Российские власти приступили к созданию фонда прямых инвестиций. В случае реализации этой идеи государство получит контроль над иностранными вложениями. По мнению обозревателя "Власти" Сергея Минаева, инновационный проект органично вписался бы в общую экономическую тенденцию императорских времен.
На специально созванном 21 марта совещании Дмитрий Медведев в очередной раз обратил внимание на недопустимо низкий уровень прямых иностранных инвестиций в Россию. Для их увеличения президент предложил использовать деньги крупных международных инвестиционных фондов, а также государственных суверенных фондов (этот вид фондов существует, например, в нефтедобывающих странах, которые откладывают часть полученных от экспорта долларов для вложения в отрасли, не связанные с нефтедобычей, чтобы тем самым поменьше зависеть от нефтяной конъюнктуры). Медведев сказал: "Я знаю, что руководство Внешэкономбанка проводило целый ряд встреч с крупнейшими частными и суверенными фондами, под управлением которых находятся колоссальные активы — порядка $3 трлн. Многие из них готовы работать в нашей стране. Я также встречался с руководителями крупных фондов и очень крупных банков. Механизмом такого партнерства может стать так называемый специальный инвестиционный фонд. При его создании может быть использована и часть средств фонда национального благосостояния при условии обязательного соинвестирования со стороны других структур, включая ведущие мировые фонды".
Неделю спустя Медведев встретился с главой Внешэкономбанка Владимиром Дмитриевым и отметил: "Есть несколько вопросов. Одна тема касается большого проекта — фонда прямых инвестиций, который иногда не вполне корректно называют суверенным фондом. Надеюсь, работа идет". Дмитриев ответил: "Действительно, мы активно занимаемся работой по формированию нормативной базы и взаимодействуем с иностранными инвесторами по части создания фонда прямых инвестиций. Мы получили весьма позитивные отклики от крупнейших частных инвестиционных фондов и суверенных фондов — в частности, от фонда Абу-Даби, от Инвестиционной корпорации Китая, от ряда частных фондов, где приветствуется намерение создать в России фонд прямых инвестиций и высказывается готовность активно работать по части формирования проектной базы этого фонда. Причем иностранные инвесторы понимают, что один из принципов создания и функционирования этого фонда — принцип соинвестирования, и они готовы на это идти. Так что работа продолжается. Мы в самое ближайшее время представим вам план работы, с тем чтобы уже в июне выйти на обнародование создания фонда".
Приглашение российских властей пока вызвало интерес лишь в Китае и ОАЭ - государствах, склонных к дорогостоящим мегапроектам
Фото: Григорий Собченко, Коммерсантъ
Идеей нового фонда (о возможности его создания было известно и раньше) заинтересовались иностранные СМИ. Еще 6 марта британская Financial Times сообщила: "Российское правительство создает фонд в размере $10 млрд, чтобы вместе с ведущими международными частными инвестиционными компаниями вкладывать средства в российскую экономику в попытке привлечь иностранный капитал в страну. При этом правительство в неформальном порядке попросило инвестиционный банк Goldman Sachs взять на себя организаторскую сторону этого проекта. Русские уже обращались с предложением поучаствовать в проекте в такие крупные инвестиционные компании, как Apollo Management, Blackstone и Carlyle; те пока раздумывают. Русские также обратились к ближневосточным суверенным фондам. Российский проект пытаются реализовать в условиях, когда среди западных инвесторов распространено скептическое отношение к России по причине сомнений в том, что там правит закон, а также из-за высокого уровня коррупции".
Действительно, частные инвесторы относятся к России настороженно. По инвестиционной привлекательности ее опережает все больше стран (см. график). Исследований, рассчитывающих индекс инвестиционной привлекательности, много, и все методики сравнения приводят к тому, что у России скромные результаты. Например, в документе, подготовленном Economist Intelligence Unit по заказу компании BT в 2008 году, когда мировой финансовый кризис уже начался, сделан следующий вывод. В условиях кризиса и в посткризисный период наиболее заманчивым объектом прямых иностранных инвестиций должны стать развивающиеся страны: инвестиционный потенциал индустриальных стран в значительной степени исчерпан, да и пострадать от финансового кризиса они должны в большей степени по причине своего развитого финансового рынка. Были изучены 15 развивающихся стран, которые до 2012 года представлялись главным объектом прямых иностранных инвестиций: Китай, Индия, Таиланд, Турция, Россия, Польша, Бразилия, Чили, Мексика, Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет, Ангола, Нигерия и ЮАР. Для каждой из этих стран рассчитывался индекс привлекательности для прямых иностранных инвестиций — он отражал такие показатели, как налоговая система, регулирование внешней торговли, отношение государства к частному предпринимательству (по каждому из показателей выставлены оценки от 1 до 10). Эти данные сравнивались с показателями других стран (всего в расчетах использовались данные 82 мировых государств). Получилось, что Россия в индексе деловой привлекательности как показывала чрезвычайно слабые достижения, так и должна показывать в 2012-м: в 2003-2007 годах она занимала 59-е место в мире, а в 2012-м опустится на 61-е. При этом в рейтинге развивающихся стран выше России в 2012 году должны оказаться Чили, ОАЭ, Мексика, Польша, Таиланд, Бразилия, ЮАР, Саудовская Аравия, Турция, Китай, а ниже — Индия, Египет, Нигерия, Ангола.
Более того, если сравнивать российский рейтинг с рейтингами 16 государств Восточной Европы и стран бывшего СССР, то окажется, что даже среди них она занимала скромное 12-е место и, как предполагалось, на нем и должна остаться к 2012 году.
В комментарии к расчетам индекса инвестиционной привлекательности России говорится следующее: "Хотя правительство и начало тратить часть сверхдоходов от экспорта нефти на развитие инфраструктуры, улучшение положения дел в этой области будет довольно медленным, учитывая длительный период недоинвестирования... В целом российский рынок труда будет привлекательным для инвесторов, однако недостаток рабочей силы окажется серьезной проблемой; по демографическим причинам средний возраст работников будет увеличиваться... Президент Дмитрий Медведев, как считается, придерживается рыночных взглядов и призывает к сокращению государственного вмешательства в экономику и бизнес. Но пока неясно, действительно ли он хочет и может добиться этого сокращения. Обеспечив себе контроль более чем над 40% производства энергоносителей, государство продолжит утверждаться в других стратегических отраслях".
Авторы работы опросили 1300 руководителей крупных компаний (как местных, так и иностранных), которые работают в изученных 15 странах. По традиции начальники жаловались на то, что наладить производство в развивающихся странах нелегко — хотя бы из-за бюрократизма и коррупции. В наиболее трудных случаях помогает такой способ инвестиций, как приобретение местных компаний: так поступили 26% респондентов. Впрочем, даже если иностранные инвестиции осуществляются с чистого листа, все равно приходится вступать в многочисленные партнерские отношения. Принявший участие в исследовании Клайд Таггл, глава компании Coca-Cola, сказал: "Никто не приходит в Россию в одиночестве. Даже если вы рассматриваете вариант работы в одиночку, вам все равно придется вступать в партнерские отношения с множеством заинтересованных лиц — местными властями, поставщиками и т. д. Мы начали наш бизнес с чистого листа сразу после перестройки, но мы серьезно зависели от местных поставщиков — партнеров, занимающихся разливом, которые, в свою очередь, зависели от местных властей".
Собственно, получается, что сейчас российские власти с помощью создания фонда прямых инвестиций и предлагают иностранным инвесторам избавиться от одиночества. Мол, часть денег в фонд вкладываете вы, часть вкладываем мы, затем совместно инвестируем деньги фонда в российские компании — и уж можете не беспокоиться о том, как вести дела с российскими властями. Мы сами эти власти и есть.
Примечательно, что и партнеры по вложению в фонд из Абу-Даби и Китая могут в ответ сказать, что и они сами — власти. Потому что речь идет о государственных фондах, созданных странами с очень большим профицитом платежного баланса; они имеют много денег, которые нужно куда-то прибыльно вложить. В целях диверсификации вложений — за границу. Теперь российскому правительству было бы желательно, чтобы еще часть денег в фонд все-таки вложили частные иностранные компании. Тогда можно было бы говорить о том, что в российскую экономику поверили не только иностранные власти, которые хотели бы вложить деньги за границей, но и простые частные инвесторы, ведь именно от их лица осуществляют капиталовложения крупнейшие мировые инвестиционные компании и банки.
Ситуация складывается оригинальная. Власти озабочены тем, что в России осуществляется мало инвестиций. Они, конечно, могли бы из своих денег создать инвестиционный фонд и вложить средства из него в российскую экономику. Но тем самым они только лишний раз подтвердили бы, что в России очень плохой инвестиционный климат (раз взамен денег иностранцев, не желающих вкладывать в Россию, приходится использовать собственные средства). Сами по себе иностранцы идти в Россию не желают, приходится успокаивать их заверениями: вложим деньги вместе с вами. И получается, что российское правительство заменяет своими инвестициями улучшение инвестиционного климата. А когда иностранные вложения в результате создания фонда увеличатся, те же власти заявят: вот видите, значит, иностранцы поверили в Россию, климат улучшится!
Кроме того, при реализации идеи фонда прямых инвестиций российские власти получат значительный контроль над иностранными вложениями, коль скоро будут сами в них участвовать. Впрочем, так уже неоднократно случалось. В "Горе от ума" Фамусов затронул тему роста иностранных инвестиций, сказав: "А все Кузнецкий Мост и вечные французы..." (на этой московской улице располагались модные магазины, принадлежавшие французским инвесторам). А когда в 1839 году, через некоторое время после написания комедии, в Россию приезжал маркиз де Кюстин, он поражался, под каким контролем властей находятся те самые французские инвесторы (причем контролем занимался чуть ли не сам император Николай I, который вообще любил лично вмешиваться во все дела). Полноте личного императорского контроля в России поражались и российские подданные, желавшие осуществлять связи с заграницей. Знаменитый русский кораблестроитель Алексей Крылов вспоминал, что, когда в 1913 году ему нужно было выехать по делам в Гамбург, внезапно выяснилось, что служебные заграничные паспорта в России выдает лично государь и нужно ждать его возвращения из Ливадии две недели. Впрочем, когда Крылов передал курьеру Министерства иностранных дел пятирублевую золотую монету, тот сказал, что бланки паспортов находятся у письмоводителя Ивана Петровича; Иван Петрович получил две золотые монеты — в 5 и 10 руб., после чего выдал паспорт вместо государя.
