Генеральный директор информационного агентства ИТАР-ТАСС Виталий Игнатенко несколько лет был в правительстве Виктора Черномырдина вице-премьером и рассказал "Огоньку", почему сохранил об этом самые теплые воспоминания
Я не помню такой ситуации, где бы Черномырдин вел себя несолидно или малодушно. Мы все на него могли в любой момент положиться, в любой жизненной коллизии. Даже за глаза говорили: "Надо пойти к Степанычу, поговорить". Даже какие-то домашние дела он помогал решить.
И не знаю ни одного человека, которого бы он подвел или обманул, а против него, к огромному сожалению, очень часто применяли и недозволенные приемы, и даже предавали. Он ужасно из-за этого переживал.
Внешне он казался резким и даже грубоватым. У него, конечно, была школа человека, который на своем животе прополз, проехал, прошагал газовые месторождения на Севере. Вы можете себе сейчас представить, чтобы какой-нибудь нынешний заместитель министра местом своего пребывания избрал бы Тюмень? А он переехал работать в Тюмень, где шла главная битва за газ. Безусловно, постоянное общение там, на Севере, с рабочим народом накладывало на его характер определенный отпечаток. Например, он ни к кому практически не обращался по имени-отчеству, разве что этот человек сильно провинился.
Удивительным образом ему удалось собрать в правительстве разных людей: разных поколений, разных школ. Например, Чубайс и Заверюха... Просто всю ответственность нес только он. Знал по именам в любом ведомстве всех от министра до его пятого заместителя.
Борис Николаевич без него не принимал важных решений. Это был союз единомышленников. Союз очень трудный, потому что с Ельциным работать было нелегко. И может быть, в это время только Виктор Степанович мог находить с ним консенсус. Только он мог преодолеть определенный круг, который складывался вокруг Бориса Николаевича. Он умел и убеждать, и подчиняться, но не ломая и не теряя себя.
От журналистов ему доставалось часто и довольно больно. Но тем не менее он мог собрать у себя всех авторов программы "Куклы", накрыть "поляну" на даче, выпить, пошутить. Мог и встать на защиту журналистов. Я помню, как в Таджикистане захватили бандиты нашу корреспондентку Галю Гришину, французского врача и еще двоих военных. Чудом Гале удалось дозвониться до меня. Я тут же сообщил об этом Черномырдину. Всю ночь Черномырдин, я и Валентин Алексеевич Соболев, зампред комитета госбезопасности в то время, занимались спасением этих людей. К утру мы их вырвали.
...Я разговаривал с ним за неделю до кончины. Он был в больнице. Обещал передать мне рукопись воспоминаний, чтобы я посмотрел и что-то подправил. Договорились встретиться после праздников.
Я часто вспоминаю, как мы однажды гуляли с ним по Киеву. Решили вдвоем пройтись по Крещатику. Гуляем, а люди узнают Виктора Степановича, все подходят, просят автограф. С такой теплотой к нему относились. Я запомнил это ощущение гордости и за Виктора Степановича, и за нашу страну.