Умеренные страсти

Это только кажется, что позаимствованный у Тассо сюжет о прекрасной магометанке-колдунье, вредящей крестоносцам и на время похищающей из их стана самого перспективного воителя, перестал волновать оперных композиторов с наступлением XIX столетия. Действительно, сюжет этот так обласкали всевозможные искусства галантной эпохи, что для композиторов-романтиков естественнее было за образом роковой женщины обращаться по другим адресам. Но все же и у Дворжака есть своя "Армида". А уж "Армиде" Россини (1817), написанной в довольно-таки реакционном по тогдашнему интеллектуальному климату Неаполе, приходится поэтому удивляться и того меньше.

Вереница оккультно-сказочных чудес из эпопеи Тассо перекочевала и в либретто россиниевской оперы: зачарованный лес, превращающийся в великолепные чертоги, табуны внезапно появляющихся соблазнительных нимф, участие демона Астарота и так далее. Но все же и на уровне либретто очевидно, что это опера не столько о приключениях паладина Ринальдо, сколько о самой Армиде, ее чарах, ее любви, ее могуществе, которого все-таки оказывается недостаточно, и о крахе ее усилий. Знакомство с музыкой это впечатление только подкрепляет, и еще как: партия Армиды, написанная для примадонны Кольбран, музы и супруги Россини, слывет не просто одной из самых эффектных и сложных у композитора из Пезаро, но самой сложной. И притом это единственная женская партия; а в противостоящем ей мужском мире крестоносцев Ринальдо, конечно, главный герой, но его первенство маркировано несколько менее четко, чем можно было бы подумать — партии и Ринальдо, и остальных крестоносцев все написаны для теноров. Хороший тенор россиниевской выделки — не самый частый товар, а уж семь таких голосов — роскошь совсем малоподъемная (хотя справедливость требует признать, что можно обойтись и меньшим числом, доверив нескольким певцам по две партии сразу). Словом, причины того, почему "Армиду" исполняют так редко — теперь вот в Metropolitan Opera взялись за нее и вовсе впервые,— довольно очевидны.

Похоже, главным инициатором этой постановки была Рене Флеминг, которой, с одной стороны, и карты в руки. Партию Россини она уже певала, причем один раз на сцене россиниевского фестиваля в Пезаро. Но это было еще в 90-е. Сейчас сценическое обаяние примадонны совершенно не побледнело, мягкость и аристократизм тембра никуда не делись, и надо быть достаточно внимательным, чтобы заметить, что беспримерные сложности ее партии для нее вовсе не такая уж и безделица, как она хочет показать. Но все же это трудная победа, победа не природы, инстинкта и бесперебойного вокального чудо-аппарата, а расчета, такта, иногда и хитрости. Ее Армида приветлива, ласкова и обворожительна, но сверхъестественного масштаба что в могуществе, что в страстях у нее, конечно, нет.

В старательно подобранной команде теноров (где есть, например, опытный Коби ван Ренсбург, Антонио Сирагуза, не так давно певший в Москве россиниевскую "Золушку", и американец Джон Осборн) все-таки перевес остается на стороне изумительной техники и красивого тембра Лоуренса Браунли, поющего Ринальдо. Впрочем, в спектакле и он не выглядит бравым паладином: постановка Мэри Циммерман, похоже, вообще не старается выжать из героев больше живости и чувства, чем они могли бы показать и в концертном исполнении. Придуманные режиссершей (а также художником Ричардом Хадсоном) попытки оживить на редкость статичную картину происходящего выглядят случайными — и даже странно, что на более основательное высказывание постановщиков не сподвигли ни любовно-магические перипетии, ни, в конце концов, тема конфликта на Ближнем Востоке.

Rossini: "Armida" (2 DVD)

Metropolitan Opera Orch. & Chorus, R.Frizza (Decca)