Новости уходящего года нередко начинались со слов "немецкий бизнесмен Франц Зедельмайер…". О его тяжбе с Россией из-за потери в 1990-е годы инвестиций известно уже лет пять, но именно сейчас господин Зедельмайер, преследующий российскую госсобственность за рубежом, добился наиболее заметных успехов. Дело о принудительном взыскании с России около $5 млн рассматривает Верховный суд Швеции, а обеспечительные меры наложены на шестиэтажное здание российского торгпредства в Швеции, расположенное в местечке Лидинге вблизи Стокгольма. Российские представители уверяют, что здание пользуется дипломатическим иммунитетом и не может быть арестовано, но доказать это в суде пока не удалось. 6 декабря шведский суд отклонил жалобу России, решив, что помещения торгпредства сдаются в аренду коммерческим организациям и не должны защищаться иммунитетом.
В 1991 году компания SGC International, возглавляемая Францем Зедельмайером, и ГУВД Санкт-Петербурга учредили совместное предприятие. В его уставный капитал ГУВД внесло свою ведомственную резиденцию — особняк на Каменном острове. В 1995 году здание было передано управлению делами президента РФ, и господин Зедельмайер потребовал возмещения затрат на реконструкцию особняка. Решение взыскать в его пользу $2,35 млн убытков вынес в 1998 году Международный коммерческий арбитраж в Стокгольме, государственные суды Швеции отменить это решение отказались, и теперь бизнесмен добивается выплаты этой суммы с растущими процентами.
Искать российскую госсобственность, на которую можно обратить взыскание, Франц Зедельмайер начал в Германии. Бизнесмен пытался, например, через суд арестовать экспонаты Роскосмоса на международном аэрокосмическом салоне ILA 2006 в Берлине. Но арест не состоялся: частные охранники выставки не пустили приставов на территорию. Более успешными оказались притязания господина Зедельмайера на комплекс зданий бывшего советского торгпредства в Кельне площадью около 15 тыс. кв. м, принадлежащий управлению делами президента РФ. 17 декабря 2008 года в Кельне по решению суда прошли первые публичные торги по продаже части комплекса. На торгах, впрочем, объект выкупило ФГУП "Госзагрансобственность", за которым в России закреплен комплекс, со значительной отсрочкой платежа: недвижимость была продана с обременением в виде права пользования самой "Госзагрансобственности". Правда, часть выплат бизнесмену уже поступает, а просьбы России заблокировать эти платежи суды в Кельне недавно отклонили.
Не закончилась пока и история притязаний Франца Зедельмайера на здание Русского дома в Берлине на Фридрихштрассе. Добиться принудительной продажи этого здания бизнесмену в 2009 году не удалось: арест, наложенный поначалу, был с Русского дома снят — немецкие суды решили, что дом используется в "суверенных целях" (для внешнеполитической деятельности государства) и защищен госиммунитетом. Но 29 ноября 2010 года суд берлинского района Мите отказался признать дипломатический иммунитет в отношении коммерческой деятельности Русского дома, и сейчас под арестом находятся арендные платежи за использование части помещений под магазины и офисы коммерческих фирм.
Скандально известная швейцарская фирма Noga, с которой принято сравнивать господина Зедельмайера, безуспешно добивалась исполнения решения Стокгольмского арбитража против России более десяти лет. В начале 2000-х годов российским властям удалось оспорить арест счетов Банка России, парусника "Седов" и самолетов на авиасалоне в Ле-Бурже во Франции, а в 2006 году американский бизнесмен Александр Коган за $70 млн выкупил права требования по долгу России перед Noga. Впрочем, в январе 2008 года по требованию Noga во Франции вновь были заблокированы счета российских организаций, в том числе Банка России и "РИА Новости", и России вновь пришлось через суд добиваться снятия арестов.
История Франца Зедельмайера, требующего значительно меньшую сумму, может оказаться намного серьезнее. Арест здания российского торгпредства в Швеции, пользующегося дипломатическим иммунитетом, эксперты назвали беспрецедентным случаем. Неудивительно, что к бизнесмену привлечено сейчас внимание многих европейских СМИ. Складывается впечатление, что ведущую роль в этой истории играют уже не деньги, а принципы: $2,35 млн, присужденные Стокгольмским арбитражем в 1998 году, Россия, вероятно, могла тихо заплатить, но делать этого не стала. А теперь, когда дело стало публичным, отступать вроде бы поздно.