Приз за странность
Вручены призы Российской академии кинематографических искусств "Ника" за 1998 год. Церемония преподнесла сразу несколько сюрпризов.
Фаворитом считался симпатичный и приемлемый большинством фильм "Страна глухих" Валерия Тодоровского. Он действительно получил больше всего призов — за работу звукорежиссера Глеба Кравецкого, актрисы Дины Корзун и актера Максима Суханова. Однако самые значительные награды ("лучший фильм" и "лучшая режиссура") уплыли к самой странной картине года — "Про уродов и людей" Алексея Балабанова, посвященной первым русским фотопорнографам и педофилам. Правда, в отношении режиссуры голоса киноакадемиков разделились поровну, и эквивалентная "Ника" была присуждена также Отару Иоселиани за его трехлетней давности фильм "Разбойники. Глава 7".
Другой неожиданностью стал достаточно скромный характер церемонии — несмотря на то что в тот же вечер она впервые транслировалась по ОРТ. Единственным преимуществом по сравнению с привычным каноном стала краткость действа. Прежние церемонии, перегруженные остротами художественного руководителя "Ники" Юлия Гусмана и других юмористов, а также эстрадными номерами "произвольной программы", длились бесконечно. На сей раз участники были скованы телевизионным регламентом и, похоже, самоцензурой. Что имело и свои плюсы, но больше минусов.
Еще один сюрприз преподнесли, вероятно, сами организаторы "Ники". Впервые за все годы существования награды они не сумели сохранить в тайне результаты голосования, которые еще до официального объявления стали известны журналистам. Это, как пообещал Гусман, повлечет за собой суровые меры. Зато тех, кто сомневался в честности подсчета голосов, инцидент, скорее, убедил в обратном. Маловероятно, что результаты были подтасованы в пользу такого фильма, как "Про уродов и людей". Остается предположить, что академики, перекормленные вкусной и здоровой пищей от Никиты Михалкова, совершенно добровольно выбрали слегка загнивающий питерский продукт.
Балет
Григорович назвал лучших. В Берлинской опере прошла очередная церемония награждения лауреатов балетного приза "Бенуа де ля данс".
Идея балетного аналога "Оскара" родилась в 1991 году в Большом театре. Приз, не имеющий денежного подкрепления, представляет собой скульптурную композицию из двух жилистых, лишенных признаков пола фигур. Она была изваяна англичанином Игорем Устиновым и наречена именем его прадедушки — Александра Бенуа. Приз присуждается по итогам сезона лучшим танцовщикам и хореографам за конкретные работы. Жюри, возглавляемое бессменным Юрием Григоровичем, само выдвигает номинантов и заочно (по кассетам) отсматривает их работы, выявляя достойнейшие.
До того как в 1995 году Григорович ушел с поста главного столичного балетмейстера, победителей — среди них неизменно оказывались солисты его труппы — награждали в Большом театре. Затем председатель вместе с оргкомитетом стали кочевать по свету: финальную церемонию проводили в парижской штаб-квартире ЮНЕСКО (чьей поддержкой сумел заручиться "Бенуа"), в Варшаве, в московском Кремлевском дворце. Миграция способствовала расширению кругозора: Большой исчез из сферы внимания жюри, зато постоянными лауреатами сделались премьеры Мариинского театра.
На сей раз тенденция вновь переменилась: в Берлине "лучшим танцовщиком года" оказался премьер Большого Николай Цискаридзе. "Лучшими танцовщицами" были признаны этуаль Парижской оперы Элизабет Платель и солистка Штутгартского театра Си Чин Кан. "Лучшим хореографом" назван глава Нидерландского театра танца чех Иржи Килиан.
Живопись
Отставший авангардист Третьяковка продолжает раздавать долги незаслуженно забытым русским авангардистам. К 125-летию Ивана Клюна музей организовал его первую на родине персональную выставку.
Сократив свою простонародную фамилию Клюнков, художник приобрел звучный псевдоним — Клюн. А вместе с ним и типичную судьбу русского футуриста, прожектера и мечтателя, сначала вознесенного на художественный Олимп пролетарской революцией, а после теми же пролетариями растоптанного и униженного. Вплоть до последнего времени Клюн существовал в истории искусств лишь как имя прилагательное — подражатель Казимира Малевича. Отдельные его работы, фигурировавшие на больших выставках,— кубистические и супрематистские — не давали повода усомниться в этом приговоре. Однако даже не совсем полный обзор его творчества (Третьяковка представила вещи только из своего собрания) свидетельствует, что Клюн — фигура вполне самостоятельная. Его изобретения — вроде скульптоживописи — лишь по недоразумению не вошли в хрестоматии авангарда. Ему просто не хватало напора, чтобы застолбить свои приоритеты. Как позже ему не хватило пафоса, чтобы "перековаться" в соцреалиста. Возможно, выставка в Третьяковке и изданный к ней том собрания сочинений Клюна откорректируют его место в истории искусства. Судя по графике 30-х годов, Клюн имеет шансы получить звание первого русского сюрреалиста.
Аукцион
Русский Sotheby`s прошел в Лондоне. Прошел тихо. Российская состоятельная публика его не посетила. На аукционе работали дилеры и русские коллекционеры, живущие на Западе. Из 393 лотов было выкуплено 240. Результат в сегодняшней ситуации довольно пристойный — ушло около 60% коллекции.
Топом нынешних распродаж считался серебряный ковш работы знаменитого Карла Фаберже, подаренный князем Владимиром Оболенским Кавалергардскому полку в связи с уходом в отставку. Его репродукция намеренно была вынесена на обложку каталога коллекции. И фирма не прогадала: ковш с двуглавым орлом ушел после аукционной борьбы за $210 тыс.— на 20% дороже ориентировочной оценки.
Огромная картина баталиста Василия Верещагина "Укрепления на Шипке" из серии, посвященной русско-турецкой войне 1877-1878 годов, ушла с превышением на 15% — за $110 тыс. В последний раз она была замечена на нью-йоркских торгах 1891 года. Картина является дополнением к триптиху "На Шипке все спокойно", несколько лет назад приобретенному для коллекции СБС-АГРО.
Любимец антикварной публики Алексей Корзухин прошел туго: за его хорошо прописанную картину "Похищение Ивана Нарышкина. Сцена из восстания стрельцов" уплатили половину ориентира — всего $45 тыс. Некогда эта работа фигурировала в каталоге Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге.
Корректно ушли поздние "мирискусники". Например, Судейкин был куплен за $45 тыс. (правда, планировалось $50 тыс.). Иконный ряд мало пользовался успехом, а русского авангарда начала века просто не было — кому же хочется связываться с искусством, которое так хорошо наловчились подделывать?
Музыка
Конкурс для тех, кому за пятьдесят. В Петербурге завершился Третий международный конкурс имени Прокофьева.
Работой жюри в композиторской номинации руководили первый секретарь Союза композиторов России Владислав Казенин и глава питерской секции Андрей Петров. Главной интригой возглавляемого ими смотра стала оценка анонимных сочинений: согласно регламенту, имена авторов скрывались за девизами. Именно поэтому многие поклонники современной музыки были удивлены вовсе не тогда, когда распределились призовые места, а тогда, когда был обнародован список композиторов-участников.
Как выяснилось, соперничали не столько молодые, сколько маститые — возрастной ценз для композиторов отсутствовал. Победителем в камерной номинации (произведение крупной формы для инструмента соло или с фортепиано) стал ни много ни мало профессор и заслуженный деятель искусств Армении Сергей Агаджанян. А вот известный московский авангардист, глава Ассоциации современной музыки Виктор Екимовский весьма курьезно удостоен лишь диплома участника, хоть в прошлом году отметил свое 50-летие.
По мнению стихийно образовавшегося жюри критиков, в разделе "соло с оркестром" должен был победить Юрий Красавин — автор яркого, стильного и талантливо придуманного "Концерта в форме вариаций" для фортепиано с оркестром. Однако большое жюри решило совсем иначе и присудило первую премию Феликсу Глонти (Грузия).
На дирижерском конкурсе первую премию не присудили никому. По мнению жюри, возглавляемого Юрием Темиркановым, ее были достойны сразу двое конкурсантов — Туган Сохиев и Александр Сладковский (оба из России). В итоге обоим дали вторую премию. Кстати, они стали первыми в истории прокофьевского дирижерского конкурса российскими лауреатами. Третье место занял турок Алпаслан Ертангил, который сейчас строит свою карьеру в Венгрии. Дипломы конкурса получили также Кийотака Тераока (Япония), лауреат третьей премии на прошлом конкурсе, и Кристиан Кнепп (США).
В заключение Юрий Темирканов произнес торжественную речь. Обращаясь к победителям, он сказал: "Не думайте, что вы что-то получили. Не думайте, что мы имели право оценивать ваше дарование. Дирижерами становятся после пятидесяти. Если вообще становятся".
Выставка
"Лилии" в Оранжери. В Париже, в музее Оранжери, открылась выставка выдающегося импрессиониста Клода Моне. Основу экспозиции составляет последняя серия работ художника — "Лилии".
В начале века Клод Моне обзавелся особняком и экзотическим садом в пригороде Парижа — Живерни. Там он выращивал диковинные растения и делал из них живописные постановки — они служили ему натурой. В 1922 году художник передал свою коллекцию Франции, которая посвятила ему отдельный павильон в Тюильри.
"Лилии" напоминают о первых опытах лидера импрессионизма (само понятие импрессионизм обязано своим появлением известной картине Моне "Впечатление. Восход солнца"). Но не только. "Магическим зеркалом реальности" назвал Марсель Пруст эту серию Моне. Эти слова оказались пророческими. Опытами позднего Моне воспользовались не только мастера парижской школы, но и мэтры американского послевоенного абстракционизма.
На парижской выставке также можно увидеть дополняющие цикл "Лилии" подготовительные работы — они предоставлены музеями Нанта, Гренобля, Сент-Этьена, Бостона, Далласа, Нью-Йорка, Токио и Мюнхена.