Российские граждане не доверяют чиновникам, но не прочь сами ими стать, поскольку уверены в гигантских возможностях для обогащения на госслужбе. Доходы и собственность, декларируемые высшими чиновниками, резко контрастируют с их образом жизни, порождая все новые мифы, которые бывает непросто отличить от фактов. Расставить точки над i помог бы контроль над расходами госслужащих, но введение этой процедуры откладывается властью уже лет пятнадцать.
Купи портфель
Ровно год назад, в разгар предыдущей декларационной кампании, под одной из заметок, посвященных обсуждению доходов чиновников, появился такой комментарий в интернете: "Моему знакомому из ФСБ (про фамилию по понятным причинам умолчу) его должность в "конторе" два года назад обошлась в полтора миллиона зелени. Своих не было — друзья скидывались. Устроился — за полгода рассчитался".
Вполне типичная история. Даже президент Дмитрий Медведев обращал на нее внимание. "Решения о замещении должности порой принимаются по знакомству, по принципу личной преданности или, что наиболее отвратительно, за деньги, то есть должности продаются",— сказал он в июле 2008 года.
Существуют даже неофициальные прейскуранты, сколько стоит то или иное место в государственной иерархии, от низших чинов МВД (порядка $10 тыс.) до губернаторского кресла или места сенатора (здесь речь идет уже о десятках миллионов). Впрочем, торговать портфелями наиболее высокопоставленных чиновников — уровня федерального министра или вице-премьера — не пытались, кажется, даже самые отпетые мошенники.
Понятно, что выкладывать весьма значительные суммы исключительно из властолюбия никто бы не стал. А официальные зарплаты чиновников хотя и существенно выше средних в стране, но все же не позволяют окупить такие вложения.
Тем не менее российские граждане твердо отдают себе отчет в том, что быть чиновником — выгодно. Социологические опросы показывают, что более половины работников частного сектора хотели бы перейти на госслужбу (Superjob.ru, 2009 год). А деятельность самих высших чиновников воспринимают с известной долей цинизма: 42% респондентов полагают, что люди, находящиеся сейчас у власти, озабочены лишь своим материальным благополучием и карьерой ("Левада-центр", 2011).
Впрочем, по официальным данным, средний российский чиновник зарабатывает немногим больше среднего россиянина. По данным Росстата, в 2010 году средняя зарплата чиновника в регионах составляла 28,9 тыс. руб. при средней зарплате в стране 20,8 тыс. руб., это позволяет им входить в 30% наиболее высокооплачиваемых работников, но явно не подразумевает роскошный образ жизни. Зарплата работников федеральных органов власти несколько выше, аж 60,7 тыс. руб., но в Москве и средняя зарплата значительно больше среднероссийской.
Бедные люди
До хорошей зарплаты на госслужбе дослужиться удается немногим. Для этого придется подняться хотя бы до уровня начальника департамента, а лучше — министра. Согласно опубликованным 11 апреля декларациям высших российских чиновников, их годовые доходы варьируются от 3,3 млн руб. у главы Минкомсвязи Игоря Щеголева до 114,8 млн руб. у главы Минприроды Юрия Трутнева. Впрочем, уровню официальных зарплат соответствует лишь первая цифра, а все, что значительно выше,— последствие бизнес-биографий их хозяев.
Как правило, благосостояние семей высших чиновников определяется доходом мужа, но есть и исключения: жена Дмитрия Козака юрист Наталья Квачева заработала 16,6 млн руб., жена Сергея Шойгу Ирина — 54,6 млн, а супруга Игоря Шувалова Ольга — 372,9 млн руб.
Владимир Путин в 2010 году заработал всего 5,4 млн руб. (в 2009-м — 3,9 млн руб.), при этом у 12 членов правительства заработки были больше, чем у премьера, а у 14 — меньше. Дмитрий Медведев с его 3,4 млн руб. годового дохода кажется бедным родственником не только на фоне премьера и его коллег по правительству, но и на фоне собственной администрации: из 62 ее сотрудников, чьи декларации были опубликованы, 36 зарабатывают больше президента.
Впрочем, в сравнении с компенсациями, которые получают топ-менеджеры крупных российских компаний, эти доходы кажутся совсем незначительными. Так, по данным рэнкинга Slon.ru, как минимум в 12 российских публичных компаниях средняя компенсация высшего управленческого персонала превышает 3 млн руб. Только не в год, а в месяц. Рекордсмен — ТНК-BP, где она достигает 8,8 млн руб. в месяц.
Лишь в единичных случаях несоответствие декларируемых и фактических доходов российских чиновников приводило к отставкам и административной ответственности, и никогда к уголовной
Фото: Интерпресс/PhotoXpress
Недопрозрачность
Источники даже задекларированного благосостояния высокопоставленных чиновников не всегда полностью прозрачны. К примеру, расследования сразу нескольких российских СМИ так и не внесли окончательную ясность в вопросы о том, какая именно деятельность принесла 93 млн руб. дизайнеру Наталье Хлопониной, совладелицей какой именно компании ("Барвиха-4" или "Экспо-Эм") является Ирина Шойгу и какой бизнес принес сотни миллионов рублей в год Ольге Шуваловой. Впрочем, можно быть уверенным: источники этих денег абсолютно легальны.
Закрытость приводит к недоразумениям и слухам. В частности, долгое время считалось, что доходы Ольги Шуваловой связаны с собственностью на земли в районе Сколково, а первоначальный капитал был якобы сколочен во время работы на структуры Олега Дерипаски. В октябре 2010 года Игорь Шувалов вынужден был разъяснить: "У моей жены нет бизнеса вообще, она занимается благотворительностью". Он заверил также, что его супруга не владеет никакими землями, а сотни миллионов рублей, которые она получает ежегодно,— это доходы от размещения в ценных бумагах "средств семейного фонда, сформированного до поступления на госслужбу в 1997 году" самим Шуваловым. Фонд записан на его супругу, но нынешнему первому вице-премьеру тоже немного перепадает от его деятельности. Были и разъяснения о том, что с миллиардером Дерипаской была связана полная тезка жены вице-премьера, в том же году окончившая юрфак.
Впрочем, Шувалова это разъяснение не спасло от слухов, согласно которым доступ в его кабинет стоит $150 тыс., что якобы в два раза меньше, чем доступ к его коллеге Игорю Сечину. Именно такие цифры приводил журнал The New Times в феврале этого года, не рискнув даже намекнуть, будто эти средства предназначаются кому-либо из самих членов правительства, а не заинтересованным сотрудникам аппарата: "До интересующего вас министра деньги даже не дойдут".
А в конце февраля 2011 года один из пользователей "Твиттера" пожаловался на взяточничество самому главе государства, якобы за организацию встречи с Владиславом Сурковым у него вымогали $300 тыс. Реакция, впрочем, была незамедлительной: "Показал Ваш твит В. Ю. Суркову. Позвоните ему в приемную. Расскажите, кто деньги тянет".
Убедительные часики
Убежденность населения в том, что с доходами у чиновников не все чисто, подпитывается наблюдениями из жизни. Здесь и задекларированные элитная недвижимость и дорогие автомобили, но и не подлежащие декларации бытовые вроде бы мелочи, включая склонность к посещению дорогих ресторанов и поездок на фешенебельные курорты. В основном они теоретически укладываются в диапазон официальной покупательной способности чиновников: квартиры ценой примерно десять годовых доходов, машины ценой дохода за несколько месяцев, максимум за год.
Классический пример — часы. В 2009 году "Ведомости" опубликовали расследование, сколько стоят часы чиновников. Самые дорогие обнаружились у вице-мэра Москвы Владимира Ресина — около $1 млн, он позже опровергал эту информацию. Затем следовали глава Минтранса Игорь Левитин — $75 тыс., руководитель президентской администрации Сергей Нарышкин --$30 тыс., Дмитрий Медведев — $32 тыс. и многие другие.
Сравнительно дешевые — всего-то $10 500 — Blancpain Владимира Путина оказались в центре анекдотической истории. В августе 2009 года премьер подарил свои часы сыну тувинского чабана, купленные взамен такие же отдал в сентябре тульскому рабочему, а год спустя бросил еще одни в первый кубометр бетона в основании Нижне-Бурейской ГЭС. "За короткое время премьер легко расстался с часами суммарной стоимостью $31,5 тыс.",— констатировали составители доклада "Путин. Коррупция" Владимир Рыжков, Борис Немцов и Владимир Милов. Обобщив другие появлявшиеся в СМИ сообщения о часах премьера, они сделали вывод, что суммарная стоимость всех этих предметов "превышает его годовой доход". И хотя не раз возникали вопросы насчет владения этими оппозиционерами правилами арифметики, можно согласиться с их выводом: необходимы декларации не только о доходах, но и о расходах.
В любом случае своей щедростью премьер вряд ли дал подчиненным образец для подражания. Зато точно дал лишний повод вспомнить слухи о своем баснословном богатстве.
Еще в конце 2007 года политолог Станислав Белковский через иностранные СМИ запустил версию, согласно которой Владимир Путин якобы контролирует 37% "Сургутнефтегаза", 4,5% акций "Газпрома" и долю в "загадочном швейцарском нефтетрейдере Gunvor, основанном Геннадием Тимченко". В сумме все это оценивалось им в "по меньшей мере $40 млрд".
В феврале 2008 года эти сведения были опровергнуты самим Владимиром Путиным: "Что касается различных слухов по поводу денежного состояния, я смотрел некоторые бумажки на этот счет. Просто болтовня, которую нечего обсуждать, просто чушь. Все выковыряли из носа и размазали по своим бумажкам".
И все же на днях о миллиардах премьера заговорили снова. "Новая газета" обнаружила новый источник откровений. Некто Роберт Эринджер, человек с биографией из авантюрного романа (сотрудник ФБР под прикрытием, беллетрист, журналист, частный детектив, тайный советник князя Монако), с 2008 года утверждает, что состояние Владимира Путина (от $15 млрд до $40 млрд) частично находится на счетах в немецких банках, а частично вложено в недвижимость в Западной Европе. Для отмывания этих денег якобы использовалась цепочка трейдинговых компаний, включая базирующуюся в Монако Sotrama и зарегистрированные в Лихтенштейне Oil Horizon International Trading, Petroruss, Inc. Эринджер заявляет также, будто Роману Абрамовичу, продавшему "Сибнефть" за $13 млрд, досталось в реальности лишь $4 млрд, а остальное поделили Путин (чью долю "разведчик" оценил в $1-5 млрд), его друзья и бывший президент РФ Борис Ельцин — последнее якобы было частью заключенной еще в 1999 году сделки по назначению преемника.
Естественно, пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков уже заявил, что Владимир Путин никогда не имел никакого отношения "ни к компании под названием Sotrama, ни к созданию сети нефтетрейдерских компаний".
Планы прошлого века
Слова — это важно, но, увы, о делах пока ничего конкретного не слышно. В конце марта генпрокурор Юрий Чайка отчитался Дмитрию Медведеву о 41 тыс. выявленных нарушений в декларациях за 2009 год и даже об уголовных делах "по некоторым фактам". Однако достоянием общественности до сих пор стал лишь один факт увольнения за представление недостоверных данных в декларации о доходах, этим потерпевшим еще осенью прошлого года стал генерал-майор Виктор Гайдуков.
И конечно, хотя Владимир Путин только что, 4 апреля, поручил вице-премьеру Вячеславу Володину вернуться к идее декларирования расходов, нельзя не вспомнить, что подобные намерения не раз высказывались еще в прошлом веке. Только другими людьми. Например, в апреле 1997 года появление такого документа "в ближайшее время" обещал тогдашний первый вице-премьер Борис Немцов.