В Большом театре состоялся сбор труппы. На нем коллективу представили новых руководителей — генерального директора Анатолия Иксанова и генерального художественного директора Геннадия Рождественского. С новыми генеральными театр знакомили сразу три министра: вице-премьер правительства Валентина Матвиенко, министр культуры Михаил Швыдкой и председатель Госстроя Анвар Шамузафаров. При знакомстве присутствовала ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА.
Сбор труппы проходил в обстановке опасливого возбуждения. Народные артисты рассеялись по ложам бенуара, хор с оркестром забились в бельэтаж, а первые ряды партера оккупировали журналисты, и сбор труппы трансформировался в пресс-конференцию. Главные действующие лица (три министра и два гендиректора) появились из-за кулис: прошли по мостику, перекинутому через оркестровую яму, и разместились за столом прямо в партере. Почетное место — между Матвиенко и Швыдким — отвели Геннадию Рождественскому.
Собрание открыла вице-премьер. Мягким материнским тоном с увещевательными интонациями Матвиенко рассказала, что правительство в целом положительно оценивает деятельность труппы и благодарно бывшим руководителям Большого, но жизнь течет и новая ситуация требует нового подхода. Виртуозно увязав проблемы реконструкции с творческими успехами, вице-премьер представила просто генерального директора Анатолия Иксанова (вежливые хлопки) и генерального художественного директора Геннадия Рождественского (бурные аплодисменты). Убедившись, что никто из присутствующих не намерен вступаться за Васильева, Матвиенко с нескрываемым облегчением сообщила, что ей приятно, что выбор правительства получил такую горячую поддержку коллектива.
Министр культуры — инициатор всех перемен — был подчеркнуто сдержан. Он покаялся, что допустил бестактность по отношению к Владимиру Васильеву, и изъявил желание встретиться с экс-директором, потому что "нельзя, чтобы такой мастер оставался вне жизни отечественной культуры". Выступление нового гендиректора Иксанова отличалось приличествующей случаю скромностью — он апеллировал к коллективу, выразив надежду, что "вместе мы все преодолеем". Как-то невзначай собравшимся представили и свежего замгенерального — баритона Александра Ворошило, в постсоветское время ударившегося было в колбасный бизнес.
Но центром внимания, бесспорно, был Рождественский. То, что Швыдкому удалось уломать знаменитого дирижера согласиться на пост художественного главы Большого уже к сбору труппы,— несомненная победа министра. (Хотя ситуация, при которой уважаемых людей надо уговаривать руководить ведущим театром страны, все-таки печальна.) Выступление нового "генерального художественного" было по-настоящему артистичным: "На мое назначение близкие мне люди реагируют однозначно — ты сошел с ума. Но в искусстве нельзя не быть немного сумасшедшим". После описания собственного дебюта в Большом полувековой давности Рождественский нарек себя не динозавром, скорее — мамонтом. Под аплодисменты прошел его призыв покончить с представлением о Большом, как о театре, в который люди идут, чтобы посмотреть зал.
Потом посыпались вопросы. Сотрудники театра спрашивали о наболевшем (квартиры, ветераны, молодежь, контракты и пр.) — вновь назначенный генеральный только успевал крутить головой. Удар приняла на себя опытная Матвиенко, умудрившаяся всех успокоить, никому ничего не пообещав. Прессу интересовали вопросы художественные — тут отдуваться пришлось Рождественскому. Дирижер сообщил, что планы театра на текущий сезон будут пересматриваться (среди запланированного значилась опера "Кармен" в постановке и оформлении Владимира Васильева). Что с Юрием Григоровичем, чье имя в последнее время усиленно муссируется в прессе в качестве возможного кандидата на пост руководителя балета, он готов обсуждать любые творческие вопросы. Что его собственные зарубежные контракты будут выполнены, но разумно сокращены.
Неожиданно Рождественский обрушился на репертуарный план театра, с негодованием отметив, что в предстоящем сезоне значатся только два "Бориса Годунова" Мусоргского и целых семь "Дочерей фараона" Пуни. Прима-балерина Нина Ананиашвили попыталась было вступиться за этот спектакль — эксклюзив театра, поставленный французом Лакоттом и признанный лучшей премьерой прошедшего сезона. Но на ее реплику, что опера и балет — коллективы автономные и количество "Дочерей" никак не ущемляет прав "Борисов", последовала довольно резкая отповедь. Артисты балета встревожились, почувствовав, что на них ложится тень Васильева, о котором новый худрук прямо сказал: "Сцена Большого театра не может служить местом для выяснения способностей и неспособностей Владимира Викторовича Васильева выступать в амплуа хореографа, оперного режиссера, дирижера и художника".
Сегодня ему ищут замену. Вероятно, культурные руководители, совсем как в советские времена, прямо связывают балетные успехи с наличием в театре главного балетмейстера (хотя Мариинку с экс-танцовщиком Махаром Вазиевым во главе балетной труппы никто не пытается "укрепить" хореографом). Постоянно всплывающее имя Юрия Григоровича отождествляется с "золотым веком" Большого. Но, увы, век этот отошел в историю. За последние 18 лет Григорович не поставил ни одного нового балета, а уходя из Большого пять лет назад, оставил в нем неработоспособную труппу и провинциальный репертуар. В последние дни в кулуарах заговорили и о худруке первых лет васильевского правления Вячеславе Гордееве. Этот — печально знаменит "лагерными" методами наведения дисциплины и балетом "Последнее танго", получившим прозвище "гроб с музыкой".
После увольнения Васильева как-то сразу вышло, что его театральная пятилетка окрашена исключительно в темные тона. Что не очень справедливо. На его счету немало глупостей: и фрейдистско-славянофильское "Лебединое", и развесистая "Травиата", и беспомощные спектаки-однодневки. Но два года назад он отдал ключевой пост худрука балета 40-летнему Алексею Фадеечеву. За этот шаг Васильеву многое можно простить. По инициативе Фадеечева в Большой проникла баланчинская "Симфония до мажор", возродился полузадушенный Григоровичем "Дон Кихот" и появилась не к ночи помянутая "Дочь фараона". Впервые за много лет на гастролях в Англии и США балет Большого был признан труппой мирового уровня. В планах на следующий сезон — очередной балет Баланчина, эксклюзивная постановка молодого австралийца Уэлша и реставрация классического "Корсара". Критики отметили, что балет Большого попал в руки цивилизованного руководителя, проводящего разумную репертуарную политику и не имеющего к тому же никаких личных балетмейстерских амбиций. Теперь эта благоприятная ситуация под угрозой.
Интересно, признает ли Рождественский при ревизии балетных дел, что хорошая музыка не всегда гарантирует качество хореографии. В конце концов, на музыку Пуни ставил и Мариус Петипа. А "Бориса Годунова" генеральный художественный и так повысил в статусе: именно этой оперой, а не традиционным "Сусаниным" откроется нынешний сезон Большого театра. За пультом будет сам Рождественский.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА