Претендующий на статус новой вампирской классики фильм «Впусти меня» (Let Me In) выходит в российский прокат с жульническим подзаголовком «Сага», который должен подманить к нему многочисленную целевую аудиторию «Сумерек». Поклонницы Стефани Майер, однако, останутся разочарованными — «Впусти меня» не имеет отношения к «Сумеркам», а является ремейком одноименного шведского фильма 2008 года и сделан на высоком художественном уровне, не нашедшем понимания в американском прокате.
Зрители, видевшие шведский «Впусти меня» (Lat den ratte komma in), без американского легко обойдутся, потому что ничего нового по смыслу он не добавляет, а те, кто сразу посмотрит американский, ничего не почерпнут из шведского — просмотр двух одинаковых фильмов имеет в данном случае узкокультурологический смысл: на этом примере хорошо объяснять самым маленьким ученикам киношкол разницу между европейским и американским подходом к одному и тому же материалу. Американский режиссер Мэтт Ривз тщательно воспроизводит морозную атмосферу шведского фильма, в котором все время идет снег, и прилежно строит во дворе кондоминиума, где живут герои, такую же сиротливую пирамидку из металлических перекладин, на которой знакомятся забитый школьными хулиганами одинокий мальчик (Коди Смит-Макфи) и никогда не мерзнущая босоногая девочка-вампир (Хлоя Морец). Стилистику оригинала Мэтт Ривз чувствует прекрасно, и вообще, как уже было видно по его «Монстро» (Cloverfield), он режиссер с хорошим зрением и вкусом, но с излишним стремлением к понятности. Впрочем, в данном случае, возможно, это не его личная инициатива, а необходимость соответствовать привычкам широкого американского зрителя.
В ремейке все кровавые эпизоды сделаны более подробно и откровенно: например, сцена, где человек, живущий с девочкой-вампиром и считающийся ее отцом (Ричард Дженкинс), идет добывать ребенку горячее питание — ловит в темном переулке какого-то старшеклассника и, подвесив его за ноги к дереву, сливает в канистру кровь из яремной вены. Более жирно, чем у шведов, сделан эпизод, когда сама девочка выходит на охоту: с помощью компьютерной графики прорисована нечеловеческая, звериная пластика героини, а лицо ее резко преображает окровавленный оскал и белесые контактные линзы. Авторы шведского фильма обходились без этих демонстративных доказательств отличия между человеком и вампиром и, возможно, теряли в наглядности, но выигрывали в психологической тонкости.
Кроме нескольких добавленных ради чистой зрелищности избыточно кровавых сцен американский «Впусти меня» стремится к излишней понятности и на смысловом уровне: заботливый автор подсовывает и фильм «Ромео и Джульетта», который герой смотрит на уроке литературы, и одноименную книжку, цитатами из которой мальчик с вампиркой обмениваются в записочках. Доходит до того, что Мэтт Ривз чуть ли не открытым текстом поясняет метафору, заложенную в названии: вампир, как известно, не может войти в дом, где он раньше не был, без приглашения, так что суть фильма сводится к тому, можно ли вообще входить без приглашения в чужую жизнь.
Компаративный анализ шведского и американского вариантов выводит на более широкую тему — разницу между европейским и американским мировосприятием вообще, из которых последнее более решительно требует ясности и определенности во всем, включая и человеческие отношения, и подход к созданию кинопроизведений, которые об этих отношениях рассказывают. По американским понятиям, отношения не должны развиваться сами собой — их участники должны на берегу внятно договориться, в какую сторону они будут их развивать и как они по отношению друг к другу будут официально называться. Поэтому американский «Впусти меня» содержит неуклюжий диалог, в ходе которого мальчик и девочка, которые уже подружились довольно близко, должны обговорить, будут ли они «встречаться» и согласна ли вампирка стать «девушкой», в смысле girlfriend, своего друга. Окончательно заостряет контраст между Европой и Америкой хеппи-энд в бассейне, в котором отрывают головы тем, кому давно пора их оторвать: в шведском фильме проплывающая голова врага деликатно бултыхается на заднем плане, в американском же бесцеремонно лезет прямо в камеру, а все, что у шведов происходит в тишине, у американцев сопровождается вампирским урчанием и истошными криками «Помогите!». И если шведский «Впусти меня» — целомудренный подростковый фильм про любовь, то в американской версии можно действительно усмотреть нечто порнографическое, когда внешние проявления эмоций оказываются важнее внутреннего состояния.