28 июня в "Метрополитен-опера" начались двухнедельные гастроли балетной труппы Мариинского театра. В программе — "Жизель", "Бахчисарайский фонтан" и балеты Баланчина. Однако гвоздем программы по праву считается "Спящая красавица", реконструкция спектакля Петра Чайковского, Мариуса Петипа и Ивана Всеволожского 1890 года.
С течением времени "Спящая красавица" хотя и не теряла имен первых двух авторов на афише, но все меньше напоминала творение гения Российского Императорского балета Мариуса Ивановича Петипа. Версия за версией она освобождалась от "лишних" напластований. Мариинка сделала попытку вернуться к первоначальной редакции, реконструировав при этом не только хореографию (балетмейстер Сергей Вихарев), но и декорации (Андрей Войтенко) и костюмы (Елена Зайцева).
За пять петербургских показов эта версия породила столь же бурные восторги, сколь и грозные проклятия. Противники реконструкции яростно защищали советские версии "Спящей" от обвинений в несоответствии замыслу Петипа. Для непосвященного зрителя понять, почему эта чудесная, немного небалетная в современном понимании этого слова сказка с пантомимой, тяжеловесными костюмами всех возможных и невозможных цветов радуги, почти сотней человек на сцене, движущимися декорациями и нечастыми, а потому чрезвычайно ценными классическими танцами стала бомбой для балетного мира, невозможно.
Прежде всего это очень красивое зрелище. И очень понятное — все условности классического балета здесь сглажены повествовательностью как хореографического, так и визуального языка. Многосоставная пирамида последнего на поверку оказалась вполне понятной современному зрителю. И даже очень модное зрелище.
Балет прошел в Нью-Йорке четыре раза, и со дня на день должны появиться отклики на него. Мариинка сделала ставку на то, что исторически является ее ноу-хау и что невозможно было бы поднять нигде в другом месте. От оценки этого титанического труда западной публикой будет зависеть многое — в первую очередь то, сможет ли "старый" спектакль устоять перед бурей, поднятой отечественными ревнителями более поздних его версий.
Кира Долинина