6 апреля в федеральном суде Южного округа Нью-Йорка дали первые показания негласные агенты спецслужб США, ставшие главными свидетелями на процессе по делу владельца компании «Роставиа» Константина Ярошенко, обвиняемого в заговоре с целью контрабанды крупной партии кокаина. По требованию защиты тайным осведомителям пришлось не только назвать свои настоящие имена, но и раскрыть суммы гонораров, выплаченных им по итогам операции управлением по борьбе с наркотиками. Согласно их показаниям, российский пилот был привлечен к участию в заговоре по чистой случайности, ответив на объявление о продаже самолета Ан-12, размещенное в одной из африканских газет по инициативе спецслужб США. Тем не менее во время переговоров, прошедших в киевской гостинице «Интерконтиненталь», Константин Ярошенко не только согласился организовать перевозку 4 тонн кокаина, но и пообещал найти посредников для перепродажи части этой партии в России. В одном из разговоров, по словам свидетелей, пилот упомянул и о том, что некоторое время работал на Виктора Бута, ожидающего сейчас в Нью-Йорке суда по обвинению в сговоре с целью продажи крупной партии оружия.
Несмотря на все усилия федерального судьи Джеда Рейкоффа, ежедневно напоминающего присяжным о том, что процесс по делу российского пилота необходимо завершить в максимально короткий срок, выступления главных свидетелей обвинения пришлось отложить на несколько часов, поскольку сначала выяснилось, что одна из членов коллегии проспала, а затем — что и сам председательствующий застрял в пробке.
Впрочем, когда заседание все же началось, стало ясно, что вряд ли процесс закончится быстро, так как представитель прокуратуры Южного округа Нью-Йорка Кристофер Левин во вступительном слове заявил, что речь идет «о преступном сговоре гигантских масштабов». По данным следствия, обвиняемые собирались переправить «не килограммы, а тонны кокаина» стоимостью «сотни миллионов долларов», а их деятельность «охватывала несколько континентов».
По данным следствия, главным действующим лицом в сговоре являлся нигериец Чикбо Петер Уме, еще в 2007 году наладивший контакты с представителями латиноамериканских наркокартелей и предложивший им использовать Либерию в качестве перевалочного пункта для перевозки кокаина. В документах обвинения говорится о том, что в течение года Уме должен был организовать как минимум три операции по доставке наркотиков — 4 тонн кокаина, принадлежащих колумбийской повстанческой организации FARK. За транспортировку товара морем отвечали граждане Сьерра-Леоне Натаниэл Френч и Кудуфи Мавуко, а ключевая роль отводилась российскому пилоту Константину Ярошенко. «Самая важная часть бизнеса — это самолет. Если мы не найдем пилота, то не будет и сделки»,— якобы заявил Уме зимой прошлого года во время встречи с сообщниками.
Следствие утверждает, что главной ошибкой заговорщиков стала попытка привлечь к бизнесу главу Агентства национальной безопасности Либерии (RLNSA) Фомбу Сирлифа. 15 мая 2009 года Уме предложил руководителю спецслужбы взятку — $400 тыс. за содействие в перевозке 700 кг кокаина. Об этом Сирлиф, окончивший в свое время американскую военную академию Вест-Пойнт и давно сотрудничавший со спецслужбами США, немедленно сообщил представителю управления по борьбе с наркотиками (DEA) в Нигерии Сэму Гею. На следующую встречу с заговорщиками Фомба Сирлиф пришел в сопровождении негласного агента DEA, фигурирующего в документах следствия как CS 1 (Confidential Source — конфиденциальный источник). В документах обвинения отмечается, что тайный осведомитель, представившийся «бизнесменом из Ливана Набилом Хаджем», взял на себя роль основного посредника в этой операции. Через некоторое время в группу «заговорщиков» решено было внедрить еще одного негласного агента DEA Патрика (Пэдди) Маккея.
В ходе слушаний специальный агент DEA Эрик Стауч, руководивший операцией, признал, что тайные осведомители должны были убедить контрабандистов согласиться с тем, что часть кокаина будет отправлена в США. По американским законам проведение следственных действий за рубежом возможно только в том случае, если преступная деятельность создает непосредственную угрозу безопасности Соединенных Шатов. «Согласно нашим инструкциям, во время встреч с Уме агенты должны были настаивать на отправке наркотиков в США»,— объяснил Эрик Стауч.
По требованию адвокатов спецагент признал, что человек, назвавшийся Набилом Хаджем, является платным осведомителем DEA и получает гонорары за каждую успешно проведенную операцию. Его настоящее имя Спирос Игнатиядос, и за последние 20 лет ему было выплачено $1,7 млн. Негласным сотрудникам также компенсируются все расходы, включая траты на гостиницы, такси и авиаперелеты, а в случае необходимости правительство США обязуется взять на себя затраты по переселению тайных агентов и их семей на новое место жительства.
«Люди начинают работать на нас по разным причинам. Кого-то интересует снятие судимости или уход от уголовного наказания. Кто-то ищет приключений, но в этом случае главным побудительным мотивом были только деньги»,— заявил спецагент Стауч.
Гонорары осведомителя Патрика (Пэдди) Маккея оказались чуть скромнее. По его собственным словам, за шесть лет работы он участвовал в четырех операциях и получил от DEA $450 тыс. Еще $120 тыс. ушли на оплату расходов.
В ходе слушаний бывший летчик Маккей, выполнявший в операциях управления по борьбе с наркотиками роль авиационного эксперта, заявил, что Константин Ярошенко попал в число заговорщиков по чистой случайности.
Летом 2009 года Пэдди получил задание продать транспортный самолет Ан-12, использовавшийся в одной из операций DEA. «Он занимал место на небольшом аэродроме в Монровии и, честно говоря, просто мешал»,— пояснил господин Маккей на заседании суда. По его словам, незадолго до этого самолет был модифицирован: в салоне был установлен дополнительный топливный бак. Из-за этого уменьшились размеры грузового отсека, но зато Ан-12 получил возможность совершать беспосадочные перелеты на значительно большее расстояние. Несмотря на это, по мнению господина Маккея, использовать его для перевозки обычных грузов стало невыгодно.
Пэдди разместил объявление о продаже самолета, и уже через несколько дней владелец небольшой авиакомпании в Гвинее сообщил ему, что транспортником заинтересовался россиянин Константин Ярошенко. В конце июня 2009 года тайный агент сам позвонил в Ростов-на Дону. Телефонные переговоры шли более полугода, при этом господин Маккей записывал каждый разговор. «Я использовал обычный диктофон и действовал согласно инструкции»,— пояснил он в суде.
Во время телефонных переговоров Пэдди настаивал на том, что владельцы Ан-12 намерены использовать самолет для «перевозки специальных грузов» через Атлантику. В беседе, записанной 17 августа 2009 года, например, он несколько раз упомянул о том, что речь идет о небольшом по весу, но очень ценном грузе.
В начале декабря господин Маккей встретился с Константином Ярошенко в киевской гостинице «Интерконтиненталь». Это место, по его словам, было выбрано потому, что «никому из участников переговоров не нужны были визы для поездки на Украину». Накануне в Киев из США прилетели агенты DEA.
Во время встречи, записанной на скрытую видеокамеру, российский пилот заявил, что он заинтересован в выполнении любой работы и готов стать партнером господина Маккея, разделив полученную прибыль пополам. Агент, в свою очередь, напомнил, что речь идет «об очень необычном грузе», который нужно доставить в Африку из Латинской Америки. В ответ Константин Ярошенко сообщил, что его задача заключается лишь в доставке товара из «пункта А» в «пункт Б» и характер груза нисколько его не пугает. По словам российского пилота, раньше ему уже приходилось выполнять «неофициальные рейсы», а некоторые из людей, с которыми он работает, «находятся в черных списках Интерпола». Он заявил, что в Либерии у него находится еще один Ан-12, и заверил, что легко может подобрать экипажи и обеспечить обслуживание самолетов.
На вопрос Пэдди — не знаком ли он с Виктором Бутом, Константин Ярошенко ответил, что в свое время успел поработать на него в Анголе.
Представители защиты, в свою очередь, настаивают на том, что в записанных разговорах не упоминаются наркотики, а речь идет лишь о каком-то «специальном грузе». «Константину Ярошенко не в чем признаваться, поскольку он не совершил ничего противозаконного»,— заявил на процессе адвокат Ли Гинсберг. По его мнению, к словам пилота о том, что он выполнял «неофициальные рейсы», не стоит относиться серьезно. «Агенты DEA играли свою роль, а мой подзащитный решил сыграть свою, так что речь идет о театре, а не о заговоре»,— подытожил он.
Как выяснилось в ходе процесса, уже после ареста трое обвиняемых неожиданно разговорились с агентами DEA и признались в намерении перевезти крупные партии кокаина. Поэтому защита африканцев не стала спорить с обвинениями в торговле наркотиками, отрицая лишь планы о продаже «товара» в США. «Да, мой подзащитный 20 лет перевозил наркотики. Но он прекрасно знал, что везти кокаин в Европу выгоднее, чем рисковать, доставляя его в Соединенные Штаты»,— заявил адвокат Петера Уме Айван Фишер.
Представители защиты утверждают, что агенты DEA действовали за пределами своей юрисдикции и на этом основании требуют полного оправдания обвиняемых.