Всемирно неизвестный художник

В числе номинантов на "Оскар" — документальный фильм "Выход через сувенирную лавку" британского художника Бэнкси. Самый загадочный и высокооплачиваемый граффитист стал символом сопротивления буржуазному искусству

Ирина Шкуркина

Неравнодушные к искусству люди желают победы Бэнкси еще и по эгоистическим, так сказать, соображениям: они хотят наконец увидеть, как выглядит их кумир и как его зовут "по паспорту". Дело в том, что в течение 15 лет Бэнкси умудряется сохранять тайну: арт-звезду мирового уровня до сих пор знают лишь по псевдониму. Предполагают, что ему от 36 до 38 лет, что родом он, скорее всего, из Бристоля. Есть, помимо Бэнкси, целый ряд успешных художников, которые также совершили прорыв на арт-сцене и внезапно приобрели известность; их работы также привлекают внимание критиков, коллекционеров (в общем, все как у Бэнкси). Но при этом их внешность и личная жизнь мало кого волнуют, хотя они и не скрываются. Может быть, интрига объясняется тем, что Бэнкси скрывается не только (и не столько) от публики, сколько от британской (и не только) полиции. Граффити по-прежнему считаются вандализмом, и споры по поводу удалять, смывать или соскребать ту или иную метку от Бэнкси, до сих пор идут в городских советах. Даже сейчас, когда стоимость его работ, перенесенных на холст или бумагу, достигает шестизначных сумм на аукционах. Рекорд продаж Бэнкси был достигнут в 2007 году: работа "Грубый Лорд" (The rude Lord, 2006) была продана за 660 тысяч долларов. Немало для парня с городских окраин, без какого-либо художественного образования (есть мнение, что Бэнкси вообще вряд ли посещал колледж); без связей в высоких сферах, да к тому же и активно заявляющего о своем неприятии и презрении как к арт-тусовке, так и вообще к сильным мира сего. Одна из его работ изображает аукционные торги с выставленной на продажу картиной в золотой раме, на которой есть только надпись: "Не могу поверить, что вы покупаете это дерьмо" (I can't believe you are buying this shit).

Здесь был Бэнкси

Бэнкси начинал в 1990-е как обычный "райтер" — уличный художник-граффитист, который оставляет свой личный знак в виде слова или фразы, или просто узнаваемого стилевого росчерка (можно сказать, метит территорию по принципу "здесь был Вася"). Но вскоре он перешел к игре с придуманными им персонажами — различными животными. Этот "зоопарк" Бэнкси оставлял на стенах посредством аэрозольной краски и трафаретов. В основном это были обезьяны-шимпанзе, символизирующие как презираемый им британский правящий класс (однажды образ шимпанзе достался и британской королеве), так и обывателей, а также образы его любимцев — крыс. Крыса-анархист, воспетая Бэнкси, олицетворяет движущую силу общества.

Осенью 2005 года в престижном лондонском районе Ноттинг-Хилл в течение пары недель толпы желающих часами выстаивали в очереди для того, чтобы попасть на выставку, устроенную Бэнкси и его партнером, будущим известным арт-дилером Стивом Лазаридесом. Они сняли небольшое галерейное пространство и устроили временную выставку под названием "Сырая нефть" (Crude oil). В основном это были переделанные (читай, осмеянные и вандализированные) Бэнкси культовые исторические произведения искусства: от "Водяных лилий" Клода Моне (в интерпретации Бэнкси в идиллическом пруду плавали брошенные коляски из супермаркетов) до уорхоловской Мэрилин, преобразившейся в Кейт Мосс. Но главное: в помещение были запущены 164 живые крысы. Чтобы попасть в кишащее ими пространство, на входе нужно было подписать бумагу, что претензий к автору не имеешь. Перед открытием Лазаридес зачитал обращение Бэнкси по поводу выставки. "Относительно вандализма над классическим искусством и вообще: нужно уяснить себе, что мы больше не живем в мире Констебля (Джон Констебль — английский художник начала XIX века, пейзажист.— "О"). Настоящий ущерб окружающей среде наносится не художниками-граффитистами или пьяными подростками, а воротилами бизнеса и теми, кто вешает на свои стены картины в золотых рамах и указывает нам, как правильно себя вести". Крысы же, согласно Бэнкси, символизируют триумф обездоленных людей: "везде нежелательные и нелюбимые, несмотря на все усилия властей, они выжили и размножаются, и находятся в самой близости от нас". Художник известен своими предельно прямыми высказываниями.

В 2009 году прошла первая персональная выставка Бэнкси в Бристоле, в городском музее, которая так и называлась "Бэнкси против Музея Бристоля". Кстати, выставка вошла в топ-10 самых посещаемых за 2009 год по стране (то есть успешно конкурировала с крупнейшими лондонскими музеями) и даже была продлена по просьбам зрителей. Сам художник прокомментировал так: "Это первая моя выставка, когда деньги налогоплательщиков были потрачены на то, чтобы развесить мои работы на стенах, а не соскрести их с них". Музейщики тогда тоже получили редкий шанс почувствовать себя рисковыми и дерзкими личностями: тема выставки хранилась втайне от городского совета до самого последнего дня, до открытия. Директор музея смогла спокойно выдохнуть, только когда стала очевидна восторженная реакция публики.

Граффити против статуй

Каким образом искусство улиц, граффити — самое что ни на есть маргинальное — вызвало интерес не только широких масс, но и арт-истеблишмента? С массами все понятно: граффити медленно, но верно приходят на смену традиционному монументальному искусству — величественным памятникам в центре площади и пропагандистским расписным панно. Частью городского пейзажа становятся творения художников-граффитистов. Бэнкси как-то сказал: "Если ты хочешь, чтобы кого-то действительно забыли, отлей из бронзы его статую в полный рост и поставь ее в центре города". Что касается признания арт-рынка, то это тоже произошло не впервые: еще в 1980-е в Нью-Йорке граффитисты с улиц перемещались в галереи, а такие персонажи, как Кит Херинг и Жан-Мишель Баскиа, чьи работы сегодня являются топ-лотами самых престижных аукционных торгов, начинали с того, что расписывали вагоны нью-йоркской подземки (самая дорогая картина Баскиа, Untitled, 1981, достигла 14,6 млн долларов, а рекорд Херинга — 2,8 млн долларов). Просто рынок искусства вечно находится в поиске "новой крови", новых героев, и коллекционеры современного искусства готовы породить очередную "новую волну". Коммерческий успех пришел к Бэнкси именно в богатые, предкризисные годы: традиционная культура была в поисках очередной контркультуры. Но несмотря на кризис, Бэнкси по-прежнему в цене: на недавнем (11 января 2011 года) аукционе Bonhams в Лондоне работы Бэнкси собрали около 325 тысяч долларов, в том числе 125 тысяч за одну графическую работу Save or Delete Jungle Book — постер для недавней кампании организации Гринпис, которую активно поддерживает Бэнкси. Вообще, во многом благодаря успеху Бэнкси интерес к маргинальному и некоммерческому искусству граффити и других форм урбанистического искусства приобрел масштабные формы, множество имен граффитистов стало известно широкой аудитории.

Тормошить общество

Его работы давно превратились в объект купли-продажи, тем не менее Бэнкси по-прежнему воспринимают как романтического хулигана, который своими полулегальными акциями защищает права угнетенных. Как удается Бэнкси успешно балансировать между коммерческим успехом, славой и следованием своим политическим и социальным убеждениям, между критикой системы и тем фактом, что он сам давно уже стал ее частью? Возможно, именно потому, что верит в то, что делает. В то же время не относится к своему искусству слишком всерьез. Идеи и образы Бэнкси предельно ясны и просты. В них нет умствования и потайных смыслов. В одном из своих редких заявлений он как-то сказал, что терпеть не может искусства по принципу "а теперь еще прочтите диссертацию художника и поймете, о чем его работы".

Темы, которые его волнуют, прослеживаются достаточно четко: непрекращающаяся бедность, безысходность жизни в провинциальных городках, потребительское отношение к природным богатствам планеты, продолжающиеся войны и прочие пороки современного глобализованного общества. Он продолжает ездить по миру со своими трафаретами, переходя от заброшенных стен спальных районов до стены, разделяющей Израиль и Палестину, напоминает посетителям Диснейленда о жизни в тюрьме Гуантанамо, устраивает интервенции в святая святых мира искусства — нью-йоркском Центре международного искусства МоМА.

Бэнкси не чужд и "корпоративной солидарности". Так, совсем недавно он публично заявил о поддержке деятельности российской арт-группы "Война". После ареста двух ее активистов за участие в акции "Переворот на Дворцовой площади" Бэнкси предложил собрать деньги на залог для Леонида Николаева и Олега Воротникова, находящихся под стражей с ноября 2010 года. В результате от продаж тиражных работ Бэнкси было собрано почти 140 тысяч долларов, но российский суд отклонил предложение защиты о внесении залога. У "Войны" политика и ирония тоже идут рука об руку — это, возможно, и привлекло Бэнкси к участию в акции.

Кто такой Бэнкси: политический активист, вандал, ушлый пиарщик или просто парень, который решил изменить мир доступными ему средствами? Этот вопрос по-прежнему остается открытым. Такова и позиция самого художника: не навязывать ответы, а раздражать, тормошить общество, заставить его очнуться от спячки и начать думать самостоятельно.