Результаты "Кинотавра" оказались столь же предсказуемыми, сколь и скандальными. Впервые в 10-летней истории фестиваля один из его лауреатов отказался от приза. При этом отказ был продиктован принципиальными соображениями.
Даст или не даст?
Интрига начинается с усилий организаторов заполучить в конкурс — или хотя бы на информационный показ — фильмы российских мэтров. Мэтры под любыми предлогами увиливают, организаторы предпринимают чудеса дипломатии, чтобы их уломать. По словам Марка Рудинштейна, это единственный случай, когда он готов пойти на унижение, чтобы уговорить режиссера или продюсера отдать фильм в Сочи. Нажимая на патриотизм, ему удалось даже вроде бы убедить Никиту Михалкова дать в конкурс "Цирюльника". Потом оба участника этих сепаратных переговоров дезавуировали их результаты. Рудинштейн извинялся, а Михалков грозился, что еще подумает, давать ли фильм вообще. Ни о каком конкурсе, разумеется, не могло идти и речи.
Не меньше поморочил голову "Кинотавру" Василий Пичул со своим только что законченным фильмом "Небо в алмазах". Картина уже была включена в фестивальный каталог. Но потом ее по требованию режиссера изъяли: ему не заплатили деньги, и он наложил эмбарго на использование своего продукта.
Уже второй год подряд не дает на "Кинотавр" своего "Хрусталева" Алексей Герман. В каждом случае находятся благовидные предлоги, но факт остается фактом: все чаще наши ведущие кинематографисты либо отказываются представлять свои произведения публике, либо оговаривают эти показы особыми условиями. Например, требуют гарантировать, что именно они получат главный приз. Причем, когда такие гарантии даются, в них уже никто не верит. Похоже, чем меньше производится картин, тем сильнее каждая из них вырастает в цене. Идеал режиссера — снять фильм, запереть в шкафу и никому не показывать.
Пожалует или не пожалует?
Если картина все же в конкурсе, следующим судьбоносным вопросом становится такой: приедет или не приедет сам мэтр?
Здесь есть две формы поведения. Или блистательное отсутствие: его продемонстрировал в этот раз Михалков, которого ждали затаив дыхание до последнего момента, но который наказал "Кинотавр" за легкомыслие. Или столь же блистательное присутствие: Станислав Говорухин, создатель "Ворошиловского стрелка", не только засветил свою фигуру на пляже гостиницы "Жемчужина", но и персонально пообщался в VIP-баре с членами жюри, создав для своего фильма мощное лобби. Флюиды его скромного обаяния заразили не только Рудинштейна и сочинскую публику, но даже некоторых членов международного жюри критиков ФИПРЕССИ.
Странным образом, однако, "Стрелок" увяз в хитросплетениях сочинской тусовки и ни одной из своих целей не достиг, хотя был к ним достаточно близок. Председатель жюри Армен Медведев проявил максимум твердости в этой ситуации, отдав лишь утешительный актерский приз Михаилу Ульянову.
Дадут или не дадут?
Одним из фаворитов фестиваля оказался "Блокпост" Александра Рогожкина. Не в последнюю очередь фильм привлек своей актуальностью — это рассказ о трагикомических перипетиях жизни "ограниченного российского контингента" в некоей "горячей точке". Художественным же лидером фестиваля стал "Молох" Александра Сокурова. Едва отбившись от "Стрелка", жюри оказалось, таким образом, между молотом и наковальней.
"Блокпост" — типичный фестивальный фильм, кочующий из Берлина через Карловы Вары в Токио. Он соответствует канонам политкорректности, примиряет профессионалов и публику. "Молох", напротив, нарушает эти каноны, представляет радикальное направление в современном кино. Оно не случайно снискало поддержку Дэвида Кроненберга в Канне, но вызвало и протесты — в частности, со стороны немцев.
Было ясно, что жюри не имеет права не заметить ни тот, ни другой фильм. "Молоху" был присужден главный приз — "Большая жемчужина", который по новому регламенту оказался менее значимым, нежели "Золотая роза", отданная "Блокпосту". Что удивительнее: и жюри ФИПРЕССИ, и жюри российских критиков предпочли Рогожкина Сокурову, расписавшись в определенном конформизме. Когда фильм — как "Блокпост" — нравится всем, это немного подозрительно. Радикалы в Сочи ориентировались либо на "Молох", либо — в поисках утраченной оригинальности — на популистского "Ворошиловского стрелка".
Возьмет или не возьмет?
Сокуров в Сочи не приехал. На сцену вместо него вышел директор "Ленфильма" Виктор Сергеев и сообщил от имени режиссера и студии, что отказывается получать приз, так как жюри сделало свой выбор не по художественным, а по политическим соображениям. Трудно было трактовать эту формулировку иначе как выпад в адрес "Блокпоста". Разумеется, право автора — принять или не принять награду. Хотя тот факт, что он отдал ее в конкурс, вызвал подозрение, что с самого начала были оговорены определенные условия, которые организаторы фестиваля не смогли выполнить. Многие сочли, что едва ли не решающую роль в скандале сыграл Виктор Сергеев, который соперничает с Сергеем Сельяновым (продюсером "Блокпоста") за влияние на "Ленфильме".
Можно долго вычислять резоны, по которым лучшие режиссеры конфликтуют с "Кинотавром" на всех уровнях — начиная с отбора программы и кончая вручением призов. Вполне возможно, что механизм конкурса в принципе несовершенен. Но другого еще никто не придумал. Кроме того, всегда можно представить свой фильм вне конкурса, как это делают многие зарубежные мэтры.
Похоже, паническое нежелание участвовать в фестивалях — сугубо российский синдром. В результате уровень программы снижается, на первый план выходят "ворошиловские стрелки", которые скоро, когда сопротивляемость жюри иссякнет, будут получать и "Розы", и "Жемчужины", и даже, возможно, призы критики.
АНДРЕЙ ПЛАХОВ
------------------------------------------------------
Отказники были и раньше
В истории фестивального движения случаи отказов от фестивальных премий встречались и ранее. Самый знаменитый инцидент произошел в 1972 году, когда Марлон Брандо отказался от "Оскара" в знак протеста против угнетения индейцев. Знаменитый актер не явился на церемонию, а вместо него на сцену вышла с политическим заявлением представительница маленького индейского племени. Попытку отозвать с оскаровской номинации фильм "Кавказский пленник" предпринял в 1997 году его продюсер Борис Гиллер из-за конфликта с режиссером Сергеем Бодровым. Однако в конечном итоге картина осталась в оскаровском конкурсе.
Что касается внутренних российских призов и фестивалей, самой распространенной формой "отказничества" стало неучастие в них с самого начала. Почин положил в 1995 году Никита Михалков, не выставивший на "Нику" фильм "Утомленные солнцем". Режиссер официально мотивировал этот шаг нежеланием закрыть дорогу к награде фильмам коллег, столкнув их со всемирно признанной лентой. Неофициально поступок Михалкова объясняли его обидой на недооценку академиками "Ники" фильма "Урга".
Год спустя режиссеров-отказников на "Нике" оказалось уже трое: Владимир Мотыль, Геннадий Полока, а также Александр Сокуров. У каждого были свои причины не участвовать. Суммируя, можно сказать, что мотивы отказов никогда не были политическими, а объяснялись главным образом представлением режиссеров о несовершенстве призовых и фестивальных институтов — вследствие чего их фильмы рискуют оказаться в невыгодном положении и контексте.