В "Правом деле" ждут, что к ним на время избирательной кампании пришлют первого вице-премьера Игоря Шувалова или вице-премьера Алексея Кудрина. Предполагается, что их появление в партии откроет "Правому делу" блестящие предвыборные перспективы. Понятно, зачем это нужно партии, очевидны и выгоды для властей, которые смогут попробовать таким образом "абсорбировать" недовольных избирателей.
Дело было в 2003 году. По НТВ шли предвыборные теледебаты. Внезапно в студии возникло некоторое оживление. "Нас покидает Анатолий Чубайс!" — удивленно воскликнул телеведущий Савик Шустер. "Какое счастье!" — не удержался Владимир Жириновский. И тут к микрофону придвинулась коллега господина Чубайса по "Союзу правых сил" Ирина Хакамада. "Анатолий Борисович Чубайс уехал в Кремль на встречу с Владимиром Владимировичем Путиным",— с каким-то надрывом отчеканила госпожа Хакамада. В этот момент она невольно изложила суть всех правых проектов, возникавших в разное время в постсоветской России.
Чего хочет правый избиратель
По мнению социологов, правые партии регулярно попадают в двойственное положение. С одной стороны, по оценкам всех ведущих социологических служб, электорат правых в широком смысле (либералы, демократы, просто сторонники реформ) — это 12-15% взрослых россиян. Но, с другой стороны, если на выборы выпустить и "Правое дело", и "Яблоко", и дожидающуюся регистрации ПАРНАС, то вместе они смогут собрать лишь 3-4% голосов. И дело тут не только в позиции властей.
Каждая из них, с одной стороны, имея "гражданское общество" в качестве партийного заклинания, с другой стороны, связывает собственные перспективы исключительно с "новым Александром II". Из-за этого их избиратель тоже пребывает в двойственном положении, пояснил "Ъ" директор аналитического "Левада-центра" Лев Гудков. С одной стороны, только эти 12-15% россиян имеют полное представление о политическом плюрализме, экономической конкуренции, независимом суде, свободе слова и прочих ценностях демократии. И эти ценности они считают своими. Но, с другой стороны, эти же люди в силу своей информированности не верят в возможность появления партии, которая может "вырасти снизу", при нынешнем политическом режиме. А голосовать за "партию сверху" в большинстве своем они не собираются и потому просто не ходят на выборы. По этой причине, к примеру, лидеры "Правого дела" могли только отпугнуть от себя собственного избирателя, когда в момент создания публично назвали себя "кремлевским проектом".
Возможно, праводельцы исходили из того, что среди чиновничества и крупного бизнеса немало сторонников либеральной идеи. Есть, признал господин Гудков, подчеркнув, что это большей частью высший эшелон бюрократии, а также крупный несырьевой бизнес. Но этот либеральный избиратель, по словам социолога, "делает ставку на власть и потому всегда голосует за партию власти". А правую партию они готовы поддержать при условии: "Вы сначала пройдите в Думу, и мы за вас обязательно проголосуем".
Выйти же за рамки собственного электората правые не могут. Потому что все шаги, которые предлагают они, "идут вразрез с массовыми ожиданиями". Либералы требуют кардинальных реформ, а большая часть населения, наученная реформами 90-х, "ждет исключительно патерналистской политики". Но и подыграть ради успеха на выборах этим ожиданиям правые не смогут. Любую популистскую идею, которую выдвинут правые, тут же перехватит "Единая Россия".
Тем не менее интерес к правому проекту возник именно в предвыборный год. И проявился он на самом высоком уровне. Власть, как считает Лев Гудков, теряет уверенность, наблюдая за поведением тех групп, которые обычно обеспечивали нужный итог. С начала нынешнего года социологи фиксируют рост "напряжения, недовольства" среди так называемого "среднего класса", основу которого в России составляют бюджетники, чиновники и "офисный планктон" — не самые богатые, но обеспеченные люди, имеющие доход примерно от €1500 до €2000 в месяц. В целом же, по данным "Левада-центра", 80-85% россиян не чувствуют защищенности и уверенности в собственных перспективах. Это "еще не протест", как считает господин Гудков, но это "тревога, которая порождает ощущение бесперспективности режима".
Митинг предпринимателей, организованный НРО партии «Правое дело»
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
А значит, результат "Единой России" на ближайших парламентских выборах может понизиться. Этим и обеспокоена власть, которая заинтересована в том, чтобы голоса не ушли к коммунистам или в ЛДПР. Для этого и нужен привлекательный правый проект, который станет "абсорбировать голоса правого избирателя, не угрожая стабильности сложившейся системы".
То есть власти понадобится не просто партия-спойлер, которая "откусит 1-2% у оппозиции". Состояние общества, по мнению социологов, такое, что правая партия должна быть представлена в следующей Госдуме. Но ни "Яблоко", ни "Правое дело", полагает Лев Гудков, даже если их допустят до выборов и телеэфира, не смогут в эту кампанию собрать минимальные от 5% до 7%, которые позволят получить один или два депутатских мандата. У этих партий слишком высок антирейтинг, и потому они могут оказаться в Госдуме, скорее всего, только в том случае, если им "напишут" нужный результат.
Нужен привлекательный правый проект, который станет «абсорбировать голоса правого избирателя, не угрожая стабильности сложившейся системы»
Чего хочет правый избираемый
Вместе с тем опыт последних 17 лет показывает, что либеральная партия может рассчитывать на электоральный успех только при альянсе с властями. Напротив, конфликт с Кремлем — синоним поражения для правых. В 1993 году "Выбор России" во главе с первым вице-премьером Егором Гайдаром набрал более 14% голосов и провел несколько десятков одномандатников. В 1995 году оппозиционный "Демократический выбор России" во главе с господином Гайдаром не преодолел пятипроцентный барьер. В 1999 году "Союз правых сил" пошел на выборы фактически под лозунгом "Кириенко — в мэры (Сергей Кириенко баллотировался в мэры Москвы.— "Ъ"), СПС — в Думу, Путина — в президенты". Поход оказался удачным. В 2003 году СПС власти, скорее, уже оппонировал и проиграл, хотя тот результат мог бы показаться успешным на фоне того, что уже радикально оппозиционные правые набрали в 2007 году.
Казалось бы, формула успеха проста: правые должны быть рядом с властью, и тогда фракция в Госдуме, политическое влияние и все, что с этим связано, им гарантировано. Однако реализовать формулу на практике не так уж и просто — для этого должно совпасть как минимум три обстоятельства.
Прежде всего, в дееспособных правых должна быть заинтересована сама власть. Выгода от их существования должна превышать издержки от административных и информационных затрат. Если же наличие полноценного проекта признано нецелесообразным, то в лучшем случае получается "Правое дело" образца 2008-2010 годов.
Не менее важным фактором является наличие идеологической близости между властью и правыми. Последним проще поддерживать президента и правительство в том случае, если реализуемый курс хоть в чем-то соответствует их представлениям о правильном и неправильном. Впрочем, стимулом для сближения может оказаться и наличие общего врага, ради борьбы с которым можно и позабыть о некоторых существующих противоречиях. Так, в 1996 году "Демвыбор" Егора Гайдара поддержал Бориса Ельцина против Геннадия Зюганова, а в 1999 году СПС выступил на стороне Кремля в конфликте с коалицией Юрия Лужкова и Евгения Примакова.
И наконец, сами правые должны выдвинуть новых лидеров, которые хотя бы вызывали интерес у профильного избирателя. Как вариант — суметь приспособить к предвыборному и политическому делу правительственных отставников с либеральной репутацией. Возможен и вариант, при котором правых возглавят не отставники, а действующие чиновники, которые принесут с собой и административный ресурс, и сопутствующие возможности. Однако проблема в том, что разделение этого ресурса потребует от политической системы куда большего напряжения, чем абсорбция недовольных избирателей.