Страна победившего феминизма

Успехи феминисток в Дании столь значительны, что семейные ценности оказались изгнанными из традиционных представлений о счастье

Сергей Джанян, Копенгаген

В рейтинге равноправия полов, опубликованном Мировым экономическим форумом, Дания входит в пятерку стран-лидеров. Родоначальницей эмансипации в Дании считают Матильду Фибигер (1830-1872), автора феминистского романа "Двенадцать писем Клары Рафаэль" и первую в истории Дании женщину-телеграфиста. И хотя датская пословица гласит "Направляй коня поводьями, а жену — палкой", в Дании ей уже давно никто не следует:

В 1908 году датчанки получили право участия в муниципальных выборах, в 1915 году были допущены к выборам в парламент. И даже 8 марта был учрежден как день солидарности трудящихся женщин в Дании — на конференции женщин-социалисток, проходившей в Копенгагене.

Подлинный расцвет датского феминизма случился уже после Второй мировой войны. Женское движение Rodstromper ("Красные чулки" — название указывало на левые убеждения, а не на симпатию к определенной гамме) начало борьбу с "мужскими идеалами красоты". 8 апреля 1970 года активистки движения вышли на копенгагенскую Ратушную площадь с гигантскими накладными грудями из воздушных шаров. "Красночулочницы" отказывались платить за проезд в транспорте больше 80 процентов цены билета — ведь женщины получают за одинаковый с мужчинами труд такую же часть оплаты. А в 1973 году феминисткам удалось добиться легализации абортов датским парламентом.

Заговор гомосоциалистов

По данным Министерства равноправия Дании (есть и такое), местный рынок труда сегодня четко поделен: две трети трудоспособных датчан и датчанок заняты либо в исключительно мужских, либо в женских профессиях. Это и объясняет сохраняющуюся разницу в оплате мужского и женского труда — она достигает 12-19 процентов. Гендерные различия проявляются и в сферах занятости: 77 процентов работающих датских женщин — это сотрудницы бюджетных организаций, задействованные в рутинной офисной работе или службах здравоохранения и опеки. Мужчины же (63 процента) доминируют в частном секторе — ремесленничество, бизнес, IT-технологии,— занимая при этом руководящие либо перспективные в карьерном плане должности.

Датские феминистские организации видят в этом "заговор гомосоциалистов", имея в виду ориентацию мужчин на деловое общение с лицами собственного пола. Борьба с "заговором" ведется жестокая и иногда экзотическими методами. Так, например, в стране введена и действует система квот для женщин в органах государственной власти и политических партиях. В результате степень участия датчанок в политике сегодня является самой высокой в мире — около 40 процентов.

Однако насколько полезно законодательно вводимое уравнивание в правах мужчин и женщин для общества в целом? Таким вопросом задался профессор психологии Орхусского университета Хельмут Нюборг. 67-летний ученый с мировым именем известен своими исследованиями в области человеческого интеллекта. Среди его открытий, в частности, и такое: среднестатистический мужчина на 5 процентов умнее обычной женщины.

— Для абсолютного большинства населения разница в 5 процентов несущественна,— утверждает Нюборг,— однако, если рассматривать пик интеллектуальной шкалы, картина резко меняется — при уровне IQ 130 на одну женщину приходится 8 мужчин, а среди людей с IQ 145 на каждую женщину будет насчитываться уже 122 лица мужского пола.

Нетрудно представить, какое раздражение вызвало у феминисток это заявление ученого. Сторонницам женского равноправия не послужило утешением даже и то, что, по расчетам Нюборга, среди наименее одаренных членов общества абсолютное большинство составляют опять же мужчины.

— Лично я в квотировании не вижу ничего плохого,— говорит ветеран "Красных чулок" Нил Сильвест.— Да, это не идеальный метод, но это реальный инструмент социального развития.

Возможно, и так, однако практика показывает: феминизм в нынешнем его виде опасен для здоровья. Причем не только как женского, так и мужского. Исследования, проведенные ближайшими соседями датчан — специалистами Шведского национального института общественного здравоохранения, показали: равный уровень дохода у мужчин и женщин, а также возможность занимать одни и те же должности сокращают количество прожитых лет как у женщин, так и у мужчин.

Ученые объясняют это тем, что мужчины получают психологическую травму из-за потери своих традиционных привилегий, а женщины находятся в постоянном стрессе из-за того, что подсознательно боятся потерять обретенную свободу. Кроме того, женский организм попросту не выдерживает груза обязанностей, сопряженных с новыми карьерными возможностями.

"За каждым успешным мужчиной стоит женщина с мигренью и усталыми ногами, за каждой успешной женщиной стоит развод",— философски замечает в своем романе Bitterfissen (приблизительный перевод — "Баба с яйцами") писательница-феминистка Мария Свеаланд. И это не броский афоризм. Несмотря на популярность феминистских идей, большинство датских женщин считают, что заработок мужчины все-таки должен быть больше женского. "Поэтому союз, в котором женщина зарабатывает больше, чаще всего нестабилен",— замечает профессор экономики Университета Копенгагена Андерс Хольм.

Адам и Ева эпохи unisex

Наблюдательный иностранец, а тем более приехавший из России, обратит внимание: в Дании эффектными и ухоженными выглядят скорей не женщины, а мужчины. И дело вовсе не в том, что датчанки некрасивы — совсем наоборот. Просто здесь не стараются подчеркивать свою женственность. Никаких каблуков и тщательного макияжа — датские женщины стремятся выглядеть здоровыми, но без лишнего веса, носят одежду естественных тонов и выбирают простые фасоны, скрадывающие очертания фигуры.

Иностранца может удивить и манера не подавать пальто даме или не пропустить ее вперед в дверях — это тоже итог давней борьбы за равенство. Датских женщин все больше равняют с мужчинами не только права, но и привычки: по данным соцопросов, 79 процентов датских рожениц перед зачатием регулярно употребляли спиртное. Та же картина и с табаком: статистический ежегодник Совета министров Северных стран свидетельствует, что по курению датчанки обгоняют своих скандинавских подруг — дымит здесь свыше трети женского населения.

— Понятие "джентльмен" ушло в историю, соответственно, и женственность в Дании стала считаться чем-то вроде проявления слабости,— говорит по этому поводу шеф-консультант женской ассоциации Afrodita Метте Бок.— Общественная мораль диктует — женщины не обязаны делать то, что нравится мужчинам. Такой стиль поведения имеет и побочный эффект: у моих соотечественниц появилась агрессивность — качество, еще 20-30 лет назад считавшееся абсолютно неженственным.

Косвенным образом тезис про агрессивность подтверждает все та же статистика: согласно ей, поведение датчанок за рулем все более приближается к мужскому. А социологи констатируют: в датских семьях командные позиции сегодня закреплены за женщинами. Они отдают втрое больше прямых распоряжений, чем мужчины. "В современной датской семье,— резюмирует автор исследования "Семьи в Дании" социолог Торбен Серенсен — именно от матери ждут указаний..."

Любовь по-датски

Впрочем, и в плане семейной жизни скандинавы не похожи на других европейцев. Вот что говорит по этому поводу датский социолог Хелен Бисгорд:

— Одной из характерных черт современной Дании является то, что я бы назвала "поздним стартом". Мои соотечественники завершают свое образование, вступают в брак и заводят детей гораздо позже, чем это было принято раньше. Почти на 8 лет увеличился и средний возраст вступления в первый брак — среднестатистической датской невесте сегодня 30,5 года и 33 года жениху.

Все это не способствуют улучшению демографии: уровень рождаемости коренного датского населения неуклонно снижается — и это еще один из парадоксов феминистского общества.

Сейчас в Дании с ее численностью населения в 5,5 млн человек насчитывается 1,297 миллиона одиноких людей. Причины этого явления пастор Датской народной церкви Оле Буль Нильсен объясняет так:

— Скандинавскому обществу всегда были присущи черты коллективизма и взаимовыручки, но парадокс в том, что датчане по сути своей индивидуалисты. Да, они могут позавидовать слаженной жизни мусульманской общины или традиционной еврейской семьи, но они ощущают в этом и оборотную сторону — несвободу. Если ты обязан ужинать по пятницам в семейном кругу — то в понимании датчанина это принуждение. В построенном в Дании "обществе всеобщего благоденствия" люди все больше стремятся переложить семейные обязательства на государство. Датчанин рассуждает так — я не должен ухаживать за своей старой матерью. Уход за стариками обязано обеспечивать государство, которому я плачу налоги.

Интим-демократы

Время от времени датские феминистки спиливают у бронзовой Русалочки голову в знак протеста против "сексуальной эксплуатации женского тела". Однако демарши эти сегодня выглядят самоцелью, ибо противник, говоря по правде,— более чем условный.

Опросы показывают, что датчане меняют своих сексуальных партнеров гораздо чаще, чем жители других стран. Каждый шестой житель Дании регулярно снимает случайного партнера на ночь, что в три раза чаще, чем это позволяют себе жители других стран. А об отсутствии у них сексуальных табу заявляют 44 процента датчан, в то время как в других странах подобную раскованность декларируют лишь 25 процентов опрошенных.

Идея "секса, как глотка воды" прочно закрепилась в скандинавском сознании, но специалисты бьют тревогу — каждая третья датская женщина никогда не испытывала или испытывала крайне незначительную тягу к сексу, что приводит к разводам и снижению уровня жизни в целом. Впрочем, и с сильным полом дела обстоят не лучше. Лишь 21 процент датских мужчин доволен своей сексуальной жизнью, а 65 процентов датчан предпочитают получать удовлетворение за просмотром порно.

Тем не менее феминистки категорически отвергают тезис о том, что в стране равных прав женщин и мужчин последние утрачивают свою маскулинность и либидо:

— Дискомфорт в общении с феминистками обычно испытывают немолодые, закосневшие в свои установках люди. Иначе говоря — вымирающий тип мужчин, как я надеюсь,— делится своими мыслями датская писательница и публицист, экс-проректор Датской высшей школы журналистики Гретелизе Хольм.— Когда подрастет поколение, привыкшее воспринимать равенство между полами как само собой разумеющееся, феминизм не будет вызывать психологических или сексуальных проблем.

Подобную прямолинейность мышления разделяет немалое число датских женщин. Примечательно, однако, что голоса сомнения все же звучат. В том числе и в лагере самих феминисток.

"У нас появилось право самим определять подходящий образ жизни — мы создавали семьи, экспериментируя с различными формами сожительства. Мы устраивали попойки в любое время суток или курили гашиш, если нам этого хотелось. Мы спали с четырьмя мужчинами в месяц, если жизнь складывалась таким образом, а позже шли делать очередной аборт. Однако немногие из нас в то время задумывались о своем будущем. И, в частности, о том, что делает многолетний конвейерный секс без обязательств с женской ментальной способностью к верности?" — пишет в своей книге "После женского восстания" одна из активисток феминистского движения 70-х, датская писательница Ханне Дам.

И тут нельзя не задаться вопросом: почему же тогда датчане считают себя самыми счастливыми людьми в мире? Да потому что датская формула счастья не подразумевает крепкий брак и родительские заботы. Скорей наоборот, жизнь должна быть sjov (забавной) — вот правило, возведенное скандинавской моралью в абсолют. Возможно, в этом кроется разгадка еще одного парадокса общества победившего феминизма — датчане предпочитают семейным узам общественные отношения. Сказанное подтверждают и цифры: по данным аналитического института Capacent Epinion, более половины всех жителей Дании уверены, что наличие семьи не сможет обеспечить им в старости потребность в социальных связях...