Президент Чечни Аслан Масхадов уверен: признание независимости Чечни не приведет к распаду России. Об этом он заявил в интервью, которое специально для "Власти" дал Мусе Мурадову — главному редактору газеты "Грозненский рабочий".
— Все больше российских политиков призывают окольцевать и наглухо закрыть Чечню. Как бы вы, господин президент, прокомментировали подобные заявления?
— Меня эти призывы не удивляют. Россия уже перебрала все средства давления на Чечню. Перед войной Москва холила и лелеяла оппозицию, надеясь, что Джохар Дудаев не устоит перед ее напором. Дело дошло до откровенного вооруженного выступления. Ничего не вышло. Потом, как мы все помним, была развязана полномасштабная война, принесшая горе и страдания десяткам тысяч людей и в Чечне, и в России. Война эта стала логическим продолжением той политики, которой Кремль придерживался в отношениях с Чечней с момента объявления нами суверенитета. Война вопреки заверениям самоуверенных генералов желаемого результата тоже не дала. Наоборот, она стала позором для российской армии и кремлевского руководства. К счастью, нашлись политики, которые поняли это, и бойню, названную "наведением конституционного порядка", в августе 1996 года прекратили. В мае 1997 года мы с президентом России Борисом Ельциным подписали мирный договор между Чечней и РФ. Во взаимоотношениях наших стран появилась прекрасная перспектива. К сожалению, за два прошедших года практически не выполнен ни один из пунктов этого договора. Все соглашения остались на бумаге.
И вот Москва вновь фактически аннулировала все договоренности, собирается выкручивать Чечне руки. Сегодня Чечня в полной блокаде: давно нет воздушного сообщения, не функционирует железная дорога, на сопредельные территории не может въехать чеченский автотранспорт. Даже пеших людей не пропускают на границе. Приостановлено перечисление пенсионных средств в республику. Перекрыт канал поступления гуманитарной помощи.
Так что "прелести" блокады мы испытываем уже давно. И это для нас не стало неожиданностью. Я честно сказал своему народу, что нас ожидают серьезные трудности, связанные с блокадой. Могут отключить газ, свет и т. д. Ну что же, мы готовы к этому.
— Как вы считаете, если Чечне дадут суверенитет, могут прекратиться теракты в России?
— Нельзя связывать суверенитет Чечни с терактами. Чеченцы никогда не рассматривали террористические акции как средство достижения независимости. Я категорически не приемлю методы террора, они в принципе чужды мне. Те провокации и насилие, с которыми сегодня сталкивается Россия,— плоды ее бездарной политики на Северном Кавказе. И прекратятся они тогда, когда кремлевские руководители наконец-то поймут, что отношения с кавказскими народами надо строить иначе.
Впрочем, если бы Россия определилась в своих отношениях с Чечней, то мне, как руководителю государства, было бы значительно проще разговаривать с так называемыми радикалами. Их главный аргумент в споре со мной — Россия, дескать, никогда не согласится с суверенитетом Чечни, она не выполняет даже послевоенные договоренности. Следовательно, Россию надо силой заставить признать независимость Чечни. Договариваются до того, что меня обвиняют чуть ли не в сговоре с Москвой, мол, я обманываю свой народ. Поэтому, конечно, при условии юридического признания чеченского государства мне было бы легче остановить тех, кто мутит воду. Хватит, сказал бы я, у нас теперь есть независимое государство и нам надо заниматься его строительством. Несогласных легко призвал бы к ответу. А спокойствие в Чечне — это гарант стабильности на всем Северном Кавказе. В лице независимого чеченского государства Россия имела бы надежного партнера на своей южной границе. И ошибаются те, кто считает, что признание Чечни повлечет за собой распад России. Наоборот, ситуация в России стабилизировалась бы. Я разговаривал с руководителями соседних республик — Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и т. д.— они вовсе не собираются в случае признания Чечни выпрашивать себе тоже суверенитеты. Они определились в своем выборе — быть в составе России.
Я и Борису Ельцину при встрече говорил, что самостоятельная Чечня будет надежной опорой для России на ее южных рубежах. Чеченцы — воины от рождения. И через нас не пройдет никакая морская пехота. Почему бы Москве хотя бы об этом не подумать? НАТО-то уже за хребтом...
Чечня и Россия тесно связаны и экономически: нефтепровод, газопровод, железная дорога... У нас очень широкое поле взаимодействия. Но Москва это пока не видит или не хочет, пытается задушить Чечню блокадой. Пусть попробует...
— Вы не выразили официальное соболезнование по поводу взрывов в Буйнакске и Москве. Почему?
— Вы ошибаетесь. Сразу же после сообщений о терактах и массовой гибели людей я направил письма Ельцину, Строеву и Магомедову с выражением глубокого соболезнования в связи с гибелью жителей Буйнакска и Москвы и резко осудил кровавые теракты. Просто российские СМИ замолчали этот факт. Между тем ни Ельцин и никто другой не выразил соболезнования чеченскому народу в связи с гибелью около 150 мирных людей под бомбами российских штурмовиков. Кстати, бомбежки продолжаются по сей день. Разрушены до трехсот жилых домов. В Грозном скопились тысячи беженцев из горных районов, по которым авиация ежедневно наносит удары.
— Кто, по-вашему, финансирует террористов?
— За этими террористами, на мой взгляд, стоят крупные силы: политики и государства, заинтересованные в дестабилизации ситуации в России. Попытка найти во взрывах в Москве "чеченский след" выглядит, по крайней мере, глупо. Даже при большом желании чеченцы физически не в состоянии проводить такие масштабные террористические акции. След надо искать в самой Москве, а организаторов — далеко за пределами России. Это силы, которые, разыгрывая чеченскую карту, хотят развалить Россию и установить свое влияние на Кавказе.
— Вы объявили всеобщую мобилизацию. С какой целью?
— Сегодня над Чечней нависла угроза новой войны. Как я уже говорил, уже вторую неделю ежедневно бомбятся и обстреливаются приграничные районы республики. Убиты десятки ни в чем не повинных людей. Я не исключаю и наземного вторжения. Поэтому мы хотим встретить возможную агрессию во всеоружии. Больше не допустим, чтобы российские войска маршем прошли до центра Грозного. Мы готовимся встретить нападение на границе.
— Почему при выборе посредника в возможных переговорах вы сделали ставку на Александра Лебедя?
— Я не хочу, чтобы опять российские матери приезжали в Чечню и жили со мной в блиндажах. Лебедь — один из тех немногих российских политиков, который понял, что силой проблему Чечни не решить. Хасавюртовские соглашения, как бы ни пытались их сегодня ревизировать, остановили бессмысленное кровопролитие и открыли перспективу цивилизованного урегулирования взаимоотношений между Чечней и Россией.
Думаю, что Александр Лебедь и сегодня может принять эффективное участие в восстановлении переговорного процесса между Грозным и Москвой.
— Что вы ждете прежде всего от возможных переговоров: признания независимости или решения экономических проблем Чечни?
— Без урегулирования политических взаимоотношений рассчитывать на решение экономических проблем бесполезно. В этом я убедился на примере последних двух лет. Хватит экспериментировать. Надо наконец-то принять единственно верное решение — признать независимость Чечни и установить нормальные межгосударственные отношения. Тогда все встанет на место. Другого пути просто нет. Все остальное Россия уже испробовала.
— Вы верите, что Ельцин способен на конструктивные переговоры?
— Верю. Во время нашей второй встречи, 30 августа 1997 года, мы полтора часа говорили с глазу на глаз и были близки к заключению полномасштабного межгосударственного договора. Но кто-то из окружения помешал Ельцину пойти до конца. Как и в случае с Дудаевым в 1994 году. Встреться тогда два президента, не было бы кровавой войны и нынешних проблем.
— Как вы оцениваете внутриполитическую ситуацию в Чечне — возможен ли переворот?
— Нынешняя внутриполитическая ситуация как раз исключает возможность переворота. У тех, кто пытался расшатать государственную структуру, ничего не вышло. Рядом со мной — сильные, целеустремленные и преданные Чечне и ее народу люди. Это те, кто вынес на своих плечах основную тяжесть прошедшей войны. Я чувствую поддержку и абсолютного большинства простого населения. Надо знать чеченцев: внешняя угроза нас всегда объединяет. Сейчас именно такой момент. Поэтому у меня нет никаких сомнений в стабильности власти в Чечне.
"Я ЧЕСТНО СКАЗАЛ СВОЕМУ НАРОДУ, ЧТО НАС ОЖИДАЮТ СЕРЬЕЗНЫЕ ТРУДНОСТИ, СВЯЗАННЫЕ С БЛОКАДОЙ. НУ ЧТО ЖЕ, МЫ ГОТОВЫ К ЭТОМУ"
"БОЛЬШЕ НЕ ДОПУСТИМ, ЧТОБЫ РОССИЙСКИЕ ВОЙСКА МАРШЕМ ПРОШЛИ ДО ЦЕНТРА ГРОЗНОГО"