В Косово с миротворческой миссией войдет более трех тысяч российских солдат. О том, как готовят российских десантников-миротворцев, корреспонденту "Власти" Илье Булавинову рассказал заместитель командующего ВДВ по миротворческой деятельности генерал-майор Александр Попов.
— Как стать миротворцем?
— Первичные требования, при соблюдении которых солдат может стать миротворцем, таковы: во-первых, добровольное участие в миротворческой операции; во-вторых, обязательно должен быть заключен контракт; в-третьих, кандидат должен быть подготовленным профессионально.
— В ВДВ специально готовят миротворцев или это солдаты из обычных частей?
— В штатных частях у нас сформированы подразделения, которые специально готовятся для выполнения миротворческих задач. Мы разработали программы подготовки, и по ним они занимаются планово в течение, допустим, полугода. Поступила команда на выполнение — солдат поднимается и уходит выполнять задачу.
Перед отправкой они сдают экзамены, проходят контрольно-проверочные занятия. Конечно, если у нас внезапно возникает задача и нужно срочно сформировать контингент, тогда работа другая: берутся добровольцы, и мы в течение месяца проводим ускоренную доподготовку.
— А подготовка для Абхазии, Боснии или Косово различна?
— Нет. Примерно одни и те же требования.
— В чем особенности подготовки миротворцев?
— В войне наша основная задача — десантироваться в тыл противника, захватить объект, оборонять его и так далее. А у миротворцев задачи специфические. Первое, на что мы делаем упор,— это знание военно-политической обстановки региона. Нельзя выполнять задачу, не зная исторические корни конфликта, откуда все пошло. Второе — особенности выполнения задач. Как действовать на КПП, на наблюдательных пунктах, на диспетчерских пунктах, при патрулировании или при инспектировании объектов с вооружением конфликтующих сторон.
Обязательно солдаты и офицеры изучают правовые основы миротворческой миссии. Есть общие требования ООН, поэтому мы должны знать международное право. Мы ведь работаем по международным законам.
Еще одна особенность — применение оружия. Огонь открывается, только если осуществляется нападение непосредственно на миротворца.
— Натовцы сейчас разоружают албанцев. А наши миротворцы будут участвовать в разоружении?
— Когда поставят задачу, тогда и будем на эту тему говорить.
— Вы закладываете предполагаемый процент потерь?
— Нет, не закладываем. Это не боевые действия. Мы, когда ставим задачу солдатам, предполагаем, что все 100% живыми и здоровыми вернутся домой.
— А в Боснии были потери?
— Нет.
— И на минах никто не подрывался?
— В 1996 году, когда я командовал Псковской дивизией, от моей дивизии вводился один батальон. Я был 10 дней "на вводе", и был такой случай. Боевая машина, сдавая задом, заехала в минное поле, выдернула мину. Но заряд не сработал: не выдернута была чека — она просто поднялась из травы.
Хотя в целом минная обстановка — это главная проблема. Поэтому мы учим солдат не допускать неосторожностей, хождения по минным полям. Учим и разминированию. Каждый десантник должен знать азы: уметь взрывать, уметь разминировать, уметь действовать на минном поле.
— Учите ли взаимодействовать с конфликтующими сторонами?
— Да. Ведь даже в жестах есть свои особенности. Сербы в знак победы показывают три пальца, а хорваты — два. Эти нюансы мы солдатам пытаемся доводить, чтобы они в ляпсусы не попадали.
— Продовольствие, матобеспечение будут ввозиться из России или, как в Боснии, частично будут закупаться на месте?
— Это будет зависеть от того, какое решение примет правительство, какие деньги будут выделены. С учетом транспортных расходов там закупать получается немного дешевле. Будем смотреть и определяться на месте.
Кстати, в Боснии и рацион у нас повыше, чем в российской армии: увеличены продукты по мясу, по сахару, по крупам. Я даже удивлялся, когда в Боснию приезжал смотреть, контролировать и проверять, как они питаются. Смотришь, солдат масло не берет сливочное, печенье не берет. Не хочет.