В политических рейтингах есть позиции, напротив которых, как правило, стоят самые внушительные проценты. Но на эти данные никто внимания не обращает. Позиции называются "Проголосовал бы против всех", "Никто" и "Затруднились ответить". А между тем именно эти показатели наглядно демонстрируют главный фактор нашей политической жизни: сегодня в стране нет политического лидера. А значит, нет реального кандидата в президенты.
Политические рейтинги наконец-то перестали занимать в информационных и аналитических программах унылое место социологического гарнира и перекочевали в разряд долгожданных деликатесов. Все заинтересованные лица с нескрываемым аппетитом сопоставляют десятые и сотые доли процента, которые набрал или утратил свой или чужой кандидат в течение последней недели.
Явлинский прибавил за счет своей оппозиционности или из-за антикоррупционной кампании? А взлет Примакова из-за манеры говорить или репутация помогает? Зюганов относительно Лужкова, Лужков относительно Лебедя, тур первый, тур второй, три целых (десятых, сотых) туда, ноль целых (десятых, сотых) оттуда. Увлекательно, что и говорить.
Но все это подрагивание рейтинговых кривых — абсолютная ерунда на фоне ошеломляющего количества россиян, не доверяющих никому. Опросы показывают: сегодня не существует политического лидера, имеющего более высокие проценты, чем этот Никто, лицо без черт, объединяющее всех, кто не доверяет нынешним политикам.
Год назад никому из политиков не выказывали доверия, по данным ВЦИОМ, 38% россиян. К этому показателю даже близко не может приблизиться в опросах и рейтингах ни один политик. Что такое эти 38%? Это около 40 млн отрицающих сегодняшних политиков людей, наделенных избирательным правом. Эти люди могут либо совсем не пойти на выборы, либо проголосовать против всех. То есть за никого. Этот Никто, человек-невидимка, человек без качеств, оказывается в опросах самостоятельным действующим лицом.
Отчего зависит рейтинг этого виртуального политика, имеющего на сегодняшний день самые реальные перспективы собрать половину голосов избирателей? Давайте посмотрим.
23 марта 1998 года грянула отставка стабильнейшего правительства Черномырдина и началось броуновское движение карьер. И что? Картина опроса по сравнению с прошлым месяцем принципиально не меняется. Рейтинг г-на Никто падает на 1% (то, что социологи считают допустимой погрешностью).
Назначение Кириенко и решительные шаги его правительства снижают показатель недоверия на 5%. Означает ли это, что часть голосующих против всех нашла наконец своего кандидата? Нет. Показатель меняется за счет того, что в список включаются новые лица, которые оттягивают на себя жалкие доли процентов.
Потом дефолт и страшные перспективы, возникшие после 17 августа,— холодная и голодная зима, смутные ожидания запрета хождения доллара, волна увольнений, инфляция... И никакого изменения общественного фона. Отказывающихся голосовать за кого-либо остается столько же — плюс-минус процент (все в пределах погрешности).
На политической сцене появляются Примаков, Маслюков, Боос, Кулик. МВФ, бюджеты и проекты, скандалы и разоблачения. Старые герои, "молодые реформаторы", создают правый блок. Лужков собирает "Отечество". И что?
К январю 1999 года г-н Никто недосчитался 7%. Но опять-таки. Эти проценты не унес какой-то внезапно внушивший доверие россиянам кандидат. Они вновь разошлись мизерными процентами по пополнившим список кандидатам.
Вывод неутешителен: "популярности" г-на Никто пока ничто не угрожает. Ситуация усугубляется тем, что сам г-н Никто президентом становиться не собирается.
Тогда кто же?
МАРИЯ ГОЛОВАНИВСКАЯ
В следующих номерах "Коммерсантъ ВЛАСТЬ" попытается ответить на вопросы:
— Каким критериям должен отвечать будущий президент России?
— Насколько реально появление нового кандидата?
— Какой срок необходим для того, чтобы раскрутить нового кандидата?
— Насколько эффективной может быть работа имиджмейкеров?