Экстремальный тунизм

Смена власти в Тунисе стала самым обсуждаемым событием января. Ей уже придумана масса названий и определений — от номенклатурного "жасминовая революция" до вполне рекламного "революция в стиле Twitter". Бежавший из страны президент Зин аль-Абидин бен Али в один момент стал самым ненавидимым диктатором мира.

КОНСТАНТИН ЗЕМЛЯКОВ

Единственным политическим лидером, который осмелился вступиться за свергнутого президента Туниса Зина аль-Абидина бен Али, оказался Муамар Каддафи. Он заявил, что тунисцы навлекли на себя страшное несчастье, заставив бен Али бежать из страны. "Нет никого, кто мог бы управлять Тунисом лучше, чем бен Али. Тунис, развитая страна... становится жертвой... банд, воровства и огня". Все остальные государства мира — от США и Франции до Марокко и Ирана — в той или иной степени выразили солидарность с народом Туниса и поздравили его с освобождением от тирании. Складывается впечатление, что недавние друзья и сторонники бен Али, стараются заранее обеспечить себе алиби на случай, если вдруг выяснится, что режим тунисского президента был не таким уж прекрасным, как это представлялось еще недавно.

Только очень предвзятый или очень испуганный возможными обвинениями в поддержке тирании комментатор будет называть президента Зина аль-Абидина бен Али кровавым диктатором или сравнивать его с Саддамом Хусейном или, к примеру, с Хафезом Асадом.

На фоне других арабских или африканских правителей бен Али был, пожалуй, самым мирным и либеральным. Во всяком случае с ним не было стыдно здороваться за руку или фотографироваться. В отличие от большинства других арабских (и африканских) правителей он и к власти пришел более или менее мирно — никого не убил и даже сохранял добрую память о свергнутом им президенте Хабибе Бургибе.

Произошло это в 1987 году, когда состарившийся, но не желавший покидать свой пост первый президент независимой Тунисской Республики 84-летний Хабиб Бургиба был смещен с поста собственным премьер-министром (Зином аль-Абидином бен Али), который представил населению страны заключение личных врачей президента о том, что тот более не способен управлять государством. Бургиба до конца своих дней (умер он в 2000 году) находился под охраной государства в одном из своих дворцов, а новым президентом страны, в полном соответствии с конституцией Туниса, стал премьер-министр Зин аль-Абидин бен Али. Он не стал развенчивать культ личности своего предшественника, не стал переименовывать улицы, а после смерти Бургибы похоронил его со всеми государственными почестями в мавзолее в его родном городе Монастире. Пожалуй, Тунис, столица Тунисской Республики,— единственный город в мире, где можно стоять на перекрестке улиц, названных в честь свергнутого президента и в честь факта его свержения,— проспект Хабиба Бургибы и бульвар имени 7 ноября 1987 года пересекаются в центре тунисской столицы.

Как и при Бургибе, при бен Али Тунис был настоящим показательным примером сосуществования арабского и западного миров. Тунис бен Али был светским государством со всеми элементами западной демократии — вплоть до президентских и парламентских выборов и равенства полов, при этом имевшим прекрасные отношения со своей бывшей метрополией, Францией, с Соединенными Штатами Америки и со всем арабским миром. Прибавьте к этому рыночную экономику, небывало низкий уровень коррупции и высокий уровень жизни, и вы получите идеальную (с точки зрения западных политиков) страну, с которой можно иметь дело. Не забудьте, что долгое время в Тунисе располагалась штаб-квартира Организации освобождения Палестины, что Тунис был, пожалуй, единственной страной Африки, имевшей более или менее дружеские отношения со всеми своими соседями, и вы получите страну, идеальную уже с точки зрения арабских и африканских политиков. Бен Али, как и Хабиб Бургиба до него, не обладал мощной армией, не спонсировал террористов и контртеррористов, не вставал на чью бы то ни было сторону и именно благодаря этому был одним из самых влиятельных и уважаемых государственных деятелей региона.

Еще пару лет назад предположение о том, что в Тунисе может произойти что-то вроде переворота, а самого президента начнут называть диктатором и тираном, было бы осмеяно. Тунис не колыбель революции, а Зин аль-Абидин бен Али не ненавидимый всеми диктатор, который должен был ежесекундно ждать покушения или переворота. Тем не менее переворот произошел.

Сейчас сразу несколько интернет-брендов претендуют на то, чтобы считаться зачинщиками революции. Кроме сети микроблогов Twitter и социальной сети Facebook (через них велась антиправительственная агитация) о своей роли в случившемся заявляет и сайт WikiLeaks. На нем были опубликованы депеши американских представителей в Тунисе, которые нелестно отзывались о самом президенте, членах его семьи и о коррупции, которую президент покрывал с большой прибылью для самого себя. Якобы именно эти разоблачения, широко распространенные исламистскими оппозиционными сайтами в Тунисе (режим бен Али, относительно спокойно относившийся к светским оппозиционным организациям, действовал чрезвычайно жестко в отношении исламских группировок), и привели к революции. Истинное влияние WikiLeaks на дальнейшие события установить невозможно: о смене власти в Тунисе как о первой интернет-революции говорят в основном блоггеры. Зато совершенно очевидно, что события в Тунисе были напрямую связаны с решением властей сократить государственные дотации на большое количество товаров и услуг, что и вызвало массовые демонстрации и погромы.

В мире начала революции не заметили. Уличные выступления и забастовки начались в Тунисе в середине декабря прошлого года, но мировые информагентства о них либо вовсе не говорили, либо говорили вскользь. Во-первых, было предостаточно других новостей, во-вторых, как сейчас признаются многие эксперты, никто и подумать не мог, что уличные протесты будут иметь столь серьезные последствия.

Если уж как-то и называть тунисскую революцию, то самым точным будет название "революция самоубийц". Настоящим героем революции стал Мохамед Буазизи, уличный торговец из города Сиди-Бузид. Его передвижной киоск с фруктами конфисковали полицейские (причины этого до сих пор не установлены, возможно, он отказался платить взятку полицейскому), и 17 декабря прошлого года он облился горючей жидкостью и попытался совершить самосожжение. Ему удалось это лишь частично. Огонь быстро сбили, и Буазизи в тяжелом состоянии был отправлен в больницу. В начале января его там навестил сам президент бен Али, пообещавший принять меры к восстановлению справедливости и помочь несчастному. Буазизи умер от полученных ожогов 4 января 2011 года.

Гибель Буазизи вывела на улицы тысячи человек по всей стране и породила целую череду аналогичных самоубийств. В знак протеста против властей кончали с собой торговцы, студенты, пенсионеры.

Выступления не были скоординированными и скорее напоминали бунты городской бедноты времен французской революции. Власти начали проявлять при разгоне демонстраций протеста все большую жестокость, однако это не помогало. К концу года манифестации стали практически ежедневными. И похоже, только один человек разглядел в них революцию. Британский журналист Брайан Уитакер писал 28 декабря о том, развитие событий в Тунисе напоминает ему события 1989 года в Румынии, приведшие к падению режима Чаушеску. Тем не менее для большинства международных наблюдателей и для самого бен Али все происходящее было не более чем беспорядками, связанными с повышением цен и ростом безработицы. Демонстрации протеста разгонялись все более жестоко. Начались репрессии в отношении блогеров и общественных деятелей, которые при помощи интернета и в первую очередь сетей Twitter и Facebook наладили если не координацию действий, то по крайней мере более или менее четкий обмен информацией. Президент начал отправлять в отставку министров и губернаторов, однако этого оказалось мало.

Мир совершенно не заметил того, как протесты против условий и качества жизни превратились в протесты против правительства, и поэтому развитие событий в Тунисе действительно напоминало румынское. Еще утром 14 января президент бен Али ввел чрезвычайное положение и объявил о проведение внеочередных выборов в течение ближайших шести месяцев, распустил правительство и выступил с обещаниями о создании новых рабочих мест, призывая народ не поддаваться на провокации и давление "экстремистов и террористов". А уже вечером того же дня главной мировой новостью стала информация о том, что президент Тунисской Республики вместе с многими членами своей семьи перебрался в Саудовскую Аравию и получил там убежище в обмен на обещание не заниматься политической деятельностью (это обещание власти королевства заставляют давать всех прибывающих в страну экс-диктаторов и президентов).

Все внимание цивилизованного мира было привлечено к эвакуации из Туниса иностранных туристов, поэтому опять-таки на то, что происходило собственно с тунисцами, никто серьезного внимания не обращал. А происходило все то же, что и до отъезда бен Али из страны. Государственные органы власти пытались делать вид, что ничего не случилось: власть была передана в полном соответствии с конституцией главе парламента, который и объявил (опять же в полном соответствии с конституцией) внеочередные выборы, которые должны состояться в середине марта этого года. Новый глава государства создал правительство национального единства, в которое вошли представители всех политических партий, кроме исламистских. В свою очередь, толпы революционеров продолжали мародерствовать. Особенно досталось имуществу членов семьи бывшего президента. Как рассказывал один из иностранных журналистов, первыми, разумеется, ушли брошенные у ворот, в гаражах и просто на улицах дорогие автомобили, однако затем подчищалось все. Под восторженные крики толпы и аплодисменты кто-то из революционеров вышел из дома бывшей первой леди Туниса, триумфально держа над головой кусок отопительной батареи. В городах создавались отряды ополченцев, которые в основном занимались досмотром дорогих автомобилей и в случае выявления фактов перевозки ценностей изымали их (ценности и автомобили) у владельцев, которые, разумеется, жаловаться потом никуда не шли.

Тем временем тунисский революционный дух быстро распространился и на другие страны арабского мира. Массовые протесты, пока еще тоже под вполне аполитичными лозунгами с требованием хлеба и работы, прошли в Алжире (пример соседнего Туниса заставил алжирские власти более или менее быстро принять меры к подавлению самих протестов и выполнению требований митингующих), а волна самоубийств, аналогичных тунисским, прокатилась по Мавритании, Египту и Иордании. В Египте, к примеру, день национального протеста намечен на 25 января.