В марте 2008 года с заявлением о том, что Россия выступает за придание статуса основных резервных валют рублю и юаню, выступил помощник президента РФ Аркадий Дворкович. В апреле российская делегация обсуждала эту тему на саммите G-20 в Лондоне, посвященном мерам по борьбе с финансовым кризисом.
В апреле 2009 года лауреат Нобелевской премии по экономике, профессор Колумбийского университета Роберт Манделл также высказался за создание новой глобальной резервной валюты и предложил в качестве первого шага включить китайский юань в состав валютной корзины МВФ. Он отметил, что «китайский юань стал третьей по значению валютой в мире».
В мае 2009 года представитель шанхайского отделения китайской комиссии по банковскому регулированию Чжан Гуанпин заявил, что юань может добиться статуса мировой резервной валюты к 2020 году. По его словам, через десять лет до 3% мировых валютных резервов будет храниться в юанях.
В марте 2010 года главный экономист американского банка Goldman Sachs Джим О’Нил в свое докладе заявил, что китайский юань неизбежно со временем станет мировой резервной валютой, соперничающей с долларом и евро. По его мнению, китайские власти в конце концов позволят юаню свободно торговаться на рынках международных валют.
В мае 2010 года глава Минфина РФ Алексей Кудрин высказал мнение, что китайская валюта в течение десяти лет выйдет на мировой рынок. Однако пройдет не менее 30 лет, прежде чем юань достигнет достаточного уровня, чтобы укрепиться на мировом рынке в качестве резервной валюты.
В июне 2010 года президент РФ Дмитрий Медведев на Петербургском международном экономическом форуме заявил, что число мировых резервных валют должно увеличиться, в том числе за счет юаня, рупии и рубля. Он отметил, что затрагивал этот вопрос в беседе с председателем КНР Ху Цзиньтао год назад, когда «весь мир находился в напряженном состоянии» в разгар кризиса.