28 апреля в швейцарском Берне начнется второй раунд переговоров между Грузией и Россией по вопросу вступления РФ во Всемирную торговую организацию (ВТО). Каков настрой грузинской делегации, "Огонек" выяснял у министра иностранных дел Грузии Григола Вашадзе
— Советуют ли вам западные партнеры не политизировать процесс переговоров с России по ВТО, просят ли они вас смягчить позицию Грузии в этом вопросе?
— Абсолютно никакого давления мы не испытываем. Говорю это не ради протокола, не для проформы. Не пытаюсь здесь ничего скрыть. Наши партнеры сказали всего один раз, что пока Грузия ведет переговоры с российской делегацией, пожалуйста, помните, что вступление России в ВТО принесет пользу всей мировой экономике. Мы прекрасно услышали наших партнеров. Мы ездим в Берн, в Швейцарию на переговоры не для того, чтобы заблокировать вступление России в ВТО. Мы ездим туда, чтобы совместно с российской делегацией найти взаимоприемлемый выход из того юридического кошмара, который Москва создала своим необдуманным, поспешным, эмоциональным и глупым решением признать так называемую независимость Абхазии и Цхинвальского региона.
— То есть вы будете увязывать свое согласие принять Россию в ВТО с этой военно-политической проблемой, с уходом российских военных из Абхазии или отменой признания независимости Абхазии и Южной Осетии?
— Абсолютно нет. Правительство Грузии всегда говорило: мы будем вести эти переговоры исходя исключительно из устава, правил и процедур Всемирной торговой организации. Никаких политических, военных и прочих тем, не относящихся к делу, мы на стол переговоров класть не будем.
— На какой же компромисс с Россией вы готовы пойти, если Грузия настаивает на возвращении ситуации, которая была до войны в августе 2008 года?
— Вывод российский войск и отмена признания якобы независимости Абхазии и Цхинвальского региона — это конечный результат переговоров. Чтобы достичь конечного результата, нам надо хотя бы разговаривать. Вспомните классика, соглашение есть продукт непротивления сторон. Для того чтобы достичь конечного продукта, не надо противиться переговорам. Они обязательно начнутся, не знаю, когда и где, не уверен, что их будут вести именно Вашадзе и Лавров, может, переговоры начнут те, кто нас заменит на этих постах, это не имеет ровным счетом никакого значения. Однако России рано или поздно придется вести с Грузией разговор на равных. По очень простой причине: везде, куда сегодня Россия идет, какую бы международную проблему она ни обсуждала, везде и всегда, к сожалению для Москвы, как известный предмет из табакерки выскакивает Грузия. Это и Всемирная торговая организация, это и Договор об ограничении обычных вооружений в Европе, это и Открытое небо, и меры доверия, и, кстати, идея господина Медведева о новой архитектуре безопасности и стабильности в Европе.
— Последнее время в России стали раздаваться голоса, что Грузия поддерживает боевиков на Северном Кавказе. Некоторые российские политики об этом заявляли после недавних терактов в Москве. Как вы это прокомментируете?
— Для таких комментариев нужен психиатр, а не министр иностранных дел. Грузии совершенно не нужны какие-либо проблемы на Северном Кавказе. Причины очень простые. Какие бы проблемы ни возникали на Северном Кавказе у России, мы станем той территорией, которая будет соприкасаться с неспокойным регионом. И к нам, возможно, опять хлынет поток беженцев. А в Грузии и так сейчас живет 400 тысяч беженцев благодаря России. Нам никакие проблемы на Северном Кавказе не нужны совсем.
— Насколько далеко и в каком направлении продвинулось сотрудничество Грузии с НАТО за последнее время? Или ничего не изменилось, все заморожено после войны 2008 года?
— Все серьезно изменилось. Встречи комиссии НАТО — Грузия на уровне министров иностранных дел и министров обороны стали доброй традицией. Более того, это уже традиция институционального характера. Сейчас впервые в истории нашего сотрудничества мы приняли совместную декларацию. Альянс недвусмысленно, четко, я бы даже сказал, жестко зафиксировал свое отношение к тому, что Россия совершила в августе 2008 года. В документе есть однозначный призыв к России немедленно отменить решение о признании так называемой независимости Абхазии и Цхинвальского региона, вывести оккупационные войска с оккупированных территорий, полностью уважать все международно-правовые обязательства, взятые в соответствии с соглашением о прекращении огня, и вовлечь себя в осмысленные переговоры с Грузией. Будем надеяться, что это будут результативные переговоры в рамках наших встреч в Женеве или где-нибудь еще.
— Вы искренне верите, что Россия обратит внимания на эту декларацию, что этот документ что-то изменит? Это похоже на ритуальные, обязательные дипломатические заявления, которые не влияют на реальную политику в этом регионе.
— Главное сейчас, что Альянс еще раз недвусмысленно подтвердил суверенное право грузинского народа и грузинского государства решать, в какие военные альянсы вступать, какие военные союзы заключать исходя исключительно из национальных интересов нашего государства. И наше сотрудничество с НАТО продолжается.
— Кроме политической декларации Грузия — НАТО появилась ли какая-то конкретная программа военного сотрудничества с Альянсом и в чем она заключается?
— Да, есть такая программа — громкие, значимые шаги. Все уже согласовано и одобрено. Я могу назвать пока только одно событие: визит руководства НАТО в Грузию. В ноябре нынешнего года в Тбилиси соберется Североатлантический Совет альянса. Напомню, что первый раз Совет посещал Грузию в 2009 году, уже после войны, чтобы оценить последствия и ущерб от военных действий. Сейчас же, наоборот, Совет хочет прилететь и понять, каким образом Грузия не в самых благоприятных обстоятельствах сумела добиться столь серьезных макроэкономических показателей и достижений в области политических и конституционных реформ. Мы уже получили высокую оценку, самую высокую оценку тем экономическим реформам, которые проведены в Грузии. И мы обсуждаем, какой путь нам осталось пройти, чтобы стать полноправным членом Альянса.
— То есть Грузия не отступится от своих планов по вступления в НАТО, даже несмотря на независимость Абхазии и Южной Осетии и однозначную позицию России? Стоит ли так упорствовать?
— Я абсолютно верю в то, что положение дел в нашем регионе изменится. Я не уверен, что в тот момент буду еще министром иностранных дел, но обещаю вам, что буду жив, здоров и пробегать каждый день 10 километров, когда мы с вами станем свидетелями ухода российских войск со всей территории Грузии.
— Учитывая ваш возраст, вы большой оптимист, господин министр...
— Мы с вами уже были свидетелями вывода российских войск из Центральной и Восточной Европы и из Балтии, хотя никто не верил в эту перспективу буквально за несколько лет до распада СССР, как большинство людей не могли себе представить и распад СССР.
— Вы несколько раз сказали, что можете не быть министром иностранных дел Грузии. У вас возникли какие-то проблемы с президентом Саакашвили?
— Нет, это ваши журналистские домыслы. Просто я, как любой человек, пришедший во власть на время, с удовольствием считаю дни, когда смогу, наконец, уйти и стать опять свободным человеком.