ТАСС уполномочен уже 95 лет
1 сентября у российского информагентства ИТАР-ТАСС, входящего, по классификации ЮНЕСКО, вместе с Reuters, Associated Press и France Press в четверку супермонстров, поделивших весь мир,— юбилей. 95 лет назад, в первый день осени 1904 года, начало работать первое официальное российское агентство — Санкт-Петербургское телеграфное агентство. Тогда оно было всего лишь одним из подотделов Министерства финансов.
Телеграф уже взят
В том, что именно Министерству финансов пришла в голову здравая мысль обзавестись собственным информационным агентством, нет ничего удивительного. Тогда в России действовала только одна информационная структура — подразделение мощного германского агентства Вольфа. Естественно, что в Россию и из нее шла только та информация, которая отвечала германским интересам. Это не нравилось российским властям, уже почувствовавшим необходимость своевременно сообщать миру то, что им необходимо.
Инициатор создания российского телеграфного агентства, министр финансов Витте, писал в докладной записке: "Мне известны случаи, когда агентство Вольфа отказывалось передавать весьма важные для нас телеграммы, которые, по его мнению, не отвечали германским интересам". На агентство Витте просил у Николая II 12 тысяч рублей. Император согласился.
Поначалу созданное при Министерстве финансов агентство курировалось еще двумя ведомствами — МВД и МИДом. Но в 1909 году по распоряжению Столыпина Санкт-Петербургское телеграфное агентство было переведено в непосредственное подчинение правительства. С тех пор оно четыре раза меняло название, но своего хозяина — государство — не меняло никогда. В стремлении обладать властью над информацией оказались едины все — и царские министры, и большевики, и демократы.
"В будущем манкировки отнюдь не допускаются"
В начале века, когда телеграфное агентство насчитывало всего несколько десятков сотрудников, жизнь там текла неторопливо. И время от времени возникала проблема трудовой дисциплины. В архивах агентства сохранилась переписка начальства с недисциплинированными сотрудниками, точнее сотрудницами: "Милостивая государыня Евгения Александровна! Вместо пропущенного Вами дежурства (о чем Вы даже не потрудились уведомить Агентство) благоволите прибыть завтра на экстренное дежурство. В будущем манкировки отнюдь не допускаются".
С переходом на режим военного времени в 1914 году всем служащим агентства были разосланы телеграммы об отмене отпусков. Но, видимо, не все сотрудники отнеслись к этому с должным пониманием. Пришлось начальству опять вступить в переписку: "Милостивая государыня Варвара Александровна! Считаем необходимым довести до Вашего сведения, что ввиду переживаемых событий работа в Агентстве не может носить срочного или несрочного характера. Ныне вся работа является срочной. Ввиду этого приходится лишь пожелать, чтобы Вы по возможности восстановили Ваше здоровье и с обновленными силами явились на работу".
В конце 20-х ТАСС был вполне конкурентоспособен и хорошо известен за границей. Позднее гендиректор United Press Карл Биккел писал: "Фактически окончательный смертельный удар по официальной банде от пропаганды картеля 'Рейтер и Гавас' нанесли в 1933 году ТАСС и советские". В те годы агентство работало по самому передовому, американскому способу подачи информации: сначала шла первая фраза — лид, потом — подробности по степени убывания их важности. Это позволяло на равных конкурировать с международными агентствами.
Впрочем, после войны от американского способа подачи информации отказались. Тогда на первый план вышли совсем другие задачи — ТАСС из информационной структуры превращался в орган пропаганды. Появилось разделение на "белый" и "красный" ТАСС. Целые отделы занимались исключительно переводами сообщений иностранных агентств и выдержек из иностранной прессы; все они шли в "Вестник иностранной служебной информации ТАСС". Из этого вороха сообщений при строжайшей многоуровневой цензуре потом отбирали сообщения для советских газет.
По этой же причине был крайне затруднен сбор информации внутри Советского Союза. Почти каждое сообщение корреспондента агентства требовало иногда до двух десятков виз различных министерств и ведомств. В таких условиях говорить об оперативности не приходилось. Руководство ТАССа пыталось убедить партийные инстанции сократить число проверок, оставив один проверяющий орган — Главлит.
Неудивительно, что в тогдашних информационных войнах с Западом ТАСС то и дело проигрывал. Однажды руководство агентства попыталось оперативно опровергнуть распространившуюся на Западе информацию о резком повышении цен в Советском Союзе. Но согласование статьи с председателем государственного комитета по ценам заняло два месяца. В конце концов он и вовсе отказался визировать материал, заявив, что для этого ему требуется специальное постановление ЦК.
При освещении официальных встреч и переговоров корреспонденты ТАСС всегда были в невыгодном положении по сравнению со своими иностранными коллегами. Если те после визитов довольно подробно рассказывали об их содержании, нашим разрешалось всего лишь передать сухую информацию о времени и месте переговоров.
Цензуре подвергались не только сообщения ТАСС, но и здание на улице Герцена (Большой Никитской). Поначалу планировалось построить настоящий небоскреб — 26 этажей. Но однажды стройку навестил тогдашний московский руководитель Виктор Гришин. "Он же Кремль будет закрывать!" — возмутился он. В результате вместо 26 этажей оставили шесть. А непропорциональное здание тассовцы стали называть "телевизором".
Кто владеет информацией, тот владеет миром
Эту истину в советской России понимали буквально и денег на открытие корпунктов ТАСС по всему миру не жалели. Уже в 60-е годы агентство вошло в четверку мировых. Притом что бюджет, например, Associated Press составлял $53 млн, а бюджет ТАСС — 9 млн рублей. Сейчас соотношение практически то же, а число корпунктов из-за нехватки денег сокращено со 100 до 70. И тем не менее даже урезанная на треть корреспондентская сеть позволяет ИТАР-ТАСС не только получать информацию почти из всех уголков земли, но и, что важнее, распространять там свою. Именно поэтому агентство носит гордое звание — мировое.
Иметь это звание не только почетно, но во многих случаях и выгодно. Например, на важных международных событиях вроде Олимпийских игр мировые агентства получают преимущества по числу аккредитуемых корреспондентов и приоритетное право на передачу информации по спутниковой связи. Ежесуточно по разным каналам связи ИТАР-ТАСС распространяет 4500 килобайт текстовой информации на шести языках, которой можно заполнить около 100 газетных полос.
"А вам теперь придется работать лежа"
Новейшая история ТАСС началась буквально на следующий день после подавления августовского путча 1991 года. Тогдашнее руководство агентства подвела политическая интуиция — они поддержали ГКЧП. Поэтому вернувшийся из Фороса Михаил Горбачев вызвал к себе своего пресс-секретаря Виталия Игнатенко и сказал: "Надо брать телеграф".
Игнатенко, у которого политическая интуиция работала отменно, не возражал возглавить ТАСС, но поставил одно условие — получить согласие Ельцина. Ельцин поначалу согласился, но потом вдруг перезвонил Горбачеву с предложением подумать о другой кандидатуре. Вокруг должности гендиректора ТАСС развернулась целая интрига.
Проблема оказалась в том, что Ельцину доложили, будто бы Игнатенко 19 августа в Москве не было. А это тогда было едва ли не главным критерием. "А я на самом деле был,— рассказывает Игнатенко,— и даже вместе с Примаковым организовывал пресс-конференцию Аркадия Вольского".
В конце концов разобрались, кто где был, и Виталий Игнатенко вернулся в ТАСС, где он в 1975-1978 годах работал заместителем генерального. Новый директор сумел установить демократический стиль отношений с подчиненными, и пожилые уборщицы, знавшие Игнатенко еще по советским временам, обращаются к нему на "ты".
В следующий раз ИТАР-ТАСС пытались взять во время октябрьских событий 1993 года. Здание оказалось "удачно" расположенным и простреливалось со всех окрестных крыш. Для уничтожения снайперов бойцы из "Альфы" выбрали кабинет генерального директора. "А вам теперь придется работать лежа!" — заявил самый главный в черном шлеме Игнатенко.
Всем сотрудникам агентства, чтобы отличать их от нападавших, раздали майки с надписью: "Я журналист, не стреляйте". Майки, конечно, были заготовлены не к путчу, а к премьере фильма с таким называнием. Сценарий к нему написал Виталий Игнатенко, и речь в нем шла об опасной профессии журналиста на Западе (в российских еще не стреляли).
Сам гендиректор, пока из окон велась стрельба, лежал под широким подоконником и отдавал распоряжения по телефону — агентство-то работало. "С тех пор я понял, что лежа работать совершенно невозможно",— признается теперь гендиректор ТАСС.
Генеральный директор Риты
Самое главное информационное агентство страны меняло название четыре раза — вместе со страной. Санкт-Петербургское телеграфное агентство — на Российское телеграфное агентство (РОСТА), потом — Телеграфное агентство Советского Союза и, наконец, на ИТАР-ТАСС.
Сохранить слово ТАСС в названии оказалось непросто. В 1992 году, когда Советского Союза уже практически не было, а страну охватила волна переименований, на него покушались многие. Но руководство стояло насмерть — боролись не за слова, а за бренд, который известен всему миру. Игнатенко стали вызывать в Кремль, крутить за пуговицу: "Старик, ты нарвешься! Это еще Борис Николаевич не знает".
И вот однажды, после того как очередной начальник, проезжая мимо ТАССа, узрел на нем надпись "Телеграфное агентство Советского Союза", Игнатенко вызвали и сообщили: "Теперь вы будете называться РИТА". Гендиректор испытал настоящий шок: "Я представил, что теперь буду называться генеральным директором Риты. И объяснять всем, что это даже не Маргарита".
Помог случай. Как выяснили корреспонденты, в одной из европейских стран "ритой" называют женщину легкого поведения. Игнатенко с радостной новостью помчался в Кремль и прямо с порога заявил: "Вы что, хотите, чтобы наши материалы шли под шапкой 'как сообщает рита'?"
Это подействовало, и появилось ИТАР-ТАСС. Правда, двойное название пришлось еще какое-то время отстаивать — некоторые чиновники в демократическом рвении упорно называли агентство "ИТАР".
Если кто-то кое-где у нас порой
Однажды член Политбюро Михаил Суслов редактировал заметку ТАСС о первом болгарском космонавте (тогда все важные сообщения проходили через Политбюро). И вот Суслов читает: в космос полетел Георгий Какалов. "Что это еще за фамилия у космонавта?!" — возмутился главный партийный идеолог и заменил ее. На хорошую фамилию Иванов. На следующий день семья болгарского космонавта с изумлением узнала, что у них теперь другая фамилия.
"На первой же коллегии я заявил: никакого 'белого' ТАССа больше не будет, никакой цензуры тоже",— вспоминает Игнатенко. Но в 1993 году Министерство печати выступило за то, что вообще-то нужен контроль за публикациями. Буквально на следующий день в кабинете Игнатенко раздался звонок: "Я из Главлита, стою на проходной, пропуск закажите, пожалуйста". Игнатенко немедленно перезвонил охране: "Запомните этого человека в лицо и близко его не подпускайте".
"Тогда я понял,— говорит Игнатенко,— что эта структура никуда не делась, она просто спит и ждет своего часа". Впрочем, внутренняя цензура в агентстве все-таки существует. Иначе отбоя бы не было от желающих поставить на ленту заказную информацию. Чаще всего, по словам Игнатенко, пытаются подсунуть сообщение о том, что в такой-то фирме произведен обыск. В конце года обязательно появляются просители с сюжетом: Ваня Пупкин кем-то признан человеком года. Немало заинтересованных лиц просят распространить по каналам связи их фотографию вместе с Ельциным.
По словам Игнатенко, на его памяти был лишь один случай ангажированности, когда заметка на экономическую тему повлияла на цену популярного продукта.
Только раз в году сотрудники агентства получают полную или почти полную свободу писать что хотят — первого апреля. Однажды в этот день ИТАР-ТАСС сообщил, что в Китае вышло постановление, разрешающее иметь больше двух детей всем тем, кто состоит в партии более 60 лет. Люди звонили и с удивлением интересовались: неужели в Китае могут иметь детей даже после 60 лет в партии?
"Самое интересное, что никому даже в голову не пришло, что это шутка",— говорит Игнатенко. И делает неожиданный вывод: "И это еще раз подтверждает уровень доверия к нашей информации".
СВЕТЛАНА СМЕТАНИНА
1 сентября у российского информагентства ИТАР-ТАСС, входящего, по классификации ЮНЕСКО, вместе с Reuters, Associated Press и France Press в четверку супермонстров, поделивших весь мир,— юбилей. 95 лет назад, в первый день осени 1904 года, начало работать первое официальное российское агентство — Санкт-Петербургское телеграфное агентство. Тогда оно было всего лишь одним из подотделов Министерства финансов.
Телеграф уже взят
В том, что именно Министерству финансов пришла в голову здравая мысль обзавестись собственным информационным агентством, нет ничего удивительного. Тогда в России действовала только одна информационная структура — подразделение мощного германского агентства Вольфа. Естественно, что в Россию и из нее шла только та информация, которая отвечала германским интересам. Это не нравилось российским властям, уже почувствовавшим необходимость своевременно сообщать миру то, что им необходимо.
Инициатор создания российского телеграфного агентства, министр финансов Витте, писал в докладной записке: "Мне известны случаи, когда агентство Вольфа отказывалось передавать весьма важные для нас телеграммы, которые, по его мнению, не отвечали германским интересам". На агентство Витте просил у Николая II 12 тысяч рублей. Император согласился.
Поначалу созданное при Министерстве финансов агентство курировалось еще двумя ведомствами — МВД и МИДом. Но в 1909 году по распоряжению Столыпина Санкт-Петербургское телеграфное агентство было переведено в непосредственное подчинение правительства. С тех пор оно четыре раза меняло название, но своего хозяина — государство — не меняло никогда. В стремлении обладать властью над информацией оказались едины все — и царские министры, и большевики, и демократы.
"В будущем манкировки отнюдь не допускаются"
В начале века, когда телеграфное агентство насчитывало всего несколько десятков сотрудников, жизнь там текла неторопливо. И время от времени возникала проблема трудовой дисциплины. В архивах агентства сохранилась переписка начальства с недисциплинированными сотрудниками, точнее сотрудницами: "Милостивая государыня Евгения Александровна! Вместо пропущенного Вами дежурства (о чем Вы даже не потрудились уведомить Агентство) благоволите прибыть завтра на экстренное дежурство. В будущем манкировки отнюдь не допускаются".
С переходом на режим военного времени в 1914 году всем служащим агентства были разосланы телеграммы об отмене отпусков. Но, видимо, не все сотрудники отнеслись к этому с должным пониманием. Пришлось начальству опять вступить в переписку: "Милостивая государыня Варвара Александровна! Считаем необходимым довести до Вашего сведения, что ввиду переживаемых событий работа в Агентстве не может носить срочного или несрочного характера. Ныне вся работа является срочной. Ввиду этого приходится лишь пожелать, чтобы Вы по возможности восстановили Ваше здоровье и с обновленными силами явились на работу".
В конце 20-х ТАСС был вполне конкурентоспособен и хорошо известен за границей. Позднее гендиректор United Press Карл Биккел писал: "Фактически окончательный смертельный удар по официальной банде от пропаганды картеля 'Рейтер и Гавас' нанесли в 1933 году ТАСС и советские". В те годы агентство работало по самому передовому, американскому способу подачи информации: сначала шла первая фраза — лид, потом — подробности по степени убывания их важности. Это позволяло на равных конкурировать с международными агентствами.
Впрочем, после войны от американского способа подачи информации отказались. Тогда на первый план вышли совсем другие задачи — ТАСС из информационной структуры превращался в орган пропаганды. Появилось разделение на "белый" и "красный" ТАСС. Целые отделы занимались исключительно переводами сообщений иностранных агентств и выдержек из иностранной прессы; все они шли в "Вестник иностранной служебной информации ТАСС". Из этого вороха сообщений при строжайшей многоуровневой цензуре потом отбирали сообщения для советских газет.
По этой же причине был крайне затруднен сбор информации внутри Советского Союза. Почти каждое сообщение корреспондента агентства требовало иногда до двух десятков виз различных министерств и ведомств. В таких условиях говорить об оперативности не приходилось. Руководство ТАССа пыталось убедить партийные инстанции сократить число проверок, оставив один проверяющий орган — Главлит.
Неудивительно, что в тогдашних информационных войнах с Западом ТАСС то и дело проигрывал. Однажды руководство агентства попыталось оперативно опровергнуть распространившуюся на Западе информацию о резком повышении цен в Советском Союзе. Но согласование статьи с председателем государственного комитета по ценам заняло два месяца. В конце концов он и вовсе отказался визировать материал, заявив, что для этого ему требуется специальное постановление ЦК.
При освещении официальных встреч и переговоров корреспонденты ТАСС всегда были в невыгодном положении по сравнению со своими иностранными коллегами. Если те после визитов довольно подробно рассказывали об их содержании, нашим разрешалось всего лишь передать сухую информацию о времени и месте переговоров.
Цензуре подвергались не только сообщения ТАСС, но и здание на улице Герцена (Большой Никитской). Поначалу планировалось построить настоящий небоскреб — 26 этажей. Но однажды стройку навестил тогдашний московский руководитель Виктор Гришин. "Он же Кремль будет закрывать!" — возмутился он. В результате вместо 26 этажей оставили шесть. А непропорциональное здание тассовцы стали называть "телевизором".
Кто владеет информацией, тот владеет миром
Эту истину в советской России понимали буквально и денег на открытие корпунктов ТАСС по всему миру не жалели. Уже в 60-е годы агентство вошло в четверку мировых. Притом что бюджет, например, Associated Press составлял $53 млн, а бюджет ТАСС — 9 млн рублей. Сейчас соотношение практически то же, а число корпунктов из-за нехватки денег сокращено со 100 до 70. И тем не менее даже урезанная на треть корреспондентская сеть позволяет ИТАР-ТАСС не только получать информацию почти из всех уголков земли, но и, что важнее, распространять там свою. Именно поэтому агентство носит гордое звание — мировое.
Иметь это звание не только почетно, но во многих случаях и выгодно. Например, на важных международных событиях вроде Олимпийских игр мировые агентства получают преимущества по числу аккредитуемых корреспондентов и приоритетное право на передачу информации по спутниковой связи. Ежесуточно по разным каналам связи ИТАР-ТАСС распространяет 4500 килобайт текстовой информации на шести языках, которой можно заполнить около 100 газетных полос.
"А вам теперь придется работать лежа"
Новейшая история ТАСС началась буквально на следующий день после подавления августовского путча 1991 года. Тогдашнее руководство агентства подвела политическая интуиция — они поддержали ГКЧП. Поэтому вернувшийся из Фороса Михаил Горбачев вызвал к себе своего пресс-секретаря Виталия Игнатенко и сказал: "Надо брать телеграф".
Игнатенко, у которого политическая интуиция работала отменно, не возражал возглавить ТАСС, но поставил одно условие — получить согласие Ельцина. Ельцин поначалу согласился, но потом вдруг перезвонил Горбачеву с предложением подумать о другой кандидатуре. Вокруг должности гендиректора ТАСС развернулась целая интрига.
Проблема оказалась в том, что Ельцину доложили, будто бы Игнатенко 19 августа в Москве не было. А это тогда было едва ли не главным критерием. "А я на самом деле был,— рассказывает Игнатенко,— и даже вместе с Примаковым организовывал пресс-конференцию Аркадия Вольского".
В конце концов разобрались, кто где был, и Виталий Игнатенко вернулся в ТАСС, где он в 1975-1978 годах работал заместителем генерального. Новый директор сумел установить демократический стиль отношений с подчиненными, и пожилые уборщицы, знавшие Игнатенко еще по советским временам, обращаются к нему на "ты".
В следующий раз ИТАР-ТАСС пытались взять во время октябрьских событий 1993 года. Здание оказалось "удачно" расположенным и простреливалось со всех окрестных крыш. Для уничтожения снайперов бойцы из "Альфы" выбрали кабинет генерального директора. "А вам теперь придется работать лежа!" — заявил самый главный в черном шлеме Игнатенко.
Всем сотрудникам агентства, чтобы отличать их от нападавших, раздали майки с надписью: "Я журналист, не стреляйте". Майки, конечно, были заготовлены не к путчу, а к премьере фильма с таким называнием. Сценарий к нему написал Виталий Игнатенко, и речь в нем шла об опасной профессии журналиста на Западе (в российских еще не стреляли).
Сам гендиректор, пока из окон велась стрельба, лежал под широким подоконником и отдавал распоряжения по телефону — агентство-то работало. "С тех пор я понял, что лежа работать совершенно невозможно",— признается теперь гендиректор ТАСС.
Генеральный директор Риты
Самое главное информационное агентство страны меняло название четыре раза — вместе со страной. Санкт-Петербургское телеграфное агентство — на Российское телеграфное агентство (РОСТА), потом — Телеграфное агентство Советского Союза и, наконец, на ИТАР-ТАСС.
Сохранить слово ТАСС в названии оказалось непросто. В 1992 году, когда Советского Союза уже практически не было, а страну охватила волна переименований, на него покушались многие. Но руководство стояло насмерть — боролись не за слова, а за бренд, который известен всему миру. Игнатенко стали вызывать в Кремль, крутить за пуговицу: "Старик, ты нарвешься! Это еще Борис Николаевич не знает".
И вот однажды, после того как очередной начальник, проезжая мимо ТАССа, узрел на нем надпись "Телеграфное агентство Советского Союза", Игнатенко вызвали и сообщили: "Теперь вы будете называться РИТА". Гендиректор испытал настоящий шок: "Я представил, что теперь буду называться генеральным директором Риты. И объяснять всем, что это даже не Маргарита".
Помог случай. Как выяснили корреспонденты, в одной из европейских стран "ритой" называют женщину легкого поведения. Игнатенко с радостной новостью помчался в Кремль и прямо с порога заявил: "Вы что, хотите, чтобы наши материалы шли под шапкой 'как сообщает рита'?"
Это подействовало, и появилось ИТАР-ТАСС. Правда, двойное название пришлось еще какое-то время отстаивать — некоторые чиновники в демократическом рвении упорно называли агентство "ИТАР".
Если кто-то кое-где у нас порой
Однажды член Политбюро Михаил Суслов редактировал заметку ТАСС о первом болгарском космонавте (тогда все важные сообщения проходили через Политбюро). И вот Суслов читает: в космос полетел Георгий Какалов. "Что это еще за фамилия у космонавта?!" — возмутился главный партийный идеолог и заменил ее. На хорошую фамилию Иванов. На следующий день семья болгарского космонавта с изумлением узнала, что у них теперь другая фамилия.
"На первой же коллегии я заявил: никакого 'белого' ТАССа больше не будет, никакой цензуры тоже",— вспоминает Игнатенко. Но в 1993 году Министерство печати выступило за то, что вообще-то нужен контроль за публикациями. Буквально на следующий день в кабинете Игнатенко раздался звонок: "Я из Главлита, стою на проходной, пропуск закажите, пожалуйста". Игнатенко немедленно перезвонил охране: "Запомните этого человека в лицо и близко его не подпускайте".
"Тогда я понял,— говорит Игнатенко,— что эта структура никуда не делась, она просто спит и ждет своего часа". Впрочем, внутренняя цензура в агентстве все-таки существует. Иначе отбоя бы не было от желающих поставить на ленту заказную информацию. Чаще всего, по словам Игнатенко, пытаются подсунуть сообщение о том, что в такой-то фирме произведен обыск. В конце года обязательно появляются просители с сюжетом: Ваня Пупкин кем-то признан человеком года. Немало заинтересованных лиц просят распространить по каналам связи их фотографию вместе с Ельциным.
По словам Игнатенко, на его памяти был лишь один случай ангажированности, когда заметка на экономическую тему повлияла на цену популярного продукта.
Только раз в году сотрудники агентства получают полную или почти полную свободу писать что хотят — первого апреля. Однажды в этот день ИТАР-ТАСС сообщил, что в Китае вышло постановление, разрешающее иметь больше двух детей всем тем, кто состоит в партии более 60 лет. Люди звонили и с удивлением интересовались: неужели в Китае могут иметь детей даже после 60 лет в партии?
"Самое интересное, что никому даже в голову не пришло, что это шутка",— говорит Игнатенко. И делает неожиданный вывод: "И это еще раз подтверждает уровень доверия к нашей информации".
СВЕТЛАНА СМЕТАНИНА