Вы знаете, как назвать жителя города Черкесска? Черкесец? По дороге в Карачаево-Черкесию я тоже так думал. Однако с недавних пор не все черкесцы — черкесцы. Любой карачаевец из Черкесска сегодня — исключительно карачаевец. И это принципиально. Потому что республика на грани всеобъемлющего межнационального конфликта.
Странная эта штука — выборы. Весной этого года в Карачаево-Черкесии впервые выбирали главу республики. И, видимо, зря. Потому что буквально за один день республика разделилась на карачаевцев и адыгов — черкесов и абазин — и, судя по всему, объединяться уже не собирается.
С той поры в любом уличном разговоре, в любой газетной статье, о ком бы ни шла речь, непременно указывается его национальность. И это обязательно.
Я тоже был вынужден подчиниться этому правилу. Спустя неделю после своего приезда в Карачаево-Черкесию я почти безошибочно отличал карачаевца от черкеса. А они отличают друг друга вот уже много лет.
Народ с непростой судьбой
У карачаевского народа непростая судьба. С 1926 года у него была своя автономная область. Однако в 1943 году по приказу Иосифа Сталина он из родных мест был сослан в Среднюю Азию. Всего за сутки. И почти 14 лет карачаевцы не могли вернуться на родные земли.
А когда вернулись, оказались, как они теперь утверждают, людьми второго сорта. Правда, в 1991 году Борис Ельцин извинился перед карачаевцами за репрессии и геноцид в сталинскую эпоху. Но легче им не стало. Потому что со времени своего возвращения они жили в объединении с черкесами — как кабардинцы с балкарами, как чеченцы с ингушами...
У черкесского народа тоже непростая судьба. В 1928 году Черкесский национальный округ получил статус автономной области и зажил счастливой жизнью. Однако в 1957 году была образована Карачаево-Черкесская АО, и самостоятельной жизни черкесов пришел конец. Они стали ощущать себя людьми второго сорта...
Естественно, сейчас обиды почти 30-летней давности вспыхнули с новой силой. Впрочем, разговаривали со мной и карачаевцы, и черкесы предельно доброжелательно. Однако это ничего не меняет — в республике пахнет войной.
Почти курортная зона
В Черкесске внешне все почти так, как и должно быть в городе, находящемся всего в 100 км от Домбая. Простота местных жителей ошарашивает. Иду, к примеру, вечером в гостиницу, держу в руках арбуз. Вдруг рядом останавливается машина.
— Земляк, почем арбуз купил?
— По рублю за кило,— говорю.
— Спасибо, кушай на здоровье!
И машина едет дальше.
По-моему, у них так принято. Зато не принято на улицах пить пиво — вместо пустых банок и бутылок у скамеек повсюду шелуха от семечек. Грызть семечки — одно из любимых занятий жителей Черкесска. Однажды я даже растерялся, когда ко мне подошел прохожий и так запросто попросил поделиться семечками. Дал, конечно.
Вообще, за шесть дней своих разъездов по республике я ни разу не видел даже подобия митинга или противостояния.
Однако я не зря написал "почти". Потому что на фоне улыбчивых лиц, еще работающих фонтанов и бойкой торговли овощами и фруктами в центре Черкесска стоят войска. А на блокпостах на городских окраинах вместе с милицейскими "жигуленками" — пятнистые бэтээры. Сейчас в Черкесске расквартировано около 1500 солдат из так называемых приданных сил.
Дом правительства и прилегающая к нему центральная площадь окружены по периметру солдатами. Вооружены они, правда, лишь щитами. Но единства нет и среди них. На мой вопрос, кто же сейчас в республике хозяин, один назвал Власова (он к тому времени, забрав свою трудовую книжку, уже улетел в Москву, в родной Центризбирком), другой — Семенова, а третий и вовсе промолчал.
Наверное, он был за Дерева. Но он был на службе.
Принципиальность до кладбища
Сегодня многие в республике говорят, что выборы — лишь повод. Все ждали их, чтобы выплеснуть наружу наболевшее: не могут карачаевцы и черкесы жить вместе! Не мо-гут!
И началось летнее противостояние. Черкес Дерев против карачаевца Семенова. Когда в июне митинги в Карачаево-Черкесии только набирали силу, оба лидера пугали Москву тем, что еще немного, и они уже не смогут остановить своих сторонников. Семенов пытался отстоять свои права на власть, Дерев — приобрести их. Очень вовремя для обоих всплыл национальный вопрос.
И процесс разделения пошел. Как только Владимир Семенов въехал в Дом правительства, практически все адыги, работающие там (вплоть до уборщиц), не вышли на работу. А три дня спустя в Черкесске, несколько успокоившемся после летних волнений, вновь пошли митинги. А перед тем Станислав Дерев снял с себя всю ответственность за дальнейшее развитие событий, поскольку он "предупреждал, что не стоит накалять в КЧР обстановку самозваными инаугурациями, не имея на руках окончательного решения Верховного суда РФ".
В разговорной речи появилось: "карачаевский магазин", "черкесский ресторан"... По вечерам особенно заметно, что Черкесск разбит на две части: после работы черкесы собираются в одном конце города, карачаевцы — в другом. Судя по припаркованным возле этих мест машинам, деньги есть у тех и других. Поэтому есть что защищать и на что.
В глубине республики ситуация накалена еще больше. Черкесы и карачаевцы живут компактно и кучно. Если аул карачаевский, то там нет черкесов, и наоборот. Со мной разговаривали любезно, но национальные интересы клялись отстаивать до конца.
— До какого конца? — пытался уточнить я.
— А ты что, не понимаешь? — вопросом на вопрос ответил пожилой карачаевец, махнув головой в сторону местного кладбища.
Черкесы не менее категоричны. В одном из аулов Хабезского района собравшиеся мужики сетовали на то, как несправедливо правительственные чиновники-карачаевцы расходуют заработанные крестьянами-черкесами деньги. И спасти ситуацию может только развод. Иначе — война. На словах все против нее, но каждый в случае чего "максимум за сутки" найдет оружие. Или уже нашел.
В режиме чрезвычайного ожидания
А что же русские? Их, между прочим, в Карачаево-Черкесии даже больше, чем карачаевцев, черкесов, абазин и ногайцев вместе взятых. А ничего. Им все равно.
И Семенов, и Дерев пытаются русский электорат переманить на свою сторону. У каждого свои аргументы. Но русский медведь, как обычно, спит. "Русские в конфликте не участвуют!" — авторитетно заявил мне министр внутренних дел республики Александр Волкодав. "Да мы пока того, наблюдаем",— подтверждают слова министра прохожие на улицах Черкесска.
Наблюдать осталось недолго. Сейчас адыги ждут. Во-первых, решения Верховного суда России, куда повторно подан протест на решение Верховного суда Карачаево-Черкесии о легитимности избрания Владимира Семенова. Во-вторых, истечения 45 дней, якобы отведенных Москвой Семенову на наведение порядка и спокойствия в республике. (Семенов, правда, такую договоренность отрицает.) Если порядка и спокойствия не будет, продолжают адыги, Семенов должен самолично уйти в отставку. А если не уйдет...
Как бы то ни было, и заседание Верховного суда, и истечение 45-дневного срока генеральского правления приходятся на середину октября. До него осталось чуть больше недели. И даже удаление дефиса из названия республики может не спасти ситуацию. Карачаево-Черкесия из тлеющей превратится в воспламенившуюся точку.
Подтвердил мне это на прощание и министр Волкодав: "Пока вы тут собираете материал, пока пишите, положение может кардинально измениться. Это я вам говорю".
А Волкодав за свои слова отвечает.
АНДРЕЙ ГОГОЛЕВ
-------------------------------------------------------
На словах все против войны, но каждый из жителей Карачаево-Черкесии в случае чего "максимум за сутки" найдет оружие. Или уже нашел
-------------------------------------------------------
Станислав Дерев и Владимир Семенов друг о друге и о разном
Друг о друге
Станислав Дерев: "Там что-то с биографией не чисто... Этот его 'чеченский след'. И тут, кстати, что-то посерьезнее того, что его жена — чеченка. Я думаю, если бы не 'чеченский след', у Семенова было бы больше шансов стать главой республики. Но это только мои догадки".
Владимир Семенов: "Пока у нас с ним нет никаких взаимоотношений. Если ничего не получится, то есть другие ходы. Например, уйти с мэрства. Переизберем. Потому что мэрством он давно уже не занимается. Оно ему было нужно как шаг к вхождению во власть".
О договоренностях с Москвой
Станислав Дерев: "Волошин мне лично позвонил вечером домой и сказал, что он дал Семенову 45 дней. И договорились, что если Семенов не сформирует правительство и не наведет порядок, то сам подаст в отставку".
Владимир Семенов: "При посредничестве г-на Волошина прошло несколько переговоров, которые привели в тупик. Спасибо премьеру Владимиру Путину, если бы не он... Когда мы с ним разговаривали, то обозначили время, в течение которого будут сформированы структуры власти в КЧР. Речь шла лишь о формировании структуры власти. И уж тем более мы не говорили ни о какой отставке".
О будущем
Владимир Семенов: "Я просто не хочу думать о том, что будет, если Москва кого-то назначит. Не хотелось бы этого, но будет с другой стороны саботаж, более серьезный, нежели нынешний... Наверное, будут нехорошие последствия. Мой прогноз: будет очередной, крайне опасный виток напряженности. Мои люди этого не поймут. И я уже ничего не смогу с этим сделать".
Станислав Дерев: "Сейчас более или менее спокойная обстановка только потому, что вскоре может снова что-то произойти. Если суд примет сторону Семенова, народ вновь выйдет на улицы, и уже будет действовать инстинкт самосохранения от голода, холода, беспредела... И я их уже остановить не смогу".