заявил, что сильной власти нужна не просто оппозиция, а сильная оппозиция.
Но, как выяснилось, этот пассаж относился к теории. Когда речь зашла о политической практике, тон и лексика послания резко изменились. Ряд СМИ (всем понятно, что Путин метил во Владимира Гусинского) обвинен в антигосударственной деятельности. Вот так: в теории нужна сильная оппозиция, когда же власть на деле сталкивается даже с подобием оппозиции, реакция получается неадекватной.
Все, как когда-то: есть государственная власть, на вершине которой сегодня много выходцев из КГБ, и ей все должны служить. Кто против — не оппозиционер, а просто подрывной антигосударственный элемент. А кто оппозиционер — пока не совсем ясно.
Что же касается той оппозиции, на которую Кремль согласен, то в Думе уже лежит законопроект, предусматривающий изменение соотношения депутатов, избираемых по одномандатным округам и по партийным спискам, с нынешнего 1:1 до 2:1 в пользу одномандатников. C ними власти работать куда легче. А для партийных списков предполагается увеличить входной порог с 5 до 7%. Власть делает все для того, чтобы сильная оппозиция была управляемой.
Путин в своем послании признал, что его слоган "Диктатура закона" нравится не всем. И сам же объяснил почему. Если Дума станет окончательно пропрезидентской, а Совет федерации лишится своего нынешнего политического лица, как это предлагает президент, то в России все окажется под личным контролем Путина и его спецслужб. Прямо на зависть Пиночету.
Полный текст Послания "Государство Россия" президента РФ В. В. Путина Совету федерации читайте на сайте еженедельника "Коммерсантъ-Власть" (адрес http://vlast.kommersant.ru) в разделе "Документы".
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ