На прошлой неделе число возможных сменщиков Владимира Путина возросло — к Александру Лебедю добавился Сергей Шойгу. Пошел слух о скорой отставке Путина. Большинство наблюдателей пришли к выводу, что источник его — Кремль. Скорее всего, это так. Однако пущен этот слух был вовсе не потому, что Путина хотят отправить в отставку.
Слухи об отставке Путина пошли как раз тогда, когда у Кремля появился новый фаворит — Сергей Шойгу. Александр Волошин, по неофициальной информации, уже потребовал от Виктора Черномырдина, последнего лояльного Кремлю публичного политика, в срочном порядке бросить ресурсы НДР на формирование нового губернаторского блока, который должен возглавить Шойгу.
Поползли осторожные разговоры, что Шойгу мог бы стать неплохим президентом. А как сейчас в России, по общепризнанному мнению, новичок в политике может стать президентом? Через должность премьера.
Получается, что у Путина появился реальный конкурент. А то, как именно он появился, говорит о том, что произошло это по желанию Кремля.
Тем более что незадолго до этого премьер впервые оказался впутан в серьезный скандал — вокруг увольнения президента "Транснефти" Дмитрия Савельева.
Напомним, как это было. Савельев, выходец из Нижнего Новгорода, возглавил "Транснефть" в 1998 году. По одной версии, главный инициатор его отставки — Виктор Калюжный. Он сразу после своего назначения пытался снять Савельева, поставив вопрос об этом на годовом собрании акционеров. Его поддержал первый вице-премьер Николай Аксененко. Однако не удалось.
В начале сентября Аксененко и Калюжный предприняли новую попытку снять главу "Транснефти". Оба ссылаются на устное указание премьера. Но Савельев в программе "Итоги" заявил, что ему рекомендовал уйти Роман Абрамович.
Согласно другой версии, Путин, улетая в Новую Зеландию, приказал Аксененко разобраться в ситуации вокруг "Транснефти". Первый вице-премьер тут же подписал распоряжение о создании во главе с Калюжным коллегии госпредставителей в "Транснефти" (государству принадлежит 75% обыкновенных акций компании и 100% голосующих) и поставил ей задачу снять Савельева. Калюжный бросился выполнять указание Аксененко.
Он спешил, чтобы успеть завершить дело до приезда Путина. Утром 13 сентября Калюжный получил от Мингосимущества доверенность на представление интересов государства в "Транснефти", а уже вечером провел внеочередное собрание акционеров, на котором снял Савельева и назначил на его место вице-президента ЛУКОЙЛа Семена Вайнштока.
Но министр допустил прокол. По закону "Об акционерных обществах" повестка дня собрания должна быть известна за месяц до назначения даты собрания. Кроме того, Калюжный не поставил в известность о своих действиях совет директоров "Транснефти". Это более серьезное нарушение: по закону "Об акционерных обществах" созыв внеочередного собрания акционеров осуществляется советом директоров.
Ошибку своего подчиненного попытался исправить Аксененко. Как стало известно Ъ, он вызывал к себе по одному членов совета директоров "Транснефти" и требовал задним числом подписать опросный лист по созыву внеочередного собрания акционеров. Однако директора отказались. В результате Савельев посчитал свою отставку незаконной и офис "Транснефти" добровольно покинуть отказался.
Пришлось вызывать ОМОН, который то отходил (по приказу, как утверждают в Белом доме, самого Путина), то возвращался.
В результате Путин оказался в сложной ситуации. С одной стороны, закон нарушен. С другой — кандидатура Савельева явно не устраивает представителей "семьи". Что делать? Самый аккуратный выход из ситуации — отстранение от должности и Савельева, и Вайнштока и назначение третьего человека.
Но Путин до сих пор молчит, хотя обещал разобраться в конфликте.
А это означает, что, пока Путин воюет на Кавказе, в Белом доме распоряжаются другие люди. Подтверждают это не только телевизионные откровения Савельева, но и участившиеся инспекционные поездки Волошина в Белый дом. Он мог бы вызывать Путина к себе, но предпочитает наезды, заодно поддерживая постоянный контакт с Николаем Аксененко.
Между тем на кавказском направлении у Путина все складывается вроде бы вполне удачно. Он выиграл войну на своей территории. Ваххабитские села Карамахи и Чабанмахи взяты штурмом, отряды Басаева и Хаттаба отступили. После этого Путин начал возводить вокруг Чечни санитарный кордон.
Дрогнувший Аслан Масхадов запросил у премьера личной встречи. Идею нового примирения с чеченцами поддержали Явлинский и Степашин.
Однако Путин пока воюет, ни в какую не хочет встречаться с Масхадовым, считая, что чеченский президент не контролирует полевых командиров. А нести ответственность за Хасавюрт-2 Путин отказывается.
И понятно почему. Именно сейчас складывается образ политика Путина — решительного и жесткого лидера, твердо настроенного на защиту народа и целостности государства. Его действия пока встречают широкую поддержку в обществе. Заявления о фактической денонсации Хасавюртовских соглашений были с одобрением встречены и в Государственной думе, и в Совете федерации.
Любопытно, что Путин все время говорит именно о Хасавюрте, но не упоминает о более позднем Московском договоре 1997 года, подписанном Борисом Ельциным и Асланом Масхадовым. И это логично. Первым преемником Путина слухами был назначен Александр Лебедь. А у красноярского губернатора уже устоявшийся образ: с одной стороны, генерал-диктатор, а с другой — автор Хасавюрта, ставшего символом позорного поражения России.
В таком контексте слух о намерении Кремля заменить Путина Лебедем расшифровывается общественным сознанием как прямое предательство. И неудивительно, что Кремль был вынужден тут же публично опровергнуть этот слух. И все-таки осадок остался: оказывается, Путин может чем-то не нравиться Кремлю; оказывается, он может быть в чем-то самостоятелен.
Лебедем дело не кончилось. Возник Шойгу. Тоже генерал, да еще теперь и Герой России. И тоже наступает на пятки. И когда в четверг на заседании правительства Путин вдруг заявил: "Правительство не должно быть правительством чрезвычайных ситуаций", это прозвучало довольно двусмысленно. С одной стороны, премьер имел в виду, что не только воевать умеет, с другой — элегантно намекнул, что главе МЧС еще рано в премьерское кресло.
Однако не исключено, что никто и не собирается делать премьером Лебедя или Шойгу. С помощью министра-героя кремлевские стратеги пытаются в пожарном порядке расширить базу политической поддержки в будущей Думе. А генерал-губернатор, поспешивший сообщить о своем скором возвращении в тоге миротворца, выступает в роли нового аллергена для народа: пацифизм по отношению к чеченцам нынче не в моде.
Что же касается слухов о возможной замене Путина, то они в первую очередь полезны самому Путину. Кремль ведь понимает, что лишиться лавров усмирителя чеченцев преемник президента может в одночасье. Как для войны на территории Чечни, так и для непроницаемого санитарного кордона нужны деньги и боеспособные части. Ни того, ни другого у государства нет. К тому же организаторов и исполнителей террористических взрывов в Москве и других городах ФСБ до сих пор найти не может. В результате успех на кавказском направлении может быстро сойти на нет. И тогда та же участь постигнет авторитет, набранный премьером на поприще усмирения чеченцев.
А преемника надо рекламировать. Слухи о том, что у Путина не все ладно с Кремлем,— один из способов рекламы, не хуже многих прочих. Путину не удалось проявить себя героем в борьбе за "Транснефть", так пусть попытается заработать очки, отбившись от заботливо подысканных ему Кремлем конкурентов.