Тунис, Египет, Йемен, Алжир, Сирия — авторитарные светские режимы на арабском Востоке, незыблемые годами, а то и десятилетиями, в одночасье дружно зашатались. Такого "арабского домино" не ожидал никто. Мир гадает: чьи это козни? Кто шлет черные метки потомственным президентам? А главное, когда и какая внешне благополучная и жестко выстроенная страна станет следующей в списке проблемных? "Огонек" присмотрелся к феномену
"Терпение — благо", "Терпение — наипрекраснейшее из достоинств", "Терпеливых любит Аллах". Эти пословицы самые популярные в Египте. Их слышишь буквально на каждом шагу.
Терпение проповедуют верхи и низы. О терпении пишут в газетах и книгах, призывы к терпению — в витринах магазинов и на бортах грузовиков. Слово "сабр" — "терпение", кажется, выведено арабской вязью даже на лицах безропотных и трудолюбивых египтян.
И народ терпел, терпел 30 лет, чтобы в один прекрасный день выйти на улицы и сказать "Ля" — "Нет", "Хватит". Мубарак должен уйти.
Последний раз такое было, кажется, в 1967 году, когда после поражения от израильтян египетский президент, социалист Гамаль Абдель Насер, добровольно сложил с себя полномочия.
Объявляя об отречении Насера, диктор центрального телевидения захлебнулся слезами, и в стране на несколько минут наступила гробовая тишина. А уже через час многомиллионная толпа запрудила все улицы с одним-единственным возгласом и лозунгом — "Ля!" — "Нет!".
Тот президент хотел уйти, и ему кричали "нет". Нынешний хочет остаться, и ему опять кричат "нет".
Сетевая революция
Многие эксперты убеждены: события в Тунисе и Египте открывают эпоху "новых революций" — коммуникационных
Создатель сайта "Освободите Тунис" (Free Tunisia) Бечир Благуи заявил журналистам: "Есть только одно название, которое правильно отражает то, что происходит у нас на родине: революция социальных медиа, а точнее — революция Facebook". Тысячи блогеров и обитателей социальных сетей стали первыми, кто в Египте и Тунисе выступил на стороне оппозиции, и первыми, кто об этом выступлении рассказал. Их пример оказался заразительным: вскоре в сирийских и йеменских социальных сетях стали инициироваться "дни гнева", потом волна перекинулась на Алжир.
Успех новых технологий активно обсуждается западными экспертами. Высказать свою точку зрения на проблему "Огонек" попросил Мохаммеда эль-Навави, профессора факультета коммуникаций Университета Квинс в Шарлотте, главного редактора журнала "Ближневосточные медиа"; Эндрю Вудса, соавтора книги "Понимание социальных акций, поддержка гражданских прав", и Джиллиан Йорк, координатора проектов гарвардского Центра Беркмана по изучению интернета и общества, члена Международного комитета по защите блогеров.
— Главный вопрос, к которому сводятся все спекуляции о роли социальных медиа: произошли бы революции в Египте и Тунисе, если бы там с самого начала не было интернета?
эль-Навави: Опрокинуть режим не могут никакие медиа. Это делают люди — простые египтяне и тунисцы, многие из которых выходили на улицу, почти ничего не зная о Facebook. Характерно, что после того, как правительство Египта отрезало страну от глобальной сети, протесты продолжились с прежней силой. Более того, у многих из тех, кто находил выход своему возмущению в блогах, остался один путь — идти на улицы. Поэтому интернет явно не был главной действующей силой этих революций.
Эндрю Вудс: Социальные медиа показали себя крайне эффективными. Психологи давно обратили внимание на феномен "плюралистического невежества", при котором люди предпочитают скрывать свои убеждения, полагая, что никто из окружения их не поддержит, хотя на самом деле у них есть тысячи неизвестных сторонников. И вот как раз новые технологии помогли протестующим увидеть друг друга. В некотором смысле интернет сыграл ту же роль, что печатный станок в революциях XVII-XVIII веков — когда выяснилось, что на изобретении Гуттенберга можно размножить не только церковные книги, но и памфлеты. Оказалось, что "твиттнув", можно не только подколоть друга, но и стать политическим активистом.
Джиллиан Йорк: Существует разница между событиями в Тунисе и Египте. Тунисские волнения начались бы и без интернета, во многом их подтолкнуло самопожертвование Мохаммеда Боузизи. А вот Египет, вероятно, был "заражен" чужим примером. То же происходит с другими странами в этом регионе. В этом случае нужно учитывать роль интернета как "разносчика" революций.
— И в Тунисе, и в Египте число интернет-пользователей невелико. Что сработало еще кроме "социальных медиа"?
эль-Навави: Вы правы: в арабских странах доступ к интернету есть в среднем менее чем у 10 процентов населения. Поэтому-то, на мой взгляд, кабельное телевидение — особенно "Аль-Джазира" — оказало большее влияние на людей, чем социальные медиа.
Эндрю Вудс: Мне кажется, Египет продемонстрировал очень интересный пример взаимодействия разных платформ гражданских медиа. С одной стороны, в Facebook "сидела" небольшая группа продвинутых оппозиционеров, которые направляли действие толпы. С другой стороны, информацию "с полей" этой группе предоставляли тысячи обладателей мобильных телефонов. В результате, протестующим удались спланированные акции.
Джиллиан Йорк: Нынешние революционные блогеры — уже давно в интернете. Эффективность социальных меда оттачивалась в арабском мире на малых акциях. Кроме того, нужно учитывать численность населения этих стран: уровень интернетизации в Египте может быть около 25%, но в реальных цифрах это значит — миллионы людей.
— Следует ли ждать усиления контроля за гражданскими медиа?
эль-Навави: Арабские лидеры сейчас очень напуганы. Они понимают опасность домино-эффекта, поэтому анонсируют упреждающие социально-экономические реформы, как это делает сирийский президент Асад. Возможно, какие-то дополнительные меры контроля за интернетом будут приняты и на Ближнем Востоке, и в мире в целом. Китай ведь сразу же заблокировал для своих пользователей всю информацию, связанную с Египтом.
Эндрю Вудс: Гайки будут закручиваться. Интернет — это не открытое море, где диссиденты свободны от контроля государства. Джек Голдсмит и Тим Ву в своей книге "Кто контролирует интернет?" дали авторитетный ответ на поставленный в заглавии вопрос: интернет контролирует правительство. И ему решать, какие правила там вводить.
Джиллиан Йорк: Большая часть правительств на Ближнем Востоке и в Северной Африке уже в той или иной степени контролируют интернет. В Марокко, например, фильтруются сайты о Западной Сахаре и блокируется работа спутниковых карт Google, чтобы люди не могли найти информацию о королевских резиденциях. Сирия и Бахрейн затрудняют работу сайтов оппозиции и социальных сетей.
Уровни жизни
Море, целое море людей раскинулось на площади Ат-Тахрир. Даже под атаками слезоточивого газа толпа лишь ненадолго рассеивалась по близлежащим улицам, чтобы затем собраться вновь. Протестуют, требуют перемен египтяне из разных социальных групп. Они добираются до центра кто как может. Те, у кого еще есть бензин,— на машинах. Другие пешком. Многие идут по нескольку часов, чтобы сказать свое "Ля" Хосни Мубараку.
Это он, Мубарак, довел страну до нищеты, он погрузил ее во мрак коррупции. Это при нем полстраны вынуждено выживать на 1 фунт (около 6 рублей) в день!
За 30 лет, что Хосни Мубарак у власти, население страны увеличилось вдвое. Выросло целое поколение, которое не видело ничего, кроме нищеты и унижения. Чтобы это понять, достаточно посетить старые городские кварталы — город мертвых, где расположено одно из самых больших кладбищ мира, или тот же квартал мусорщиков, где живут копты — восточные христиане. Впрочем, как невесело шутят местные жители после двух недель митингов, постепенно весь Каир превращается в город мертвых мусорщиков.
Банки закрыты, банкоматы разгромлены, в офисах сплошное запустение, какофония звуков выплеснулась на улицы. Да что там деловой Каир! Даже на красочной, предназначенной для иностранцев витрине — рынке Хан эль Халили — есть одна зона, которую показывают чужеземцам.
Я не побрезговал и однажды погрузился в эту внутреннюю, подземную часть города, где открылось фантастическое зрелище. Юнцы и старики, орудуя деревянными молотками и железными резаками, вычеканивали и вырезали, выбивали из подручного материала все ту же ноту "Ля". Кто-то кашлял, кто-то пел про любовь. Здесь, на подземном уровне, они производили сокровища, которыми торговали на серединном уровне для тех, кто живет на уровне верхнем. Золотые побрякушки "хенд мейд" для золотого миллиарда.
Сегодня даже эти ремесленники с нижнего уровня жизни, которым при Мубараке было суждено оставаться прислугой, не смирились со своей участью и выходят на улицы. К кому они там присоединятся?
"Жена вынесла дубинки и чай"
Свидетельства
Блогеры и жители Египта — о том, как они прожили две недели хаоса
Самозащитники
bencnn: "В жилых районах Каира люди сооружают баррикады, чтобы защитить свои улицы от воров. Жена вынесла бейсбольные биты, дубинки, кухонные ножи и чай... Выставили шлагбаумы и бетонные блоки поперек дороги. Египтяне и иностранцы рука об руку защищают пригород Маади".
sharifkouddous: "На постах проверяют документы водителей... У большинства — палки, один подросток держал дробовик. Мне дали желтую повязку, чтобы никто не напал... По пути насчитал 14 блокпостов".
Haythamkhouja: "Родители живут в ливанской части района Мухандисин в Каире. Ливанцы сами охраняют свои жилища. Все — бизнесмены, доктора, инженеры... На улицах нет полиции, а военные только на главных дорогах".
Исмаил Серагелдин, директор библиотеки Александрина: "Молодые люди разбились по группам, одни регулировали уличное движение, другие — защищали свои районы и охраняли Египетский музей и библиотеку Александрина. Благодаря молодежи библиотека в безопасности... от потенциальных вандалов и мародеров".
Источник: bibalex.org
ammarzouk: "Безумно горжусь родителями: физически им сложно участвовать в демонстрациях, но они готовят для тех, кто сейчас там".
Провизия
Nolanjazeera: "Цены на еду очень быстро растут, так же, как на бензин и телефонные карты".
Desert_Dals: "Мой дядя в Гизе: еды в продаже совсем немного. Очереди за хлебом огромные, буханка, которая стоила 50 пиастров, теперь стоит 75".
NickKristof: "Еда на исходе, большинство магазинов закрыто. Но соседи помогают друг другу".
Порядок
farida904: "Сестры (18 и 22) взяли веники и пошли подметать улицы. Соседи, когда увидели, стали присоединяться".
sharifkouddous: "Люди не только убирают за собой мусор, но и сортируют его для переработки".
habibh: "Дорожная полиция в Александрии не работает. Но студенты и молодежь сами пытаются управлять движением".
Туристы
Шенуда, владелец аптеки под Хургадой: "На улицах заметно меньше туристов. Уехали французы, голландцы, остались русские и немцы. Русские — самые спокойные, просто досадуют, что им отдых портят. Я работаю, пока у меня есть лекарства. Из-за беспорядков поставки затруднены, так что боюсь остаться без бизнеса. Хотя цены не повышаю".
Стихия разлива
В Египте и без демонстраций тесно. А будет еще теснее. Плотность населения в пойме Нила вдвое выше, чем в Голландии. Что уж говорить о крупнейшем мегаполисе мира — каирском.
....Я стою на улице Каср аль-Айни, примыкающей к площади Ат-Тахрир. Стою на краю людского моря и вдыхаю аромат эйфории, ее приливы и отливы, я будто загораю, заряжаюсь энергией толпы. А что еще делать, оказавшись стиснутым тисками митинга? Особенно впечатляет это зрелище на фоне Нила: волнения могучей реки, создавшей чудо жизни в этой пустыне, в предзакатные минуты словно совпадают с пульсом толпы, когда людское море совершает намаз, сгибаясь в поясном и земном поклоне, будто пуская волну.
Люди со светлой кожей на фоне обожженных южным солнцем египтян, кожа которых отливает медью, сразу бросаются в глаза. Как и свежевыструганные дубины, которые заметны в руках у многих. Многие интересуются, откуда я. Отвечаю, что из России.
Теперь уже ко мне обращаются не иначе как "мой брат Ильдар".
К русским отношение в Египте превосходное. Многие помнят, как русские строили алюминиевый комбинат, металлургические заводы и великую Асуанскую ГЭС. Воспоминания о том, как русские и арабы работали бок о бок и о том, сколько интеллигенции прошло через советские университеты, для многих — светлые. Они не дают забыть, что существует другая жизнь. Жизнь не за гамбургер. От этого, впрочем, только сильнее ненависть к нынешнему полицейскому режиму.
Если за гробом Гамаля Абдель Насера с неподдельной скорбью шли миллионы людей, то теперь с нескрываемым злорадством они хотят вогнать в гроб Хосни Мубарака, ибо последний так сросся с властью, что не видит своей жизни без нее.
Противостояние с каждым днем приближается к апогею. От хитрого изворотливого властителя, вцепившегося во власть, демонстранты ждут любой подлости. Говорят, он специально убрал с улиц полицию, чтобы начались беспорядки. Не получилось. Египтяне сумели самоорганизоваться для защиты музеев и жилых кварталов. По городу поползли слухи, что теперь есть опасность провокаций со стороны переодетых в гражданское сотрудников спецслужб.
На митингах конца прошлой недели эти слухи перестали быть слухами: ситуация пошла вразнос. Столкновения начались, когда неизвестно откуда появившиеся "сторонники Мубарака", волна за волной принялись атаковать площадь Тахрир. В ход пошли камни, арматура, бутылки. Начала охота на журналистов, в каждом из которых "сторонники Мубарака" видят корреспондентов "Аль-Джазиры".
Что несет этой прекрасной стране нынешняя Каирская весна, которую многие спешат сравнивать с Пражской весной 1989-го? Когда нота "Ля" заглушает все прочие, непредсказуемы ни разливы Нила, ни воля власти, ни воля толпы...