Неделю назад в третий раз в истории рост цен на нефть дал результат $100 за баррель. Россию, как крупнейшего в мире нефтедобытчика, это может лишь радовать. Если только мировые финансовые рынки не сочтут это признаком второй волны кризиса.
В ходе торгов 14 января цена барреля североморской Brent впервые с сентября 2008 года превысила отметку $100: в какой-то момент за баррель давали $100,37. В начале прошлой недели Международное энергетическое агентство (МЭА) — организация индустриальных стран, импортирующих нефть, которая противостоит ОПЕК,— несмотря на то что по итогам торгов нефть стоила $99 за баррель, сочло $100 уже свершившимся фактом и принялось рассуждать о последствиях этой магической цены для мировой экономики.
МЭА отметило, что $100 за баррель способны значительно затруднить возрождение мирового экономического роста, особенно повредив европейским странам, переживающим долговой кризис. Аналитики из инвестиционных банков также сочли $100 свершившимся фактом, очень неприятным для мировой экономики. Как заявила Сабина Шелс из инвестиционного банка Merrill Lynch, "когда цена производимой в мире нефти достигала 9% всего мирового ВВП, мы получали настоящий экономический кризис — так было в 1980-е годы, так было в 2008 году. Пока при цене $100 за баррель нефть представляет 7,8% мирового ВВП, но когда дело дойдет до $120, как раз и получатся те самые 9%". Аналитики сообщили, что слабость евро как результат европейских долговых проблем делает $100 за баррель слишком высокой ценой для таких стран, как Греция, Ирландия, Португалия и Испания. Более того, теперь Банк Англии, скорее всего, будет вынужден повысить процентные ставки для борьбы с инфляцией, которая уже превысила 3% годовых, а при $100 за баррель еще ускорится. Повышение же процентных ставок замедлит британский экономический рост.
Представители ОПЕК немедленно выступили с оправданием $100 за баррель. Как заявил Масуд Мирказеми, министр нефтедобычи Ирана, который сейчас председательствует в картеле, "цена $100 за баррель — это совершенно реальная цена. ОПЕК не должна проводить никаких экстренных конференций для обсуждения ценовых вопросов, даже если дело дойдет до $120". В свою очередь, власти Венесуэлы и Ливии сказали, что цена $100 за баррель справедлива уже потому, что крайне необходима для развития инвестиций в нефтедобычу.
Российские власти никаких заявлений по поводу $100 за баррель делать не стали. Между тем Россия выигрывает от этой цены больше всех хотя бы потому, что добывает больше всех нефти в мире, значительно опережая идущую на втором месте Саудовскую Аравию (см. график). Разумеется, саудовские издержки по нефтедобыче несравнимо меньше российских — саудовских нефтедобытчиков теоретически более чем устроили бы и $20 за баррель. Тем важнее для российских нефтедобытчиков именно сверхвысокие нефтяные цены, которые делают каждый добытый баррель все более выгодным.
Сделку с компанией BP о совместной добыче нефти на арктическом шельфе, о которой с гордостью объявили российские власти и которая совпала с $100 за баррель, западные нефтяные аналитики сочли прежде всего свидетельством того, что Россия и в дальнейшем рассчитывает сохранить мировое нефтяное лидерство, по-прежнему добывая более 10 млн баррелей в день. Мол, для сохранения этого уровня арктический шельф очень нужен потому, что западносибирские месторождения истощаются, а рост добычи на месторождениях восточносибирских недостаточен.
Американские нефтяные компании постоянно указывают, что Россия с ее мировым нефтяным лидерством вообще определяет нефтяные цены. На слушаниях в американском конгрессе в середине 2000-х годов, посвященных недопустимо высоким внутренним ценам на бензин, представители этих компаний высказывались так: "Что вы у нас спрашиваете? Мы добываем не так уж много нефти и на цены никак влиять не можем. Спросите у русских. Ну, может быть, еще у саудовцев".
В нынешних условиях с точки зрения мировых нефтяных цен Россия имеет преимущество перед западными странами, которые никак не могут настаивать на расширении производства в России с целью снижения цен: свободных добывающих мощностей нет. Пока западные страны дают понять, что помочь снизить цены могла бы Саудовская Аравия, которая теоретически может расширить производство. Представители МЭА уже высказывались в том духе, что, может быть, сами нынешние цены побудят Саудовскую Аравию расширить производство с целью заработать побольше денег. Впрочем, обычно на требования расширить производство и способствовать снижению цен члены ОПЕК отвечают, что нефти в мире и так предостаточно, цены вверх гонят спекулянты и никакое увеличение нефтедобычи делу в таких условиях не поможет. Кроме того, снижение цен сейчас помешает увеличению инвестиций в развитие нефтедобычи и в дальнейшем вызовет в мире нефтяной дефицит с гораздо более высокими ценами.
Для российских властей $100 за баррель тем более приятны, что в нынешнем бюджете удалось сочетать расширение расходов с уменьшением дефицита именно потому, что запланировано увеличение доходов от нефтедобычи и нефтеэкспорта. Нынешние цены только облегчают выполнение бюджетных задач.
Для российских граждан $100 за баррель важны в том отношении, что они привыкли: если цены падают, в экономике все плохо, если растут — получше. В любом случае они могли заметить, что сейчас рубль укрепляется и доллар стоит меньше 30 руб. Правда, они привыкли к тому, что в условиях высоких нефтяных цен власти начинают жаловаться, что ничего не могут поделать с высокой инфляцией, мол, слишком много нефтедолларов приходит в экономику. С другой стороны, они могли заметить также, что при падении нефтяных цен инфляция все равно остается такой же высокой — и это власти уже объяснить не могут.
Можно вспомнить, что впервые в истории цена на нефть достигла уровня $100 за баррель тоже в январе — 2008 года. Тогда 3 января из-за вооруженных столкновений в Нигерии, крупнейшем африканском нефтедобытчике и видном члене ОПЕК, цена на нефть выросла в ходе торгов сразу на $4,02, до $100, и только к концу дня снизилась до $99,2 за баррель. Впервые дороже $100 по итогам торгового дня нефть стоила уже 4 января — $100,09.
Потом цена начала довольно быстро падать из-за опасений игроков на мировом нефтяном рынке по поводу снижения спроса в США в условиях кризиса на рынке ипотечного кредитования. Как отметил тогда президент ОПЕК Чакиб Хелил, "мы с интересом следим за тем, что называется американским кризисом, который может повлиять на Европу и остальной мир, замедлить мировое экономическое развитие. Спад в мировой экономике неизбежно приведет к снижению спроса на нефть и повлияет на уровень нефтяных цен". Однако в конце концов нефтяные спекулянты — прежде всего пенсионные и инвестиционные фонды — сочли, что в сложившихся непростых условиях если на чем-то играть, так на нефтяных фьючерсах, и снова начали их покупать. В результате 19 февраля второй раз в истории в ходе торгов цена на нефть превысила уровень $100 за баррель: нефть подорожала сразу на $4,3, до $100,1 за баррель.
Дальше цены начали стремительно расти (например, только за 5 и 6 июня они выросли сразу на $16 за баррель — абсолютный рекорд за все время биржевой торговли нефтью). В основном спекулянты играли на падении курса доллара из-за проблем в американской экономике — а если доллары дешевеют, нефть, которая за них продается, должна дорожать. Наконец, 11 июля мировая цена на нефть достигла самого высокого уровня в истории биржевых торгов — подорожав сразу на $5 за баррель, нефть продавалась за $147,25. После этого цены только падали и 15 сентября прошли рубеж в $100 — уже в движении сверху вниз — после известия о банкротстве инвестиционного банка Lehman Brothers.
Падение мировых нефтяных цен стало ярчайшим примером мирового финансового кризиса и особенно ударило по России, которую, как крупнейшего в мире нефтедобытчика, естественно, не порадовало, что 19 декабря 2008 года за баррель давали всего $32,4. Мировые финансовые рынки о тогдашних событиях, конечно, прекрасно помнят. Сейчас они в связи с европейскими долговыми проблемами настроены крайне нервно и вполне могут счесть третье в истории преодоление рубежа в $100 за баррель признаком давно ожидаемой ими второй волны мирового финансового кризиса. Тогда это снова выльется в распродажу нефтяных фьючерсов и России останется только пожаловаться на то, что, как и в 2008 году, она стала жертвой нефтяных спекулянтов.