Россия добивается от НАТО запрета на размещение "существенных боевых сил" на территории новых стран--членов альянса. Именно так, с указанием предельно минимальных разрешенных уровней вооружений, вопрос поставлен в проекте соглашения об основах взаимоотношений РФ и НАТО, который, как стало известно "Ъ", глава МИД России Сергей Лавров передал руководству альянса. По словам заместителя главы МИД РФ Сергея Рябкова, подписание указанного соглашения повысит "уровень предсказуемости военной деятельности НАТО".
Вчера в Москве заместитель госсекретаря США Филипп Гордон и постпред США при НАТО Айво Даалдер провели переговоры с российскими дипломатами. Их официальной темой была заявлена подготовка к предстоящему в ноябре в Лиссабоне саммиту Россия--НАТО. Между тем, по данным "Ъ", стороны затронули и вопрос намечающегося визита в Россию генсека НАТО Андерса Фога Расмуссена. Как сообщили источники "Ъ" в штаб-квартире альянса в Брюсселе, господин Расмуссен намерен посетить российскую столицу до лиссабонского саммита. Собеседники "Ъ" в российском МИДе в качестве предварительно обсуждаемой даты называют 5 ноября. Но есть и другой, более важный для Москвы вопрос, который должен был затрагиваться на вчерашних переговорах с американскими дипломатами и точно будет подниматься в ходе визита в РФ генсека НАТО. Речь идет о наполнении конкретным содержанием термина "существенные боевые силы" (СБС) и подписании соглашения, фиксирующего обязательства альянса не размещать их на территории стран, пополнивших альянс после распада СССР.
Проект документа под названием "Соглашение об основах взаимоотношений РФ--НАТО" глава МИД РФ Сергей Лавров передал Андерсу Фогу Расмуссену еще в декабре прошлого года.
По взаимной договоренности стороны не предавали этот факт огласке. Однако переговоры о подписании такого соглашения с тех пор не прекращались.
"Мы хотим добиться ситуации, при которой уровень предсказуемости военной деятельности на территориях стран, недавно вступивших в НАТО, будет выше того, с чем мы имеем дело в настоящее время. Сейчас этого уровня нет",— пояснил "Ъ" смысл российской инициативы заместитель главы МИД РФ Сергей Рябков. По словам дипломата, в российском проекте соглашения речь идет об ограничении временного развертывания СБС на территории стран, вступивших в НАТО в ходе последних волн его расширения. Напомним, в 1999 и 2004 годах альянс пополнили восемь государств из числа постсоветских республик, бывших стран--участниц Варшавского договора, а также Словения, а год назад в НАТО вступили Албания и Хорватия. "Они (новые члены альянса.— "Ъ") уже после распада СССР и прекращения действия Варшавского договора присоединились к военному блоку, сохранившему все функции, присущие ему во времена существования СССР. Более того, вооруженные силы НАТО модернизируются, а значит, военная ситуация на западном направлении для нас изменилась. Так давайте же, если нет угрозы конфликта, зафиксируем то, что создаст для нас определенные военные гарантии",— призывает господин Рябков.
Источник в штаб-квартире альянса на условиях анонимности подтвердил "Ъ" получение российского проекта соглашения. "Это правда. Некоторое время назад министр Лавров предложил нам подписать юридически обязывающий договор, о котором вы говорите. Но сейчас трудно сказать, что из этого выйдет",— сообщил он. По словам натовского дипломата, главная проблема состоит в том, что термин СБС "никогда не был толком прописан". "Его, так сказать, не высекли в камне. Что такое "существенные" силы? Это бригада или дивизия? Мы считаем, что несколько сотен или даже тысяч человек — это еще не "существенные" силы. Вот если бы мы, к примеру, перевели целую дивизию из Германии в Польшу, то это, наверное, было бы уже существенно. Но если речь идет о нескольких сотнях человек, то это скорее тренинг",— говорит собеседник "Ъ". Он также отметил, что альянс взял на себя обязательства обеспечивать безопасность новых членов НАТО. "Тут изначально предполагалось пойти путем перебазирования сил в случае необходимости из других стран, а не размещать в новых странах существенные боевые силы. Однако мы не накладывали на себя каких-то конкретных ограничений или запретов, как в случае с ядерным арсеналом. Ведь у стран есть право на самооборону",— отметил собеседник.
Согласованного с НАТО понимания того, какие силы считать существенными, на сегодняшний день и вправду нет. К примеру, размещение США на ротационной основе в Болгарии и Румынии подразделений своих вооруженных сил в размере бригады (3-5 тыс. солдат) российская сторона считает существенным. С точки же зрения Вашингтона, они под такое определение не подпадают.
Между тем в договоре, на котором настаивает Москва, как раз и предлагается высечь в камне содержание термина "существенные боевые силы". О том, что под ним подразумевает российская сторона, "Ъ" рассказал постпред РФ при НАТО Дмитрий Рогозин. Такое определение, поясняет он, могло бы выглядеть следующим образом: СБС — это размещаемые на постоянной основе на территории государства (включая временное развертывание более чем на 42 дня в течение календарного года) боевые силы на уровне боевой бригады, воздушного крыла или авиационного полка, вертолетного батальона или вертолетного полка или выше, или имеющие более 41 боевого танка или 188 боевых бронированных машин, или 90 единиц артиллерии калибра 100 мм и более, или 24 боевых самолета, или 24 ударных вертолета. Как пояснил постпред, в исключительных случаях, при возникновении ситуаций, связанных с необходимостью нейтрализации угрозы безопасности одного или нескольких государств, такие размещения могли бы осуществляться с согласия всех стран--членов Совета Россия--НАТО. "Предлагаемое нами соглашение направлено на то, чтобы обеспечить максимальный уровень военного доверия между сторонами в условиях трансформации НАТО и проведения армейской реформы в России",— отмечает господин Рогозин.
В условиях, когда Россия не способна противопоставить НАТО собственный военный блок (курируемая ею Организация договора о коллективной безопасности явно не тянет на такую роль), Москве важно добиться юридического оформления обязательств о том, что РФ и НАТО не рассматривают друг друга в качестве противников и не строят агрессивных планов. Эти тезисы прописаны в "Основополагающем акте о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между РФ и Организацией Североатлантического договора", подписанном в 1997 году, и подписанной в 2002 году Римской декларации глав государств и правительств РФ и государств--членов НАТО, но являются политическими. "Наша главная идея состоит в том, чтобы сделать политические обязательства юридическими",— признал в беседе с "Ъ" Дмитрий Рогозин.
Примечательно, что соглашение с НАТО, а также содержащиеся в нем обязательства по замыслу российских дипломатов должны относиться в первую очередь к альянсу, а не к России. "В том случае, если мы не собираемся расширяться на Запад, нас он не касается",— пояснил господин Рогозин.
Почему предлагаемый Москвой договор, по сути, является односторонним, пояснил высокопоставленный источник "Ъ" в МИД РФ: "Поскольку расширяется не Россия, а НАТО, у нас возникает вопрос о военных потенциалах. Многие руководители натовских стран заверяли нас, что альянс не имеет планов размещать на территориях его новых членов ядерное оружие или существенные боевые силы. Но планы и намерения — это одно, а военные потенциалы — вещь материальная. Хотя на этот счет даны политические обязательства, юридические обязательства — это не то же самое. В проекте нашего соглашения записано, что развертывание на постоянной основе на территориях новых стран--членов альянса сил свыше бригадного уровня не будет соответствовать новому характеру отношений между РФ и НАТО".
Собеседник "Ъ" добавил, что соглашение предполагает наличие военного присутствия, но воинские контингенты не должны быть такими, чтобы иметь возможность использоваться в наступательных действиях.
Так или иначе, но перспективы подписания договора такого рода пока представляются туманными. По словам Дмитрия Рогозина, "натовцы ничего подписывать не хотят". Впрочем, в альянсе намекают на то, что переговоры на этот счет вовсе не безнадежны. "Сейчас мы активно занимаемся подготовкой саммита (Россия--НАТО.— "Ъ"). И не исключено, что такие вопросы, как дефиниция СБС, будут на нем обсуждаться. Но, возможно, эта тема возникнет и раньше — во время визита в Москву генсека НАТО,— говорит собеседник "Ъ" штаб-квартире НАТО.— У нас с Россией нет табу на темы. Если вы вспомните недавнюю речь генсека НАТО в Риме, то в ней он говорил о необходимости укрепления мер доверия между Россией и НАТО. И, вероятно, мы придем к конкретным соглашениям, но пока рано об этом говорить".