Накануне выборов телевидение, газеты и радио обрушили на избирателей лавину политических рейтингов и опросов. Результаты этих опросов часто противоречат друг другу. Спрашивается, можно ли после этого вообще верить рейтингам?
Александр Шохин, депутат Госдумы. Все зависит от выборки опрашиваемых. Вот у Путина рейтинг высокий только потому, что среди опрашиваемых было много военнослужащих. А у Примакова рейтинг упал, потому что опросы проводились в определенных регионах. Ну и постановка вопроса — часто ответ дан в вопросе, и выбора нет. А окончательные результаты очевидны — народ любит лидера, и у кого будет самый большой рейтинг, тот и выиграет.
Олег Сысуев, первый зампредседателя совета ОАО "Альфа-банк". Уверен, что специальных команд повысить рейтинг никто не дает. Но действительно важно, кто заказывает музыку: такой и получится танец. Любому политику надо понравиться избирателям. И я тоже, когда баллотировался в мэры, хотел понравиться. Но не меньше я хотел и сохранить лицо. А вообще, я бы не стал доверять рейтингам на все 100.
Сергей Доренко, телеведущий. Все эти проценты — сплошь эмоции. Высокий рейтинг Примакова, например, объясняется тем, что народ ждет отца-барина. За неимением отца он нашел себе дедушку Примакова. Рейтинги в России — оценка эмоционального отношения избирателей к политикам. И у меня нет оснований не доверять рейтингам, например, ВЦИОМ, поскольку ни раздувание рейтинга, ни приписывание процентов не влияют на реальную популярность.
Анатолий Мотылев, президент банка "Глобэкс". Не иначе как с потолка. Ну как объяснить, что результаты опросов, сделанных одними и теми же социологами, но озвученные разными СМИ, получаются разными. Не исключаю, что социологи отрабатывают заказ. Поэтому я им не верю.
Андрей Нечаев, президент Российской финансовой корпорации. Значительная часть — из самой постановки вопроса. Именно этим можно объяснить, что у одного и того же политика разные рейтинги в разных СМИ. Рейтинг — это особая форма агитации, и в широком освещении рейтингов заинтересованы партии и движения, стоящие в верхах рейтинга.
Вероника Моисеева, генеральный директор PR-компании "Имиджленд". Проценты в рейтингах появляются посредством исследования, а потом уже идет подгонка. Подгонка зависит от того, кого поддерживает СМИ, публикующее рейтинг. А иногда занижение рейтинга нужно для того, чтобы ближе к решающим моментам он повысился. Такое не прописывается в контрактах, но оговаривается устно.
Александр Невзоров, депутат Госдумы. Рейтинги как дамские шляпки. У кого к шляпке есть сумка, тем они нравятся, а у кого нет — не нравятся. Рейтингам верят те, у кого он высокий, а те, у кого низкий, называют их лажей. И все-таки рейтинги заслуживают доверия. Купить их можно, но рискованно — ведь легко вычислить заказчика.
Андрей Ростоцкий, режиссер. Высасываются из пальца. Я не знаю ни одного человека, которого остановили бы на улице или позвонили бы домой с каким-то вопросом. Зато я знаю людей, которым предлагали деньги за их подпись или голос. И, зная продажность таких данных, я не верю никаким рейтингам или опросам. Я просто стараюсь их не замечать, поэтому они никогда не смогут на меня как-то повлиять.
Владимир Пилия, креативный директор PR-агентства "Тайный советник". Сначала — от респондентов, окончательные — от заказчика опросов. Не обязательно покупать рейтинги, достаточно создать условия, чтобы некоторые службы стали российским Гэллапом. Например, ФОМ работает на власть. Его опросы используют ОРТ и НТВ. Тема одна, а результаты разные. Это потому, что вопросы заказчик формулировал по-разному и аудитория была разная. Да и погрешность, а это 3-4%, можно плюсовать или вычитать. Было у Пупкина 11%, ему добавили 3%; у Фигупкина было 15%, из них вычли 3%. И выиграл Пупкин.
Николай Сванидзе, ведущий программы "Зеркало". Из ожиданий народа. Когда витала идея о "сильной руке", поднялся рейтинг у Лебедя. Народ захотел стабильности, вырос рейтинг Примакова. Теперь рейтинг Путина растет: нужен молодой и энергичный. Сфальсифицировать политические рейтинги очень трудно.
Игорь Иванов, вице-президент страховой компании "РЕСО-Гарантия". Из выборки в 2,5 тыс. человек. А это уже неправильно. Ведь невозможно сделать по всей стране выборку всех социальных слоев — от бандита до академика, от чукчи до татарина. Кроме того, в любом рейтинге ответ заложен в вопросе. И если у Путина сейчас высокий рейтинг, это еще не значит, что выберут именно его.
Алексей Кудрявцев, гендиректор компании "Крафтвэй". Это пусть Шендерович объясняет. Самые смешные, на мой взгляд, те рейтинги, в которых сравнивается степень влиятельности политиков, бизнесменов, чиновников и уголовников. А в бизнесе ранжирование более реально.
Даниил Хачатуров, старший вице-президент БИН-банка. Политические рейтинги меня не интересуют. Да и к рейтингам банков по активам я отношусь скептически — куда подевались недавние лидеры? А сейчас любой бухгалтер может раздуть активы. Единственное, что заслуживает внимания, так это ранжирование по размеру капитала: проверить легко, а возможность купить место сведена практически к нулю.
Александр Ослон, президент фонда "Общественное мнение". Все зависит от методов опроса и самих вопросов. Киселев задает вопрос и ограничивает количество ответов и фамилий. А Доренко не ограничивает ни то, ни другое. Поэтому сумма у него больше 100%. Отсюда разница в рейтингах. Кроме того, рейтинги не могут быть верны на 100%, поскольку 30-40% не отвечают на вопросы. Из них примерно 20% ходят на выборы. Как они проголосуют, не известно.
Борис Грушин, руководитель независимой службы общественного мнения Vox Populi. Из опросов они и берутся, а вот делают с ними все что угодно. Несмотря на то что я стою у основания проведения политических опросов, я отношусь к ним резко критически. Они фальсифицируют действительность, давят на общество. Многие, не имея твердой политической позиции, меняют свой выбор пять-шесть раз, а 30% принимают решение уже в кабине и часто по настроению. Поэтому я уже два года не провожу политические опросы среди населения, только среди экспертов — им я доверяю.
Валерий Ледовских, астролог ИД "Коммерсантъ". Из звезд. У каждого своя весна, эра расцвета. Если действия политика не противоречат звездам, то его рейтинг может подскочить так, как имиджмейкерам не снилось. Если же звезды пророчат спад политической активности, то это не катастрофа, а форма кризиса, надлом. На Западе сотрудничество астролога и политика в порядке вещей. Но естественному ходу событий мешает множество искривлений. Против подтасовки астрология бессильна.
Гай Ханов, президент холдинга Publicity. Неважно, поскольку рейтинги и опросы — элементы "грязных" PR-технологий. Люди в здравом уме никогда не будут проплачивать необходимые только им результаты рейтингов. Мы своим клиентам советуем увеличивать административные ресурсы и договариваться с властью. После мы начинаем "полевые работы" — агитацию от двери к двери. Сегодня только эти два аспекта способны поднять какие-то рейтинги.
Виктор Шендерович, режиссер программы "Куклы". Кто финансирует Сфинкса, тот и говорит ему рейтинги. Так было сказано в нашей предпоследней, "египетской" программе "Куклы". И добавить мне нечего.