Всеобщее платное

Недавно мэр Москвы Сергей Собянин усомнился в необходимости выделения дополнительного финансирования гимназиям, лицеям и прочим спецшколам, усмотрев в этом социальную несправедливость по отношению к учащимся обычных заведений. Все в русле последних законодательных изменений: за счет казны — лишь минимальный набор знаний, все остальное оплачивают родители.

АЛЕКСЕЙ БОЯРСКИЙ

Конец завоеваниям социализма

"По новому закону об образовании теперь бесплатно в школе будут преподавать только три предмета, а остальные — за деньги родителей" — подобные слухи поползли еще весной. В мае общественные организации и оппозиционные партии даже устраивали митинги в защиту бесплатного образования. Столь бурная реакция была вызвана принятием в апреле 2010 года федерального закона N 83 "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений".

"Данный закон дает возможность государственным бюджетным организациям, в частности средним школам, заниматься коммерцией, более того, дает установку на заработок,— рассказывает один из лидеров Всероссийского родительского чрезвычайного комитета (ВРЧК) Дмитрий Гудков.— По сути, государство из гаранта бесплатного образования превращается в его спонсора. Бесплатно преподаваемый набор предметов и количество часов преподавания по каждому теперь определяется согласно государственному заданию. А все, что выходит за рамки этих заданий,— уже на коммерческой основе".

Судя по всему, слухи про "три предмета" были порождены отголосками каких-то кулуарных обсуждений. В любом случае, в уже принятом в октябре 2009 года стандарте для начальной школы и в проекте стандартов для основной и старшей школы, которые должны быть приняты к 2011 году, предметов не меньше, чем раньше. Со всеми новыми параметрами можно ознакомиться на сайте standart.edu.ru. Помимо описания программ и перечисления предметов, там указано минимальное количество часов (уроков), посвященных им.

"Новый стандарт для начальной школы утвержден и уже с 1 сентября 2010 года в качестве эксперимента реализован в 200 московских учебных заведениях,— рассказывает директор центра образования "Царицыно", член Общественной палаты РФ Ефим Рачевский.— Число изучаемых дисциплин в нем не меньше, а количество часов по каждому даже больше, чем раньше. Это же касается и проекта стандартов для основной и старшей школы: количество часов по предметам там выросло по сравнению с сегодняшним. Более того, новый стандарт гарантирует не только оплату уроков в классе, но и внеурочную деятельность преподавателя — дополнительные 10 часов в неделю. Это означает, что если раньше дополнительные занятия (например, с отстающими) оплачивались или не оплачивались муниципалитетом, исходя из его возможностей, то сегодня это уже гарантированный государственный стандарт, который при нехватке собственных средств будет субсидирован федеральным бюджетом".

Но основное беспокойство вызывает не сиюминутно утвержденный стандарт, а то, что его достаточно просто урезать (скорее даже не количество предметов, а количество часов) — постановлением Министерства образования без согласования с парламентом. "ФЗ-83 разрабатывался по инициативе Минфина,— говорит руководитель общественного движения "Московские родители" Галина Шнайдер.— Вполне очевидно, что основная его цель — создать законодательную базу, позволяющую в случае чего (например, падения цен на нефть) переложить оплату среднего образования частично, а то и полностью, на плечи родителей". По мнению уполномоченного по правам ребенка в Москве Евгения Бунимовича, опасна новая идеология, согласно которой образование отнесено к сфере услуг: "Подобный бухгалтерский подход противоречит самой идее образования, которое несет помимо прочего функцию социального выравнивания. Противоречит и традиции, в том числе и европейской. Кстати, во всем остальном мире от такой чисто либеральной идеи образования как услуги уже отказались".

Действительно, традиция за государственный счет и во благо государства давать углубленные знания тем, кто к этим знаниям тянется и способен ими овладеть, существует испокон веков. Однако недавно московский мэр Сергей Собянин высказал недоумение в связи с наличием в столице школ с разными программами и разным уровнем финансирования. Отметим, что это заявление вполне отвечает описываемой законодательной тенденции.

Проходили на прошлом уроке

"То, что сейчас собираются сделать со средним образованием, мы уже проходили с высшим,— напоминает Дмитрий Гудков.— Когда государственным вузам позволили открывать платные отделения, то уверяли, что доля "коммерческих" студентов не превысит 25%. Сейчас доля платных мест составляет в среднем 50%, в отдельных регионах — 70%".

Аналогично и с системой страховой медицины, когда бесплатно (по полису ОМС) в государственной поликлинике или стационаре полагается весь необходимый комплекс консультаций и лечения, однако все это зачастую обставлено так, что пациенты выдавливаются на обслуживание в коммерческое отделение того же учреждения. "Допустим, грудничку по медицинским нормам необходимо 20 сеансов лечебного массажа,— рассказывает врач районной поликлиники Галина.— Но назначить я могу только 10 сеансов — ровно столько оплачивает страховая компания по полису ОМС. Недостающие сеансы родители добирают за плату, как правило, договариваясь с тем же массажистом, который делает бесплатную серию".

Формально аналогия здесь не совсем удачная: по закону платные школьные услуги не могут дублировать программу, предусмотренную госстандартом. Однако на практике никто не сможет реально проконтролировать, действительно ли, например, учитель английского на платном факультативе ведет занятия сверх программы, по "продвинутому" учебнику, или же под этим прикрытием додает материал, входящий в стандарт. Или просто делает с нерадивыми учениками домашнее задание. Соответственно, платные дополнительные услуги запросто могут де-факто стать неотъемлемой частью обычного учебного процесса. С одной стороны, такое узаконенное репетиторство будет удобно всем. Учителя смогут без стеснения репетировать с учениками из своих же классов — родителям уже не придется уговаривать педагогов. А педагогам — родителей, ради "повышенной оценки". Теоретически, наиболее массовое сегодня репетиторство уровня "разжевать домашнее задание" может даже подешеветь.

Экономная экономика

Успокаивающие заверения власти у нас вызывают большой скепсис, а сегодня, когда закрывают школы, увольняют учителей и поговаривают об урезании ставок, слухи о переходе на платное образование распространяются особенно быстро. Ведь многое прямо или косвенно указывает на то, что государство сокращает финансирование среднего образования. Такое ощущение, что деньги у правительства кончились, и Минфин судорожно пытается сэкономить. Если помните, в школах в середине 1990-х был тотальный дефицит учителей. Потом ситуацию удалось значительно улучшить. В частности, в столице учителям подняли зарплату, молодым специалистам дали 40-процентную надбавку, а преподавателей иностранных языков заманивают надбавкой в 100% к ставке других предметников.

Сегодня складывается впечатление, что процесс двинулся вспять. Например, министр образования Андрей Фурсенко сообщил об избытке кадров в 200 тыс. учителей. Может, и так: из-за демографической ямы в стране некоторое время будет недобор школьников. Но пройдет несколько лет, и школы пополнятся поколением беби-бума середины 2000-х. Поэтому сокращать учителей может оказаться себе дороже (министр Фурсенко, кстати, специально пояснил, что не говорил о планах сокращения).

Тем не менее учительский персонал уже фактически выталкивают из школ. Например, вовсю идут разговоры о лишении надбавки московских учителей иностранных языков. "Приток в школы специалистов был обеспечен во многом материальным стимулированием,— рассказывает учитель, активист социалистического движения "Вперед!" Илья Будрайтскис.— Думаю, экономия здесь выразится не столько в сокращении рабочих мест, сколько в снижении зарплаты и увеличении нагрузки (именно это произошло в значительной части московских школ накануне этого учебного года). В отдельных регионах результатом могут стать армии безработных учителей. Но самое главное — это приведет к резкому снижению поднявшегося было престижа профессии и оттоку молодых специалистов из школ".

"Сейчас, когда детей в школах стало меньше, то есть меньше стал объем работы для системы образования, обычная человеческая честность требует от этой системы сократить и свои расходы,— говорит председатель комиссии Мосгордумы по образованию и молодежной политике Виктор Кругляков.— Можно уменьшать оплату труда каждого, а можно начать ее дифференцировать. Министр в этой ситуации просто оценил объем такого сокращения. Если удастся его провести так, что мы получим повышение качества образования, а из образования уйдут люди, от которых это качество меньше зависит или которые его снижают, это будет правильно".

А вот взгляд с другой стороны. "Сейчас, в текущем 2010 году учителей сокращают,— рассказывает автор книги "Ненавижу школу" учитель Инна Завалишина.— Причем сокращают, не принимая во внимание ни профессионализм, ни качество работы. Руководители школ вообще не умеют объективно оценивать качество работы учителя, для них гораздо важнее безоговорочная подчиненность, бессловесность и желательно как можно большая "слепота"".

Другая, на первый взгляд, логичная статья экономии в условиях уменьшения численности учеников — слияние некомплектных школ. Понятно, что содержать одно здание дешевле, чем два. Чиновники уверяют, что ситуация 1990-х с продажей коммерсантам или передачей в другие госструктуры пустующих детских садов, не повторится, здания школ останутся в системе образования. Подразумевается, что они не будут законсервированы до лучших времен, а каким-то образом станут использоваться: например, там организуют обучающие центры не только для детей, но и для взрослых. Однако, даже в этом случае, а особенно если школьные здания будут переданы иным, пусть и государственным учреждениям, не факт, что их потом удастся вернуть.

Поздно опомнились

На самом деле, ФЗ-83 ничего принципиально нового в систему образования не привнес — законодательная база для коммерческой деятельности школ и их возможной самоокупаемости была создана давно. И стандарты образования при желании могли урезаться и раньше. "Понятие образовательной услуги, а также возможность для государственных школ ее оказывать, были прописаны в действующем Законе об образовании 1992 года,— говорит Ефим Рачевский.— Например, наша школа совершенно официально зарабатывает на дополнительных услугах аж с 1993 года. И сегодня наш собственный заработок составляет около17,5% к выделяемому государством бюджету".

Согласно ФЗ-83 учебные заведения по видам финансирования делятся на три типа: казенные, бюджетные и автономные. К первым относятся, например, детдома, интернаты для инвалидов, у них может быть только один источник финансирования — государство. Бюджетные — большинство остальных. Они тоже финансируются государством, но имеют право и на самостоятельный заработок. И только по желанию руководства бюджетное заведение может перейти в статус автономного. Как разъяснил Ефим Рачевский, принципиальная разница здесь в большей свободе распределения бюджета, который теперь будет перечисляться не постатейно, а единой суммой. В этом случае школа сама решает, где потратить больше, а где сэкономить. А еще она может более свободно распоряжаться самостоятельно заработанными средствами.

"Наша школа подала заявку на новый статус еще этим летом. А всего из 160 школ ЮАО Москвы заявку на переход в "автономию" подали только три,— рассказывает Ефим Рачевский.— Автономные заведения существовали и раньше. Правда, в Москве этот формат был непопулярен из-за позиции прежнего руководства города: ни одной школе не позволили стать автономной. Зато, например, в Татарстане, Калининградской, Тюменской областях, львиная доля школ автономные. ФЗ-83 лишь добавил новые возможности. Теперь автономная школа имеет право владеть имуществом (кроме здания). То есть если раньше любое поставленное на баланс оборудование догнивало до списания, то теперь его можно продать. Другой плюс — на автономную организацию не распространяется действие ФЗ-94 о госзакупках. Весьма была неприятной обязанность заключать договоры с поставщиками, предложившими на тендере минимальную цену, в частности, это отрицательно сказалось на качестве школьного питания".

Оказание платных услуг, даже без статуса автономии, сопровождается кучей проблем — появляется необходимость обеспечить юридическое сопровождение (составлять договоры с клиентами и т. п.), вести бухгалтерию, платить налоги, рекламировать услуги и т.д. Далеко не все директора школ чувствуют в себе силы и просто имеют желание стать еще и менеджером. Автономия же — это значит полностью взять на себя абсолютно все управленческие функции (и всю ответственность). Соответственно, по оценке Ефима Рачевского, на автономию перейдут не более 1% всех школ. Однако он может и ошибаться: не исключено, что приход на пост столичного мэра Сергея Собянина сказочным образом изменит картину: некогда консервативные директора московских школ вдруг дружно испытают непреодолимое желание перейти в формат автономии.

"Первым регионом, который масштабно применил новую систему (автономных заведений), была Тюменская область,— говорит Виктор Кругляков.— Очень многое для реализации этой системы сделал тогдашний губернатор области Собянин. Московские педагоги изучали и опыт Тюмени, и опыт других регионов. Сейчас мы непосредственно приступаем к переходу на новую систему. Очень активную позицию занимает здесь новый министр образования Москвы Исаак Иосифович Калина".

Если говорить о еще не принятом законе об образовании, то и он ничего принципиально нового в плане оплаты учебы не содержит. Необходимость в нем назрела хотя бы потому, что пора уже внести в основной текст документа более 140 поправок, принятых с 1992 года, а также те, которые следуют из ФЗ-83. Однако если ничего принципиально в законодательстве не меняется, откуда тогда пугающие слухи и волна протеста? Почему не протестовали раньше? "Причина элементарная,— объясняет Ефим Рачевский.— Когда в1992 году приняли Закон об образовании, общество его просто не восприняло. И поправки тоже. Зато когда был принят ФЗ-83, многие с удивлением открыли для себя "образовательную услугу", стандарты, которые и раньше утверждались постановлением министерства, и т. д."

Кстати, как выяснилось, платное среднее образование некоторое время официально существовало и в СССР. "Мы идем к коммерциализации средней школы, то есть к платному среднему образованию,— говорит Илья Будрайтскис.— И Конституция здесь не помеха. Платная школа существовала и в период позднего сталинизма, когда образование было гарантированным правом, а социализм был уже "в основном построен". Мало кто знает, что с 1940 по 1954 год, согласно постановлению Совнаркома, "учитывая возросший уровень материального благосостояния трудящихся и значительные расходы Советского государства на строительство, оборудование и содержание непрерывно возрастающей сети средних и высших учебных заведений", взималась плата за обучение в 8-10 классах, а также в вузах". Плата эта была в общем-то символической — в год 150-200 руб. "старыми" (15-20 руб. после деноминации 1961 года), но важен сам факт.

Год к сроку

Тем не менее проект нового Закона об образовании вызывает настороженность. Те, кто читал документ, не поняли ничего. Представители общественных организаций не ждут от закона ничего хорошего. За комментариями мы обратились в комитет Думы по образованию, но представитель аппарата комитета сказал, что обсуждать что-либо пока преждевременно: последнюю редакцию проекта планируют вывесить для обсуждения на сайте Министерства образования 1 декабря.

Основное, что ждут от этого закона,— определения новых принципов подхода к среднему образованию в целом. И вовсе не в части оплаты. Главная задача — привести систему образования в соответствие с новыми потребностями общества. "Мнение, что в СССР образование было качественным, проистекает из того, что школа выполняла возложенную на нее цель — подготовку социального человека, обладающего некоторым набором фиксированных черт "строителя коммунизма",— говорит завкафедрой философии образования Философского факультета МГУ Елена Брызгалина.— Под достижение востребованных обществом характеристик личности выстраивалась вся система школьного образования, а формирование профессиональных требований на уровне высшей школы диктовалось четко сформулированным социальным заказом. Эту цель и способы ее достижения нельзя назвать плохими или неправильными. Они соответствовали командно-административной экономике и социально-политическому развитию страны".

Новый общественный запрос подразумевает и иные подходы к образованию. "Реализация новых стандартов образования должна иначе расставить акценты в организации работы с ребенком, действительно вытащить из тени самую главную задачу — научить его учиться, работать с информацией и самосовершенствоваться в интеллектуальном и нравственном плане,— говорит директор гимназии N 1576 Инна Маевская.— Причем ребенок станет открывать свои индивидуальные способности и, уже отталкиваясь от них, формировать себя, а не будет отталкиваться от способностей учителя (отказ от принципа "делай как я"). Занималась этим школа раньше? Только опосредованно, через изучение предметов, она всегда провозглашала такую задачу, но не имела механизмов измерения результатов".

Надо сказать, что в новом законе нас может ждать весьма неоднозначный сюрприз — постепенный переход на 12-летнюю школьную программу. "12-летняя система весьма эффективно работает во многих странах, в том числе в бывших советских республиках,— комментирует Евгений Бунимович.— Нужен ли нам еще год? Ну, если считать школу тюрьмой, то получить лишний год к сроку заключения обидно. Но это именно так и будет, если мы станем заниматься не внедрением, а лишь имитацией западной модели".

Согласно аргументам педагогов, 12-й год — не самоцель, не средство приближения к так называемой болонской системе, принятой в Европе, а естественная мера при необходимости полного реформирования средней школы. Необходимость же реформирования налицо. "Мы летим в пропасть,— говорит Инна Завалишина.— И это не громкие слова, это реальность. Качество образования только падает, условия работы педагогов только падают, авторитет педагога низвергнут. Учителя никто не уважает — ни государство, ни родители, ни дети, ни сами учителя. Дети школу как учреждение образования не уважают и не ценят из-за очевидного бардака и коррупции, в которой она, школа, погрязла. Они в большинстве учат только те предметы, которые планируют сдавать на выпускных экзаменах, часто прогуливают, на уроках демонстративно развлекаются и хулиганят. Я проработала несколько лет в этом сообществе и поняла одно — надо менять всю систему целиком. Но чиновникам это не нужно, их интересует только распоряжение деньгами налогоплательщиков".

По мнению Ефима Рачевского, лишний год необходим для перестройки школьной программы: "Часто слышу от родителей, что их ребенок, нормально занимавшийся в начальной школе, в классе пятом-шестом перестает учиться. Проблема в том, что в этом возрасте меняются интересы, восприятие. И тут нужно подыграть — изменить число классических уроков в пользу экспериментальных занятий, экскурсий и т. п. Потом в старшей школе, где, кстати, необходимо уже профилирование, к обычному формату преподавания можно легко вернуться. В итоге, во-первых, дети будут ходить в школу с удовольствием, а во-вторых, это позволит не просто передать знания, но научить детей самостоятельно работать с материалом, заниматься исследованиями. И в отличие от сегодняшних выпускников мы будем вручать аттестат зрелости более или менее зрелым людям".

Удастся ли сделать так, чтобы школа перестала быть домом страданий и объектом ненависти ряда поколений, разумеется, неизвестно. Пока же пора готовиться оплачивать еще один год срока — в виде традиционных поборов. Ну, или уже официально, в кассу.